Расколотый мир - Анастасия Поклад

Ни один человек не должен подойти к бревну. Ты, ты, и ты, да, с колчаном! Собрать всех, кто может стрелять, пли по лучникам внизу! Вы двое — в разные стороны, обойти все и ко мне с докладом. Быстро!

Прошла минутная растерянность, Клима снова была уверена в себе. Она вроде бы тоже всего лишь бегала и орала, но благодаря ее крикам оборона как-то сама собой стала более слаженной, многие "плохо" превратились в "хорошо", а встретившийся на пути Гера изумленно присвистнул и по всей форме доложил обстановку.

Несколько часов… но Климе показалось, что прошли недели, прежде чем солдаты отступили, утащив раненых и убитых. Потери с обеих сторон были не слишком велики — в основном ранения стрелами среди горожан и контузии у солдат. Войско Фирондо расположилось лагерем в отдалении.

Члены ставки собрались на совет прямо у стены, возле большого, жарко горящего костра, на котором грели воду. Сейчас тут не было никого лишнего, люди разошлись. Часовые сидели на стене, прочие отправились к походной кухне или в лазарет, под который отвели один из ближайших домов. На земле у костра сиротливо валялся позабытый кем-то закопченный котелок. Гера лишь тронул его ногой. Тенька хозяйственно подобрал.

Ставка заметно разрослась со времени первого заседания. У костра грелись не только обда, ее "правая рука", колдун, стражники и купец. Пришли деревенские старосты (один — с повязкой поперек лба и забинтованной рукой), несколько особо отличившихся в бою горожан, на которых Клима уже имела виды, местный колдун, постоянно косившийся на Теньку с уважением, и белая псина с черными пятнами на сметливой морде. Собаку никто на совет не звал, но сидела она с таким уверенным видом, что Клима усмехнулась и не стала ее гнать. Бабки в этот раз не было, она не участвовала в бою, не ходила строить и следить, успокоившись насчет обды и полностью доверив ей управление городом.

— Вы все молодцы, — сказала Клима без лишней патетики. За несколько часов обда словно повзрослела. — С нами высшие силы и вера в правоту нашего дела. Редим чудесно вспомнил свое боевое прошлое! А теперь я слушаю. Гера, доложи общую обстановку.

— Значит так, — "правая рука" выглядел встрепанным и сосредоточенным, вытягивал к огню озябшие перепачканные руки. Мокрая грязь высыхала и отваливалась коркой. — Потери равны, но нас больше, чем солдат. Вероятность подкрепления пока невелика. Первый штурм показал, что стены укреплены грамотно, но бойницы следовало сделать более узкими, а ворота — двойными. Предлагаю укрепить ворота хотя бы дополнительными засовами, а бойницы частично заткнуть.

— Чем? — деловито спросила Клима.

— Не знаю… Может, камнями. Хотя, камни и так на счету.

— Еще следует выставить караулы не только близ ворот, но и дальше, — Тенька не стоял у костра, а сидел на корточках и чего-то мудрил с найденным котелком, щуря глаза. Сейчас он поднял голову и глянул на остальных. — Представляете, как интересненько получится, если солдаты зайдут к нам в тыл? Счастье, что в Редиме ворота одни, а дальние стены неплохо сохранились и их не пришлось восстанавливать. А еще счастье, что пара колдунов из солдат не Эдаморы Кареи, а навроде дуры Мирени. И тоже толком свойств не знают. Я бы на их месте заставил камни стены потечь.

— Это хорошо, что ты за обду, а не за Фирондо, — с чувством проговорил местный колдун, постоянно косясь на манипуляции юноши с котелком.

— Я распоряжусь, — кивнул помощник начальника стражи и тут же пошел на стену извещать часовых. А то вдруг у людей по ту сторону тоже имеется такой вот Тенька, которому проще не ломиться напрямик в запертые ворота, а поискать в ограде малозаметные щели. В таком случае, некоторые солдаты уже могут подбираться к городу.

Клима подумала, что ей давно не было так весело и хорошо. Казалось бы: промозглый осенний день, языки пламени столь же рыжи, как мокнущая в лужах листва, платье в грязи, на носу царапина, сама уставшая, голодная, смерч знает где… Но — кругом проверенные боем соратники, которые смотрят на нее с благоговением. Заслужила. Впереди неизвестность, но сейчас одержана победа, и есть силы продолжать борьбу. Ей докладываются, ее называют обдой Климэн, и на сердце торжество. Все идет как надо. Блестит медный кулон поверх платья (конечно, его лучше на теле носить, но символ власти должен быть на виду), а совсем скоро к нему добавится диадема.

"И тогда ни одна тварь не усомнится, что я — обда, истинная властительница этого края!"

Когда поток докладов и обсуждений иссяк, Клима объявила совет законченным и предложила членам ставки пойти перекусить. А заодно отдать нужные распоряжения, согласовать действия с прочими защитниками города и вообще не сидеть во время еды без дела. Идея пришлась по вкусу далеко не всем, но перечить обде никто не осмелился: Клима умела приказывать так, чтобы ее слушались. Расходились от костра поспешно, а собака вовсе умчалась, поджимая хвост. А все потому, что Тенька в последний момент перемудрил с котелком, тот превратился в пенистую грязно-сиреневую жижу и утек сквозь пальцы в костер. От огня жижа начала искрить и остро завоняла тухлыми яйцами. Горе-экспериментатор сокрушенно огляделся в поисках второго бесхозного котелка.

…Дожевывая на ходу кусок хлеба со сметаной, Клима поднялась на стену. Приветственно махнула часовым и удовлетворенно отметила, как ей поклонились. Все эти почести были обде в новинку и слегка кружили голову. Но не настолько, чтобы ее потерять.

Погода была тихая, а голос у Климы — громкий. Звуки эхом отзывались в стенах и разносились по округе. Обда продолжала прерванную боем речь, призывала сложить оружие и вставать под ее знамена. Говорила много и вдохновенно, размахивала руками, иногда — повышала голос. Речам внимали по обе стороны стены. И ни одна стрела больше в обду не полетела.

По ночной темноте пришли первые перебежчики, и благодаря им удалось предотвратить вылазку противника к дальним участкам стены.

Вторые подтянулись ближе к утру.

Следующий штурм был более вялым, а единственные шесть человек, сумевшие залезть на стену, изъявили желание служить обде. Потом Клима снова говорила, а во время третьего и последнего штурма часть солдат обратила оружие против своих. Обда удовлетворенно полюбовалась сварой внизу, а потом велела открыть ворота и помочь ее новым подданным.

Вечером Редим хоронил погибших, праздновал победу. Снова зарядил дождь, но холодная вода не могла остудить пылающих сердец, не могла погасить огонь в глазах обды, говорящей речь за речью. Клима не скупилась на благодарности и громкие слова, щедро дарила их всем и