Александр Рудазов - Три мудреца в одном тазу

Ознакомительный фрагмент

Только Матильда Афанасьевна с надеждой спросила, не за ее ли зятем прибыли черти? А то давно пора. Петр Иванович не остался в долгу и ответил, что дорогую тещеньку в Аду уж точно возьмут на самую ответственную должность — она же им явно родня!

Хотя Стефания такую родню признавать отказалась, и даже оскорбилась.

— Ладно, времени у меня не так много, так что давайте я сейчас отвечу на самые животрепещущие вопросы, и вы меня отпустите, — деловито предложила девушка, усаживаясь за карточный стол на полубаке.

На остальные места уселись Колобков, Сергей и Света. Гена с Валерой молчаливыми истуканами встали за спиной шефа. Гешка, Вадик и Оля устроились прямо на палубе. Грюнлау, Угрюмченко и Фабьев взяли себе дополнительные стулья. Зинаида Михайловна улеглась в свой шезлонг, хотя и досадливо морщилась — загорать при отсутствии солнца оказалось довольно затруднительным. Матильда Афанасьевна заявила, что ей все это неинтересно, и ушла на камбуз.

Ну а три волшебника вообще ни на что не обращали внимания. Им принесли три глубоких кожаных кресла из кают-компании, привинтили их к палубе, чтобы не слишком укачивало, и на этом забыли. Теперь они сидели у фальшборта, смотрели на море и о чем-то оживленно спорили. Похоже, продолжали обсуждать философскую дилемму, родившуюся во время купания.

В солярии Колобков и Грюнлау долго учили этих троих, что первого следует называть «Петр Иваныч», а второго «герр доктор». Вообще-то, Грюнлау не имел даже отдаленного отношения к медицине и не был доктором каких-либо наук — ему просто нравилось, когда его так называли. Древние старцы ничего не поняли из того, что им объясняли, зато теперь у них появилась интересная тема для беседы — что же все-таки эти толстенькие матросы имели в виду?

Но все остальные взгляды скрестились на Стефании. Особенно сильно пялились близнецы — все-таки увидеть живого черта удается не каждый день.

— Я Стефания дель Морго, чертовка первого ранга, — официально представилась девушка.

— Ух ты, первого! — восхитился Колобков.

— Первый — это самый низший, — сухо пояснила Стефания. — Даже инфернарии-стражи стоят выше меня! Я живу в Первом Кругу и занимаюсь всякой ерундой… вроде той, что сейчас.

— Вопросы задавать уже можно? — спросила Света, приготовившая блокнотик.

— Можно. И сразу отвечаю: да, я черт; да, настоящий; да, Ад существует; да, вы все в него попадете; да, Рай тоже существует, но туда кого попало не пускают; да, я умею громко щелкать хвостом.

— Хвостом? — не понял Сергей.

— А вы разве не собирались про это спросить? — озадаченно нахмурилась Стефания. Она встала, изогнулась и резко щелкнула хвостом в воздухе, издав звук пастушьего бича. — Вот про это?

Все молча замотали головами.

— Странно, а раньше всегда почему-то спрашивали… Хотя правда — почему? Ну ладно, тогда что вас интересует?

— Все, — твердо заявила Света.

— Тогда начинайте.

— Где мы?

— Вы на борту яхты, — ехидно ответила Стефания.

— К черту подробности! — отрубил Фабьев. — Это все еще Атлантика, или что-то другое?

— Это, бедные вы мои смертные людишки, архипелаг Кромаку, — скривила жалостливую улыбку чертовка. — А мир, в котором вы находитесь, называется Эйкром…

Стефания в нескольких словах изложила основные принципы структуры Метавселенной: она двенадцатимерна и состоит из бесконечного множества миров, которые могут быть как очень похожими на нашу Землю, так и абсолютно от нее отличаться. Имеется всего-навсего три правила, справедливых для всех миров без исключения: закон сохранения материи-энергии, единое направление временного потока (и, как следствие — невозможность путешествий назад во времени), круговорот бессмертных душ.

— Все ясно? — закончила она.

Света, бешено строчащая в блокноте, поставила точку и перелистала страницы туда, где составила список непонятных явлений.

— Что здесь с горизонтом? — начала она.

— Этот мир устроен не по космической системе, как ваш. Он плоский, как… как доска. Бесконечная в длину и ширину. Ну, это в теории — точно никто не знает. В высоту… я не помню точно, но что-то около ста миль.

— Каких миль? — сурово уточнил Фабьев. — Морских или сухопутных [2]?

— А какая разница? Все равно вы ни до верха, ни до низа не доберетесь. Да и зачем? Вы сейчас точно посередине — уровень моря на Эйкре проходит по самому центру. Кстати, разницы в атмосферном давлении вы пока не заметили? Странно, оно тут сильнее… Правда, ненамного — тут есть еще один… фактор. Долго объяснять. Ну ладно, еще заметите — головы поболят, поболят…

— Подождите, подождите! — возмутилась Света. — Так не бывает! Так не может быть! Это же все физические законы побоку!

— Земные — да, — кивнула Стефания. — Я же говорю — другой мир, другие законы. Некоторые формулы и константы тут отличаются. К примеру, число Пи равняется трем и тринадцати сотым. И дальше еще бесконечная дробь. Проверьте, если хотите.

На лицах Сергея и Светы отразилось явственное недоверие. Остальные отнеслись к этой новости совершенно спокойно — часть присутствующих вообще не знала, что это за «Пи» такое, а остальные не помнили, чему оно равняется у нас на Земле.

— Ну, хорошо… — неохотно приняла такую модель мира Света. — А где солнце? Ой, хотя да, конечно…

— Ну да. И звезд тут тоже нет.

— А откуда же тогда свет и тепло?

— Мне тоже интересно, — поддержал дочь Колобков. — Тут как — ночь бывает? А то, может, лампочки все вывернуть, раз они нафиг не нужны?

— Понадобятся еще, — успокоила его Стефания. — Ночь тут бывает. Но вот это объяснить будет посложнее…

— Ну уж как-нибудь, — сложил руки на животе Петр Иванович. — Я-то не пойму, так вон Светочка поймет. И Серега у меня парень головастый, пять языков знает.

— Шесть, — машинально поправил его Чертанов.

Он еще не подозревал, что с недавнего времени стал, вероятно, лучшим переводчиком в истории человечества — магический эликсир сумасшедших волшебников, мгновенно убивший бы человека, менее одаренного в лингвистическом плане, наградил его чудесной способностью понимать любое наречие…

— Тепорий, — любезно сообщила Стефания. — Вся жизнь Эйкра зависит от тепория.

— А кто это? — тупо моргнул Сергей.

— Не «кто», а «что». Это природный элемент. Хотя нет, не совсем. В таблицу Менделеева тепорий не впишется — ваша Вселенная его существования не предусматривает. Он не подчиняется обычным законам веществ — не охлаждается и не нагревается. Строго говоря, это даже не материя — скорее энергия. Но тоже не совсем. Нечто среднее между материей и энергией. И тоже не совсем — это еще отчасти и мана… хотя вы, конечно, не знаете, что это такое. На Эйкре тепорий всегда сопутствует кислороду — где один, там и другой. Так что и воздух, и вода Эйкра щедро насыщены тепорием. Вы прямо сейчас вдыхаете его, сами того не замечая.