Алия Якубова - Война на личном фронте

— Отлично, — хмыкнула я, и послала Янину уничтожающую улыбку.

Он кружил вокруг меня как акула, стараясь прощупать, ощутить мои возможности. Он сказал, тщательно проговаривая каждое слово:

— Не верю я в твою силу! Я её не чувствую!

— А так? — мои глаза вновь стали сплошным светом, выросли клыки, мышцы задвигались под кожей. Моя сила хлынула из меня на него как горный поток.

Янин застыл и ошарашено затряс головой, совсем как собака. Но потом он вновь стал двигаться ко мне. Шаг, ещё шаг. Прыжок. Я ожидала его, поэтому прыгнула вместе с ним, и в полёте нанесла удар ногой. Он кулём рухнул на землю, тяжело дыша. И все же вскочил едва ли не раньше, чем коснулся земной тверди, и опять двинулся ко мне. Завязалась рукопашная, но я была сильнее и быстрее его. Ветер пел в моих жилах. Удары сыпались один за другим.

Через некоторое время мне стало это надоедать. Я решила, что пора заканчивать. Мощным ударом в челюсть я сшибла его с ног. Янин попытался встать, но я обрушила на него свою силу, пригвоздив его к земле. Я издала рык, от которого он выгнулся, как от удара плетью. Но дело было не в боли. Я взывала к его зверю, заставляла его подняться над человеком.

Янин сопротивлялся, пытался подавить в себе волка, но меньше чем через минуту сдался. Коротко и высоко взвизгнул и перекинулся. Из-под кожи брызнула черно-коричневая шерсть, кости и мышцы пришли в движение, с треском разрывая одежду. Лицо вытягивалось в морду. Несколько минут, и на месте человека стоял волк размером с пони и смотрел на меня. Я коротко рыкнула, волк припал к земле и пополз ко мне, поскуливая. А когда дополз, то лизнул мне ногу. Прямо в джинсы. Моя победа была очевидна, и сотня глоток закричала:

— Кайо! Кайо! — а те, кто не мог говорить, так как сменил облик, присоединился воем.

Я смотрела на них всех, а во мне ещё бушевал мой зверь. Он не пытался подавить, наоборот, соблазнял, уговаривал слиться с ним воедино. Но я все ещё не собиралась поддаваться. Уже в который раз за сегодняшний вечер я задрала голову к луне и зарычала. Полночь практически наступила.

Иветта вновь оказалась рядом, и её вой смешался с моим рычаньем. И стая вновь подхватила нас. Янин тоже, а когда замолчал, то потёрся мордой о моё бедро. Хм… какая-то уж слишком резкая перемена.

Когда смолкли последние отголоски воя, Иветта заговорила. Правда человеческая речь казалась как-то не к месту.

— Час Большой Охоты приближается! Осталось полчаса.

— И что произойдёт через полчаса? — спросила я, мой лимит сюрпризов на сегодня исчерпан, и мне хотелось точно знать, что предстоит.

— Мы перекинемся и устремимся в лес, — ответила та самая ишта, тигрица. — Кстати, моё имя Инга.

— Очень приятно, ну, а моё ты уже знаешь.

— Кто же в стае не знает тебя! — улыбнулась она. А вокруг нас уже собрались другие оборотни, не являющиеся вервольфами. И все они смотрели на меня, будто ждали чего. Только вот я не понимала, чего именно. Через некоторое время я не выдержала и спросила:

— В чем дело?

Мне пришлось ещё раз повторить вопрос, прежде чем удалось услышать ответ.

— Просто ты ещё не поняла, что сделала для нас всех, — опять говорила Инга.

— Для кого это «вас»?

— Оборотней, которые не являются вервольфами. Нас таких здесь не много.

— И в основном кошачьи, — добавила я.

— Да. Оборотни ведь хищники.

С этим утверждением я могла бы поспорить. Вот Андрэ, например, тоже был оборотнем, но его зверь — единорог. И что не хищник — это точно. Ещё мне довелось встретиться с оборотнем драконом. Но он уже мёртв, не без моей помощи, и, судя по всему, был последним из этого рода.

— И что же такого я для вас сделала? — поинтересовалась я.

— Из-за того, что мы малочисленны и у нас нет такой чёткой иерархии, как у вервольфов, с нами всегда мало считались. Мы были чужими среди своих. Но с тех пор, как ты стала кайо, все стало меняться.

Та-а-ак, мало того, что меня втянули-таки в стаю, так ещё, похоже, хотят навязать до кучи оборотней-отщепенцев. Как говорится, влипла по самое некуда.

— Но вы же не мои, — сочла своим долгом предупредить я. — Я — одиночка, но в смысле была, пока не стала кайо.

— Ты — одна из нас. Такая же, как мы, — Инга говорила убеждённо, голосом проповедника. — И все мы готовы признать твою силу и власть над нами.

— Даже ты? — искренне удивилась я. — Ты ведь ишта и имеешь голос в совете.

— Я ничего не теряю, — пожала плечами тигрица. — Я признала тебя как кайо. Твоё положение в стае и так выше моего.

— Патра… — пробормотала я. Это слово само собой возникло в моей голове и сорвалось с языка. Древнее слово.

— Патра… прародительница, — рассеяно ответила Инга. — Именно так мы называем вожака там, где наша популяция больше. Не знала, что тебе это известно.

— Да, я знаю это слово, но оно означает не «прародительница», а «хранительница или хранитель дара», — чисто машинально поправила я. Так называли нас, воинов Сейши-Кодар, когда мы обращали людей.

— Значит, все, что говорят о тебе — правда! — её глаза слегка округлились.

Но тут мы вынуждены были прекратить нашу дискуссию. Я ощутила какую-то вибрацию. Будто воздух гудел. А потом раздался голос Иветты:

— Полночь! Настало время Большой Охоты! Лес ждёт нас, зовёт нас!

Потом она завыла, и от этого звука у меня по спине пробежали мурашки. Я очень явственно ощутила прикосновение меха, хотя меня никто не трогал. Где-то внутри меня, заинтересованный этим звуком, проснулся мой зверь.

Я огляделась кругом и увидела, что все перекидываются, не в силах противиться зову своего вожака. Будто я была среди шевелящегося ковра отрастающего меха, перетекающих мускулов и меняющихся костей. И меня тоже влекло поддаться этому чувству.

Вскоре оказалось, что только Иветта и я все ещё сохраняем человеческий облик. Она смотрела на меня волчьими глазами, и это выглядело как… как приглашение. И я приняла его. Я отпустила своего зверя, позволила ему заполнить меня всю.

Каждая косточка, каждая мышца пришла в движение, ища новое место в меняющемся теле, но боли не было. Скорее чувство эйфории оттого, что зверь вырвался на свободу. Из-под кожи брызнул чёрный мех, ногти обратились в когти, опять выросли клыки. Я слышала, как трещит, разрываясь, моя одежда, и мне было все равно. Под конец я даже сама сорвала с себя её остатки.

Меньше чем за минуту я приняла звериный облик. Там, где недавно стоял человек, теперь находилась чёрная пантера, вдоль хребта которой тянулась полоска золотистого меха. Я знала, что от прежней меня остались лишь глаза. Они по-прежнему были зелёными с медовыми крапинками. Правда зрачки по-кошачьи вытянулись.

Я стала зверем, и передо мной будто отдёрнули штору. Все чувства многократно усилились, от чего ночь стала ещё ярче. Где-то далеко пасся олень, и ветер донёс до меня его запах. Мне сразу же захотелось ощутить вкус ещё тёплого мяса. И ещё я чувствовала какой-то азарт.