Джек Вэнс - Лайонесс: Сад Сулдрун

Из-за крутых склонов он считал Так-Тор местом, откуда не может исходить опасность, но проклятые тройсы нашли тропинку наверх и, как муравьи, кусок за куском затащили на вершину три огромных катапульты, сейчас вознесшиеся в самое небо. Конечно кряж слишком далеко! Брошенный валун отразится от стен замка и будет опасен только лагерю тройсов под Тинзин-Фиралем, уверил себя Карфилхиот. На северном кряже строилось еще шесть других осадных орудий, и опять Карфилхиоту стало нехорошо при виде эффективности инженеров Тройса. Массивные катапульты были сделаны исключительно точно. В свое время их подвинут к краю утеса, точно так же, как это сделали ска со своими машинами... Однако день уже шел к вечеру, и Каффилхиот начал сомневаться, а потом сомнения сменились гневом: катапульты стояли на безопасном расстоянии от его опрокидывающей платформы. Откуда они узнали об опасности? От ска? Неудачи, со всех сторон! Глухой удар и сотрясение, как если бы что-то ударило в стену башни.

Пораженный Карфилхиот резко повернулся. Рука одной из гигантских баллист качнулась и с щелчком остановилась. Валун взвился высоко в воздух, и по медленной арке стал спускаться к замку. Герцог обхватил руками голову и пригнулся.

Камень пролетел в пяти футах от башни и, шипя, ударился о землю около подъемного моста. Кафрилхиот не стал радоваться промаху врага: это пристрелочные выстрелы.

Он сбежал вниз и приказал взводу лучников подняться на крышу.

Они подошли к ограждению, поставили луки на мерлоны, легли на спину, натянули луки ногами и выстрелили. Стрелы взлетели высоко над пропастью и ударились о склоны Так-Тора. Дохлый номер.

Кафрилхиот проорал ругательство и вызывающе взмахнул руками. В ответ две катапульты выстрелили одновременно; два валуна со свистом взвились высоко в небо, достигли высшей точки дуги и устремились вниз, прямо на крышу. Первый убил двух лучников и сломал крышу; второй ударил в десяти футах от герцога, пробил крышу и ударился о пол высокой гостиной. Оставшиеся в живых лучники побежали по лестнице вниз, Карфилхиот за ними.

Около часа валуны ударяли по крыше башни; они уничтожили зубчатое ограждение, изрешетили крышу и сломали балки перекрытия, которые теперь наполовину торчали в воздух, а наполовину попадали на пол.

Инженеры изменили прицел и начали ломать стены башни. Стало ясно, что не больше, чем через несколько дней, одни баллисты с Так-Тора снесут Тинзин-Фираль до основания.

Карфилхиот помчался к раме в мастерской и на этот раз сумел связаться с Тамурелло.

— Армия при помощи огромных машин атакует меня с окружающих высот; помоги мне или я погибну!

— Очень хорошо, — тяжелым голосом сказал Тамурелоло. — Я сделаю то, что должно быть сделано.

Аилл стоял том же месте на Так-Торе, где стоял раньше, в предыдущей эпохе своей жизни. Он смотрел, как камни перелетают через пропасть и пробивают бреши в стенах Тинзин-Фираля.

— Война окончена, — сказал он Шимтоду. — Ему некуда идти. Мы разрушаем его замок, камень за камнем. Пришло время для новых переговоров.

— Дай ему еще час. Я чувствую его настроение. Это ярость, но еще не отчаяние.

По небу пролетела темная тень, зацепилась за вершину Так-Тора и с негромким хлопком взорвалась. Тамурелло, на голову выше обычного человека, стоял прямо напротив них. На нем было одеяние из блестящих черных чешуек и серебряный шлем в форме рыбьей головы. Из-под черных бровей сверкали странные глаза: белые кольца окружали черные зрачки.

Он стоял на шаре мерцающей силы, который, уменьшаясь, опустил его на землю. Тамурелло посмотрел на Аилла, перевел взгляд на Шимрода, потом обратно на Аилла.

— Когда мы встретились в Фароли, я не сумел распознать твой высокий сан.

— В то время я еще не был королем.

— А сейчас ты протянул свои владения вплоть до Южного Ульфланда.

— Страна стала моей благодаря праву наследования и силе завоевания. Оба фактора вполне легитимны.

Тамурелло сделал знак рукой.

— Сэр Фауд Карфилхиот справедливо правит в мирной Долине Эвандер. Завоевывай где-нибудь в другом месте, но здесь сдержи свою руку. Карфилхиот мой друг и союзник. Отзови свои армии, или мне придется использовать против тебя свою магию.

— Прекрати, прежде чем ты навлечешь на себя неприятности, — вмешался Шимрод. — Я — Шимрод. Достаточно мне выговорить одно слово, и здесь появится Мурген. Мне было запрещено это делать, если ты не вмешаешься прямо. Но, поскольку ты это сделал, я призываю Мургена.

Вершину горы осветила вспышка синего пламени, из которого вышел Мурген.

— Тамурелло, ты нарушаешь мой эдикт.

— Я защищаю дорогого мне человека.

— В этом случае ты мог не поступать так; ты ввязался в опасную игру, и сейчас я дрожу от желания уничтожить тебя.

Из глаз Тамурелло, казалось, хлынул черный свет, и он шагнул вперед.

— Неужели ты осмеливаешься угрожать мне, Мурген? Ты — дряхлый старик, сжавшийся от вымышленных страхов. В то время как я полон сил!

Мурген, казалось, улыбнулся.

— Вначале я использую Порчу Фалакса, потом Капюшон плоти Мискуса и закончу Воплями Тотнесса. Подумай, а потом уйди своим путем и будь благодарен мне за сдержанность.

— А что с Шимродом? Он — твое создание.

— Уже нет. В любом случае ты оскорбил его. И у него есть право восстановить равновесие. Ты не совершил явного преступления, и вот твое наказание: возвращайся в Фароли и, под страхом смерти, не смей выходить из него в течении пяти лет.

Тамурелло дико взмахнул руками и исчез в вихре дыма, который превратился в темную тень, быстро уплывшую на восток.

Аилл повернулся к Мургену.

— Вы можете помочь нам еще чем нибудь? Я бы не хотел рисковать жизнями честных людей и, тем более, собственного сына.

— Твои желания делают тебе честь. Но я связан своим эдиктом. Как и Тамурелло, я не могу помогать даже тем, кого люблю. Я иду по узкой тропинке, и меня судит дюжина глаз. — Он положил руку на голову Шимрода. — Ты стал совсем другим.

— С одной стороны я шарлатан, доктор Фиделиус, а с другой — маг, Шимрод.

Мурген, улыбаясь, отступил назад. Синее пламя, в котором он появился, опять вспыхнуло и поглотило его; он исчез. На земле, там, где он стоял, остался маленький предмет. Шимрод поднял его.

— Что это? — спросил Аилл.

— Катушка, на которую намотана тонкая бечева.

— Для чего?

Шимрод попробовал веревку.

— Очень прочная.

Карфилхиот стоял в мастерской, сотрясавшейся от ударов валунов, падавших с неба. Круглая рама изменилась и стала морщинистым лицом Тамурелло, перекошенным от возбуждения.