Вадбольский 3 (СИ) - Никитин Юрий Александрович

— Ещё сделаю. Только нужно послать нарочного к моим родителям, что ещё прекрасно, но я ещё чуть задержусь.

— Все верно, — одобрил я. — Умница!.. А я думал, ты только красивая!

Она мило засмущалась, но очень ненадолго, даже щечки не успели зарумяниться, кивнула и вихрем унеслась дальше.

Глава 8

Иерархия есть в любом обществе. Здесь самая сложно-примитивная: власть и богатство передается из поколения в поколение, усиливая роды и кланы. Самые могущественные пользуются непререкаемой властью, а кто попытается оспорить — того к ногтю. На вершине самый могучий вожак с самой большой дубиной, под ним князья, герцоги, графы, и так дальше, вплоть до самых бесправных.

Потом это попробуют заменить на условно бесклассовое, дескать, неважно происхождение, а вот кто нахапает больше денег, у того и власть. В конце концов, в моём мире тоже нечто подобное: доктор наук точно выше квалифицированного электрика, как здесь граф выше столбового дворянина, а по отношению к рабочему по укладке асфальта, вообще, как светлый, а то и вовсе светлейший князь…

Здесь выше всех не князья, герцоги и графы, а, как я понимаю, маги. Однако практически всегда князья, герцоги и графы как раз и сильнейшие маги. У родовитых возможность скупать все, что увеличивает мощь магии, плюс тот род, в котором сильные маги, стремится выдать замуж или женить своего на барышне, у которой уже проявились магические способности, это приоритетнее, чем титул.

Таким образом маги практически всегда оказываются знатными дворянами, и чем титул выше, тем, понятно, магическая мощь круче.

— Василий, — предупредил я, — я отлучусь на пару часов!.. Хотя парой вряд ли отделаюсь, ну да ладно, поглядим и посмотрим. Бди!.. Главное, безопасность.

Он медленно кивнул, не спуская с меня настороженного взгляда.

— Да, ваше благородие. Хапанули мы здорово! Теперь бы удержать.

— Удержим, — пообещал я, — и ещё хапанем! Сейчас я в свой Лицей, к вечеру вернусь. Помоги Ивану наладить хозяйство так, словно мы тут уже год мышей гоняем!

Он поклонился.

— Сделаю всё, что смогу.

Я хлопнул его по плечу, ростом ему не уступаю, быстро вышел. В коридоре мне поклонился дворецкий, а внизу в холле Антон и Тадэуш под руководством деятельной Марчеллы таскают из угла в угол мебель. Ну да, женщины обожают переставлять мебель, а к тому же ей вряд ли разрешают дома так командовать слугами.

— Мата, — сказал я мысленно, — понаблюдай за домом и окрестностями. Выяви слабые места обороны. Из стелса не выходи, в Петербурге никогда таких крупных летучих мышей не было.

Тадэуш предложил услужливо:

— Я за руль?

— Ты ценный кадр, — ответил я, — займись хозяйством. Доеду и сам, я не в Щель Дьявола.

Он сказал с сочувствием:

— А в Щель когда?

— Да всё некогда, — ответил я. — С Джамалом походишь. Он посильнее меня, а друг он вполне.

Чтобы мне усилиться, срочно нужно в дальние отделы библиотеки. Они закрыты для курсантов, но доступны для преподавателей, потому что там не учебники, а разрозненные трактаты, наблюдения, правильные и ложные выводы о природе магии и способах ею управлять.

Именно по тем наблюдениям первопроходцев ученые маги старательно упорядочивают сведения, укладывают в рамки, сортируют, после чего пишут трактаты, как надо пользоваться, и как это работает, но тем самым загоняют себя в жестокие рамки. Беда в том, что человечек, у которого получается действовать в этих рамках, не станет пробовать что-то ещё более рискованное и непонятное.

Но я, аугментированный и раскованный, смогу и буду, нужно только увидеть хотя бы призрачную тропку.

Вахтер на воротах Академии выскочил навстречу, завидев мой сверкающий автомобиль, один из экспроприированных у Шершня.

— Сей секунд, ваша милость!.. Проходите пожалуйста!

Он распахнул передо мной калитку, весь само почтение, изогнулся в поклоне, когда я прошёл мимо и оказался во дворе Академии.

