Фрейлина. Предотвратить - Тамара Шатохина

на прощанье, я еще раз осмотрелась, вспоминая – вроде ничего не забыла. Документы у мужа, деньги тоже, вещи, нужные в дороге, привязаны к задку экипажа или спрятаны под крышками сидений.

С маменькой и Мишей простились еще вчера – я просила ее не приходить утром. Еще одной порции совместных рыданий просто не перенесла бы. И так с трудом собрала себя перед приемом - и внутренне, и внешне.

Кучер помог подняться в несуразную дорожную карету. Или лучше сказать – экипаж? К изящному названию он не имел никакого отношения. Такая себе коробка на колесах, широкая и на мягких рессорах, устойчивая и просторная. Два дивана напротив друг друга выглядели удобными, но были не слишком длинными - полностью выпрямить ноги вряд ли получится, Фредерику точно – он выше.

Присев на мягкое сиденье, я расправила платье – домашнее, без корсета и взглянула на кучера. Едем?

Дверка захлопнулась и коробка тронулась с места, чуть дернувшись назад и мягко качнувшись потом вперед. Я ловила ощущения – нормально… положила под бок подушку, поставила ноги на скамеечку – просто отлично.

Узнавалась сквозь белую пелену и проплывала мимо плитка Дворцовой площади. Поймав себя на том, что ловлю воспоминания, связанные с этим местом – провожание Сережи Загорянского, Анни… я прикрыла глаза – хватит уже. Пускай уже будет что-то новое. Нужно наводить прочные семейные мосты с Фредериком, постараться убрать из общения эту его официальную отстраненность. Будем шлифовать его русский, расспрошу заодно о родных и доме… любопытство штука нужная. И отвлекающая.

Удивило, когда при следующей остановке в карету сел не муж, а Дарья - Даша, как звала ее маменька. Сухая невысокая женщина лет сорока, сложением своим похожая на меня ту.

Когда горничная уселась напротив меня, к нам заглянул и муж, собственно. В штатской одежде, но при галстуке-банте – даже в дорогу. Привычка уже, наверное.

- Доброго дня, Таис, как вам экипаж? Я выбирал из лучшего.

- А где будете ехать вы? – растерянно поинтересовалась я.

- У меня своя небольшая карета. Давно уже легко сплю в любом положении - сидя и даже стоя, - первый раз уловила я в его словах что-то вроде юмора.

- Завидую тогда по-хорошему, - улыбнулась в ответ, - но вы же не оставите меня совсем?

- Наносить визиты, с вашего позволения, буду обязательно, - чуть склонил он голову, дрогнув завитыми буклями.

- Жду в любое время, Фредерик.

Какое-то время мы ближе знакомились с Дашей. Маменька дала ей вольную. И немало помещиков, кстати, так делали – давали вольные крепостным. Правда, воля Елизаветы Якобовны на всех не распространилась, но, судя по спокойному и даже свободному отношению ко мне Дарьи, в своих владениях маменька не тиранствовала.

Путешествия в дорожных экипажах здесь давно уже были делом обыденным и изученным. Как и в наших поездах – все знают, что брать в дорогу, чтобы переодеться и поесть, знают где будут спать. Муж сделал все, чтобы я чувствовала себя комфортно. И просто обязанность это для него или настоящая человеческая забота… в любом случае, я была благодарна и надеялась с удовольствием и комфортом доехать до места назначения. Но не тут-то было…

И дело не в дороге, не в ее качестве.

К этому времени уже исправно функционировало испытанное временем всепогодное шоссе Москва-Петербург. Построенное хитрым фашинным способом и даже мощеное камнем, оно давало возможность пустить регулярное движение пассажирских дилижансов. Они доезжали от одной столицы до другой за каких-то четверо суток.

Четверо суток…

Я стала сдыхать в первый же день - та самая морская болезнь. Оказалось, ее симптомы распространяются на любую качку, если вестибулярный аппарат слабый. Или ты беременна.

Чуть легче было, когда я лежала – на чистых простынях и в одной только сорочке с капотом. Панталоны тоже были исключены – с какого-то… слишком быстро стала собираться моча. Раньше я думала так бывает, когда на мочевой давит ребенок, а нет – прилежно сцыкала я каждые два часа. И тошнота… настежь открыть обе дверки моя прислуга категорически отказалась:

- Протянет да заперхаете еще, барышня, ко всему прочему.

- Лето блин на дворе! – вызверилась измотанная рвотными спазмами я.

- Так жирного вам, барышня, тоже нежелательно бы. На ближней станции кислого добуду, авось и полегчает. Погодите немного с блинами.

Ирма выглядела бы рядом с новой горничной просто ангелом, хотя тоже особо со мной не церемонилась. Но Даша… хотя, наверное, мне и нужно было, чтобы кто-то взял на себя всю суету и хлопоты, связанные с моим состоянием. Всю ответственность.

Легчало вечером и ночами – мы останавливались на ночлег в придорожных гостиницах. Дарья обязательно обследовала комнаты мои и мужа на предмет постельных паразитов и ворчала:

- Почесухи еще не хватало да горячки пятнистой, чего доброго…

Пока она разбирала необходимые вещи и стелила свое постельное, Фредерик выгуливал меня перед сном. Мы немного говорили с ним – на русском. Это смешило и отвлекало от не самого хорошего самочувствия и от странных его взглядов. То ли жалостливых, то ли сожалеющих.

- Возможности взять малое пассажирское судно не было… путь по Тихвинскому водному пути легче и быстрее в разы - морская качка не присуща каналам. Но и эта дорога, а дальше Можайский тракт наиболее устроены и благоприятны для передвижения. Мы будем делать частые остановки… по первому же вашему требованию, Таис.

До такой степени я не наглела, понимая, что все равно заданное расстояние придется преодолеть. Можайский тракт, а раньше - Старая Смоленская дорога, соединяющая Москву со Смоленском, действительно была кратчайшим путем на запад. Со Смоленска шел уже прямой путь в Западную Европу.

В Москве мы пробыли два дня. Я ожила за это время. Да и то, чем пичкала меня в дороге Дарья, облегчало страдания – иначе то, что я чувствовала, назвать было нельзя.

Зато я забыла думать о чем-то еще, душевные переживания сами собой ушли на второй план - я всерьез переживала о своем здоровье. Но не так о ребенке… Что-то еще не сошлось в голове, не состыковалось и единения с ним, ожидания его… я пока не чувствовала. Вопрос времени, скорее всего. А пока возможный выкидыш больше пугал последствиями - на грамотную чистку в случае чего надеяться не приходилось.

В пригороде Москвы я увидела только ее пригород – весь день проводила в саду, под вишневыми деревьями. Ягоды уже созрели - кислые, они здорово помогали от тошноты. Жадно заглотив горсть