Пирс Энтони - Властью Песочных Часов

Тут его запоздало осенило.

— Послушай, колечко, — сказал он, — может женщина забеременеть от меня или нет?

Жим.

Ах ты, ох ты! Вот что значит не сообразить вовремя! Будь у него мозги попроворней, не пришлось бы пройти через эту мерзопакость с резиновой перчаткой! Э-эх, от дурной головы заднице покоя нет!

А впрочем, вряд ли бы докторша поверила в авторитетность медицинского суждения какого-то колечка…

Между тем кольцо не соврало: его сперматозоиды оказались сплошь крепыши-игрунчики, проворные и в должном количестве. Нортон мог только гадать, каким образом кольцо проведало об этом факте. Сама по себе способность волшебным образом отвечать на вопросы хозяина отнюдь не предполагает наличие абсолютного всеведения. Хотя у магии столько разных форм и степеней…

Нортон вышел в холл, где его поджидала Орлин — с лукавейшей улыбкой на лице.

— Ты знала, что я в порядке! — накинулся он на нее. — Знала! Знала!

— Разумеется. Иначе вокруг тебя не было бы такого сияния.

— Так какого же дьявола ты направила меня к этой изуверше в белом халате?

Орлин начала было излагать серьезные резоны, которые побудили ее… Но тут она не выдержала и просто расхохоталась.

Ох уж эти милые красавицы! Всегда готовы щедро поделиться с мужчиной тем фунтом лиха, который Ева получила вместо сухого пайка при изгнании из рая. Ну ничего, он с этой шутницей рано или поздно поквитается. За ним не заржавеет!

Последующие дни были фейерверком совместных развлечений, за которыми Нортон и Орлин, впрочем, не забывали исправно и часто трудиться на ниве исполнения гавейновского требования — до потери дыхания и до седьмого пота.

Лишь через неделю Нортон улучил несколько минут для разговора с кольцом, да и то лишь потому, что Орлин вздумалось принять ванну по старинной методе — с водой и мыльной пеной. В каждой из бессчетного количества гавейновских спален имелся современный ультразвуковой душ — без брызг и мыла. Но женщины существа странные — отчего-то любят поплескаться в воде, понежиться в пене… Говоря по совести, Нортон и сам был бы не прочь поплескаться в воде и понежиться в пене. Но это как-то не по-мужски. Пустое баловство…

Как только Орлин удалилась в ванную комнату, Нортон мысленно убавил звук объемновизора, по которому передавали последние новости, и предался общению с кольцом.

Фоном этой беседы были парламентские вести. Казалось, диктор сидит прямо в комнате и, обращаясь непосредственно к Нортону, говорит:

— Представитель фракции Сатаны признал, что на этот раз им не удалось преодолеть президентское вето, но они надеются сделать это в самое ближайшее время. Речь идет лишь о нескольких дополнительных голосах. Достаточно малейшего раскола в рядах правящей…

— Колечко, — сказал Нортон, — я бы хотел поговорить с тобой. Кстати, есть у тебя имя?

Жим-жим.

— А хочешь иметь?

Жим.

— Погоди, сейчас что-нибудь придумаем. Ты у нас кольцо со змейкой. Мой палец для тебя как ствол… или как кролик для удава. И ты мой бедный палец давишь и давишь… Ага, нашел! Удавчик. Нет, лучше Жимчик. Ты у нас не давишь, а жмешь. Итак, нравится имя Жимчик?

ЖИМ!!! Было очевидно, что придумка очень и очень понравилась.

— Ну и прекрасно, Жимчик! Ты — исчадье Черной Магии?

Жим-жим.

— Ты произведение Белой Магии?

Жим.

Кольцо может и врать. Если оно продукт Черной Магии, то ему ничего не стоит солгать. Однако Нортон был склонен верить Жимчику. Не в характере Орлин пользоваться предметами, которые сработаны Злыми Силами. В чем, в чем, а уж в этом он может не сомневаться!

Оно. А почему, собственно говоря, оно?

— Жимчик, а ты, кстати, какого пола?

Жим. Жим. Жим.

— Ах, прости! Сейчас сформулирую правильно. Ты мужчина?

Жим.

— Вот и славно. Значит, имя Жимчик тебе действительно подходит. Теперь следующий вопрос. Если я правильно понял, у тебя есть и другие удивительные способности?

Жим.

Теперь надо было каким-то образом вытянуть из него нужную информацию. Нортон проворно соображал, как выстроить серию вопросов, чтобы добиться необходимого ответа.

— Какими еще способностями ты облада… Твои волшебные особенности в том, что ты способен делать, или в том, кто ты такой? Итак, в том, что ты способен делать?

Жим.

— В том, кто ты такой?

Жим.

— Стало быть, и в том и в другом?

Жим.

Замечательно. Очень любопытное существо! Кстати, оно одушевленное или нет?

Жимчик подтвердил обе части этого вопроса. Он и одушевленный, и неодушевленный одновременно.

— Ты умеешь принимать другую форму?

Жим.

— Ты можешь измениться по моей просьбе?

Жим.

— Послушай, — восторженно вскричал Нортон, — ведь ты способен стать настоящей змеей!

Жим.

Нортон стал обмозговывать услышанное. Какие преимущества дает такой вот Жимчик своему владельцу? Получается, бриллиантовоглазый дружок по приказу готов стать живым и спрыгнуть с пальца… А он, дурак, все норовил его снять силой, тогда как было достаточно любезно попросить кольцо покинуть руку!.. Теперь, вооруженный новым знанием, он может посылать кольцо на разведку: дескать, смотайся и погляди, а потом возвращайся для доклада на мой палец и отвечай своими сжатиями на расспросы!

Нортон почесал затылок, затем недобро ухмыльнулся и повелел:

— Жимчик! Иди и посмотри, что делает Орлин. Только с очень близкого расстояния посмотри!

Кольцо мигом подчинилось. Оно вдруг налилось ярким изумрудным светом и превратилось в настоящую крохотную змейку. Мелькнув хвостом, эта крохотная змейка шустро сползла с хозяйского пальца и шлепнулась на пол, стремительно утолщившись и удлинившись.

В новом облике Жимчик имел длину в пять-шесть дюймов. Если он и был страшен, то не размерами, а своей энергией и проворством. Нортон и ахнуть не успел, как Жимчик уже уполз в ванную комнату.

Не прошло и минуты, как оттуда раздался дикий визг. Через несколько секунд Жимчик вернулся. На его шкурке кое-где виднелась мыльная пена. Нортон подставил руку — змейка обвилась вокруг его пальца и опять превратилась в металлическое колечко в форме змеи. Точнее, в мокрое металлическое колечко в форме змеи.

— Она тебя видела?

Жим.

— Ты был совсем рядом с ней?

Жим.

— Она завизжала?

Жим.

— И стала плескать на тебя водой с мыльной пеной?

Жим.

— Хочешь добавить к этому еще что-нибудь?

В этот момент появилась кое-как завернутая в полотенце разъяренная Орлин — полуголая, мокрая, с мыльной пеной на плечах и груди.

— Чтоб подобных выходок больше никогда не было! — сердито сказала она, обращаясь к кольцу.