Скоро зимняя сессия, мелькнула тревожная мысль. А я даже не знаю, что там и как. А ещё какое-то состязание или турнир, вот уж в чем не люблю участвовать. Даже смотреть не люблю на эти примитивные игрища, где соревнуются не умом, а мускулами, словно мы всё ещё в каменном веке… Или всё ещё в каменном?

Во дворе между корпусами почти пусто, время занятий, только несколько барышень вышли на свежий воздух, явно у них нет в этом часу лекций.

К ним тут же заспешили трое из наших прогульщиков. Я прошёл мимо, игры приятные, но я знаю сладость выше, однако за спиной раздалось повелительное милым женским голоском:

— О, Вадбольский!.. Ты мне и нужен…

Я остановился, развернулся, ко мне кокетливой походкой подходит Иоланта, графиня, хотя уже все знают, что она принцесса Анжуйская, дочь короля Бургундии Рене.

Я поклонился, мы же на людях.

— Ваше высочество…

Она весело и озорно смотрела мне в глаза.

— Трепещи, Вадбольский! Глориана готовит новый рейд в Щель Дьявола. Ей доверенные люди рекомендовали нечто особенное, так что будь наготове…

Я сказал чуточку раздражённо, меня же перехватили на пути в библиотеку и впаривают какую-то хрень:

— Я что, её холоп?.. Её дворня?

Она хохотнула, ничуть не смущаясь:

— Вадбольский, ты её знаешь!.. Она младшая из четырех сестер, ей доставалось меньше всего внимания, вот и старается показать себя. Отсюда и некоторая заносчивость.

— Некоторая?

— О, ты не видел её сестер!

— Показать себя старается в суфражизме?

— Во всем, — сообщила она мило. — В вольтижировке, боевых искусствах, магии… Она не такая, как кажется.

Я фыркнул.

— Если честно, вообще-то дурь. Мужчина в любом случае сильнее. А вот занялась бы планированием, экономикой, педагогикой… да вообще попробовала бы шевелить мозгами, не уступила бы мужчинам!

Она задумалась, посмотрела на меня хитро.

— Да? Но это же не в твоих интересах?

Я сдвинул плечами.

— Да, наверное. Но разве я, такой замечательный, не идеал объективности?

— Тогда, наш замечательный, будь готов, — напомнила она. — В ближайшие пару дней! Для Глорианы это очень важно.

Она умолкла и смотрела на меня в ожидании хитрыми, но в то же время серьёзными глазами. Я быстро перебрал несколько причин для Глорианы рваться в Щель Дьявола.

— В Щели станет сильнее? И обойдет сестер?

Она медленно опустила длинные ресницы, затем подняла, открывая сияющие глаза.

— Молодец! А то все: дурак, дурак!.. Хоть и неотесанный, но не дурак. А что неотёсанный, так ещё интереснее!.. Мы тебя обтешем!

Я поклонился, прощаясь, это в Щели мы почти на «ты», а здесь у нас слишком разные весовые категории, именуемые титулом.

— Ваше высочество…

— Баронет…

Не стал ей сообщать, что уже барон, с её высоты титулы баронет и барон — один горьковатый овощ, поспешил к зданию библиотеки, где всё равно не пустят в закрытый отдел, потому свернул к соседнему корпусу, там живут преподаватели.

С Глорианой портить отношения нельзя, напомнил себе строго. И перестань задираться, здесь же все перед тобой как дети: глупые, заносчивые, хвастливые, ты это видишь, но не спеши задирать нос и выставлять всех дураками.

Конечно, ни один аристократ не унизится до полезной работы, потому если ещё и здесь выкажу себя совсем уж белой вороной, со мной даже здороваться перестанут и не будут приглашать в приличные дома.

Правда, и сейчас не приглашают, но если уж решил как-то облагораживать мир, то быстрее получится, если начну с аристократов, а не с простого купечества.

Вообще-то прогрессорство начал в этом мире вполне успешно: девятерым набил морды, сжёг три склада с ценным имуществом, обманул, украл, зарезал, разграбил, доказывая свой высокий моральный уровень свободного от оков демократа, мои высшие ценности не понять этим сиволапым… или это я, по словам аристократов, сиволапый?

В общем, я начал вполне активно, доказывая, что я интеллигент действующий, а не размагниченный либеральными свободами. Надеюсь, Монтоверди, наш препод по магии, увидит во мне родственную душу.