Блэки Хол - Sindroma unicuma. Книга1.

Парень покраснел, захваленный со всех сторон.

Вот и разгадался ребус. Миарон Евгеньевич оказался деканом факультета внутренней висорики, на котором учился Петя.

И тут некстати заурчал мой оклемавшийся от потрясения желудок. Как голодный динозавр.

Все поглядели на меня. Петя вытащил из своей сумки яблоко:

- Лови!

Стопятнадцатый распорядился Морковке:

- Обеспечьте пострадавшую горячим питанием и постельным режимом. Думаю, крепкий сон можно запрограммировать через два часа. Этого времени достаточно? - уточнил у помрачневшей фельдшерицы. Еще бы, ей сейчас в столовую бежать, добывать диетическое питание.

- Вполне, - промямлила она и наградила меня убийственным взглядом.

- Эва Карловна, - обратился ко мне декан нематериалки, - наверняка вы используете дефенсор*. Смею попросить о том, чтобы временно его снять, и Михаслав Алехандрович успешно применит заклинание крепкого сна

Я заколебалась. Браслет, которым обеспечил меня предусмотрительный отец, являлся единственной защитой от излишнего любопытства висоратов, вздумай кто-нибудь из них побродить в моей голове.

Стопятнадцатый, видя мою нерешительность, добавил:

- Эва Карловна, ручаюсь, что кроме наложения cus sopiti, других воздействий не будет оказано. Такое же обещание дает и Михаслав Алехандрович. - Декан элементарки сдержанно кивнул. - Прошу не ставить под сомнение профессионализм руководства и этическую сторону вопроса.

Мне показалось, в глазах Стопятнадцатого сверкнули веселые искорки. Неохотно кивнув, я задрала растянутый рукав свитера и с трудом сняла с предплечья черный пластмассовый браслет. Вот и все. Читайте меня как открытую книгу, узнавайте мои тайны.

Михаслав Алехандрович прикоснулся к моим вискам пальцами - сухими и прохладными. Я думала, будет больно, но не произошло ничего необычного, и через полминуты мужчина отошел. И это все?!

Браслет сразу же вернулся на предплечье, возвратив мне былую уверенность.

Фельдшерица помогла Пете облачиться в медицинскую рубаху взамен порезанного и испачканного засохшей кровью свитера. Миарон Евгеньевич снял пиджак и отдал парню.

- Не стесняйтесь, Рябушкин, это самое малое, что мы можем сделать для вас, - декан похлопал Петю по плечу.

- Не могу принять, - смутился тот. - Я и без пиджака доберусь до дома.

- Так вам никто и не дарит, - засмеялся Миарон Евгеньевич. - Хочу, чтобы вы без приключений и лишних пересудов дошли до раздевалки. А пиджак вернете завтра.

- Кстати, - вступил в разговор Стопятнадцатый, - напоследок хочу посоветовать вам, Петр. Сделайте вид, что пока не знакомы с Эвой... Карловной. - У меня от удивления вытянулось лицо. - Ваше знакомство не будет вязаться с легендой о непричастности.

- Действительно, - поддержала проректриса, - в этом есть смысл.

- Хорошо, - кивнул Петя, подмигнул мне и ушел, попрощавшись со всеми. Хороший он парень, простой и открытый. Мне понравился.

После ухода Пети проректриса опять обратила внимание на молодого декана. Она задалась целью залить его язвительностью по самое не хочу. Но Миарон Евгеньевич вяло и легкой улыбкой отбивался от нападок: почему студенты его факультета прогуливают лекции, почему низкие показатели в олимпиадах, почему подготовлено мало докладов для научной конференции. Можно подумать, больше дел нет, как обсуждать текущие вопросы у постели умирающей больной!

Ладно, не совсем умирающей.

- Кроме того, поскольку в сегодняшнем ЧП оказались завязанными учащиеся трех факультетов, - вернулась к избитой теме проректриса, - хочу указать всем присутствующим на необходимость соблюдения конфиденциальности.

И все присутствующие согласились с указанием.

- Предъявят ли моей студентке обвинение? - спросил седовласый декан элементарки. - То, что она пострадала, является смягчающим обстоятельством?

- Вряд ли, - ответила проректриса.- Обсудим подробности завтра. Для начала нужно пережить сегодняшнюю ночь.

Уж не знаю, какой смысл скрывался в ее словах, но мужчины вдруг деликатно замолчали.

- Миарон Евгеньевич, попрошу пройти ко мне в кабинет, чтобы обговорить возможные способы поощрения Рябушкина, - велела проректриса.

- Хорошо, - ответил вызванный, растерявшись.

- Я бы тоже хотел обсудить некоторые идеи насчет специалиста... - начал Михаслав Алехандрович, но проректриса оборвала.

- Успеется, - отрывисто бросила и вдруг покраснела, после чего быстрым шагом удалилась из лазарета.

За ней цепочкой потянулись остальные. Первым ушел на ковер Миарон Евгеньевич, вторым - декан элементарки, натянув на лицо маску безразличия. Морковка исчезла в поисках диетического борща.

Стопятнадцатый подошел ко мне.

- Вы не видите волн.

Ну, и что с того? Зачем кричать, если мы оба прекрасно знаем?

Мужчина продолжил:

- Поэтому, с высоты своего полета я поначалу не учел некоторые особенности. Когда вас выпишут из стационара, жду в деканате. - Он задумчиво потер подбородок. - Да-а, ну и денек выдался. Спокойной ночи.

- Спасибо.

Проводив взглядом грузную фигуру декана, я с хрустом вонзилась в сочный Петин подарок. Желудок благодарно взвыл.

***

Пока я ожидала Морковку с диетическим супом и выбирала удобную постель из двух бесконечных рядов кроватей с белыми треугольниками подушек, Евстигнева Ромельевна угощала чаем декана факультета внутренней висорики, слушала вполуха его оживленную речь, отвечала невпопад на вопросы и изредка поглядывала в зеркало, висевшее у двери, чтобы убедиться - не заливает ли её щеки предательский румянец.

Мальчишка был молод. Очень молод и хорош. И Евстигнееву Ромельевну тянуло к нему невероятно. Но чем сильнее ее тянуло, тем тяжелее она придумывала вериги себе и ему, чтобы как можно реже встречаться с искушением, и тешила себя надеждой, что сумеет изгнать из головы непотребные фантазии.

Оказалось, всё зря. Потому что барьеры рухнули в одночасье, когда она увидела его - спокойного, уверенного, улыбающегося - в выкрашенном унылой голубой краской стационаре. Банально и неромантично.

Поддавшись непонятному порыву, Евстигнева Ромельевна вдруг пригласила его в кабинет тет-а-тет. Хорошо, что причина была основательной. Боже, а какая была причина?

***

Наевшись непонятной зеленой бурды под названием суп-пюре, я полеживала на кровати, прислушиваясь к звукам за дверью, и раздумывала над тем, что еще ни разу не начинала жизнь на новом месте с ночевки в лазарете. Примет ли меня институт, став домом хотя бы на короткое время? Одно хорошо - за неполный день повезло познакомиться со всей институтской верхушкой.

Два часа, отведенные на разные моционы, истекли, и я отключилась.