Занимательная некромантия. Сердце демона - Марина Николаевна Александрова

мира духов и иной материи, демонами. Кем считали себя они? Что за мир они населяли и как проникали в наш? Я не знала об этом ничего. Ни единого упоминания, ни в одной из книг, по которым учились некроманты Роаны. Были лишь сказки и страх, что пропитывал каждую страницу, в которой хотя бы вскользь упоминались они.

— Что ты знаешь о демонах? — однажды вечером, спросила я у Джесси, сидя на широком подоконнике в его комнате и стараясь придать своему голосу как можно более беззаботный тон.

Джесси в этот момент сражался с литературой, а именно пытался прочитать заданный нам роман с глубокой психологической подоплекой. Таким сосредоточенным он никогда не бывал ни на одном из предметов.

— Я не понимаю, — отбросил он книгу на постель и взглянул на меня. — Это какая-то чушь!

— Почему? — изогнув бровь, поинтересовалась я, думая, что это он отвечает на мой вопрос.

— Самоубийство? — пренебрежительно фыркнул он. — Серьёзно⁈ Из-за чего? Я не понимаю!

Только теперь догадавшись, что он возмущен финалом книги, я попыталась ему объяснить:

— Ну, герой потерял свою возлюбленную и своё состояние, лишился друзей… у него ничего не осталось…

— Раз у него ничего не осталось, значит, изначально ничего не было, — зло фыркнул брат. — Это самая глупая книга из всех, что нас заставляли читать. Почему не нашёл другую? Не пошёл работать снова? Не завел новых друзей, раз они ему так нужны? Герой лентяй и паразит, — подытожил он.

Не выдержав, я широко улыбнулась.

— Такие истории не для тебя? Так ведь?

— Совершенно точно, — кивнул он. — Ты моя единственная ценность, но я не могу сказать с уверенностью, что не смогу без тебя жить, — задумчиво пробормотал он. — В конце концов, я стану некромантом, а значит, я буду точно знать, что ты продолжаешь существовать, пусть и в другом измерении. Это всё равно как если бы ты эмигрировала.

— Спасибо, — фыркнула я.

— Пожалуйста, — кивнул он. — Так, а почему тебя интересуют вопросы эмиграции?

— Прости? — растерялась я от такого перепада в теме разговора.

— Демоны, — трепливо пояснил брат, — это та тема, которая может лишить тебя жизни. Не знала?

— В каком смысле? — решив изобразить из себя полную дурочку, поинтересовалась я.

Джесси некоторое время сверлил меня взглядом, точно пытаясь убедиться в глупости сестры, не найдя к чему придраться он продолжил.

— Наш род работает с иномирными материями, Лиз. Некромантия — это управление тонкими энергиями, которые могут просачиваться между мирами и которые способны придавать импульс грубым материям, понимаешь? Так мы оживляем то, что уже мертво. Так, благодаря нашим умениям, когда-то давно мы чуть не потеряли наш мир, приведя сюда полчища тварей, которых не сумели подчинить. Собственно, с тех самых пор есть закон о немедленной казни того, кого уличат в работе с такими сущностями. Это не шутки и это всё, что я хочу знать об этом.

Слова Джесси лишь ещё больше убедили меня в том, что то, о чем я догадывалась, не стоило обсуждать с кем бы то ни было. Единственным человеком, с которым я должна была поговорить и всё прояснить, был мой отец. Я не представляла, как начну этот разговор. Я не понимала, что он сделал со мной… Со мной ли?

Вдруг, Кристиан и Лесса говорили о ком-то другом? Нет, где-то глубоко в душе, я уже знала, что просто пытаюсь придумать что-то, чтобы уберечь свой комфортный мирок от потрясений. А ещё, где-то в сердце зарождался гнев, ненависть, презрение! Да, он мой отец, он имеет власть надо мной, но кто дал ему право распоряжаться самой моей сутью — душой⁈ Это ли не насилие в самом глубинном смысле этого слова? Он изуродовал меня! Можно ли разорвать эту связь? Что я должна сделать, чтобы освободиться? И, чтобы я не осознавала, как бы ни понимала произошедшее, но притяжение к Кристиану никуда не уходило. Я желала быть рядом с ним и ненавидела себя за слабость и малодушие.

Однажды вечером, когда до экзаменов в Блэквуде оставалось чуть меньше недели, наш дом посетил необычный гость. Мы все как раз собрались в гостиной перед ужином, когда в дверь позвонили, а совсем скоро наш дворецкий представил мужчину средних лет в дорогом темном костюме. Он был высок и хорошо сложен. Седина чуть коснулась висков, что несомненно, добавило ему благородства. Пронзительные серые глаза и тонкие губы, будто уверяли во властности своего обладателя. Отец тут же подошел поприветствовать его, с достоинством пожал руку и улыбнулся своей фирменной улыбкой светского джентльмена.

— Виктор, рад, что ты сумел вырваться и найти время для ужина в кругу нашей семьи, — изображая искреннее радушие, сказал отец. — Позволь представить тебе моих детей, — повернулся он лицом к нам, — Мой старший сын Алан, его ты, надеюсь, помнишь, — хохотнул он.

— Конечно, Эдвард, ещё бы я забыл о лучшем студенте курса, — засмеялся мужчина, хотя глаза его оставались совершенно безучастными.

— Отрадно слышать!

Они улыбались друг другу, а мне казалось, что два матёрых пса скалят зубы, показывая заранее, что с ними лучше не связываться.

— Моя супруга Патриссия, — то, что отец представил маму после старшего сына, говорило о многом в нашем обществе. К сожалению, не в пользу положения Патриссии Ро в этом доме. — И, мои младшие дети, надеюсь твои будущие лучшие студенты, Джастин и Элизабет.

Мои кулаки рефлекторно сжались. Казалось, ещё немного и я просто не выдержу! С каждым словом отца, всё больше приходило понимание, зачем он всё это затеял и кто стоит перед нами.

— Так же, позволь тебе представить моего личного помощника Мисс Каил и сына моего погибшего друга из Осбурна, Кристиана Соттера, — он называл имена этих двоих с таким придыханием, словно показывал свои самые дорогие игрушки, которые были только у него.

Он гордился тем, что имеет. Я видела всю ту алчность, с которой он смотрел на нас, предвкушая то, как окупятся его вложения, и это было отвратительно.

— Дети, познакомьтесь, сегодня наш гость Мистер Виктор Вайн — ректор Академии Магических Исскуств Роаны.

Мне было пятнадцать, и я боялась отца больше, чем кого бы то ни было в мире. Он казался всемогущим. Я была готова уйти из этого дома и знала, что мне это будет позволено лишь потому, что я была не нужна до определённого времени. Но сейчас я видела уже иной расклад — он включил меня в список ценностей, которые нужны ему под рукой.

Что-то глубинное и темное заворочалось где-то в душе, словно диковинное чудовище, оно распускало свои лепестки, окутывая сердце и