Андрей Буревой - Охотник: Покинутый город

Ознакомительный фрагмент

— Здорово, — прошептала восторженная девушка. — Если бы сама не увидела, никогда бы не поверила, что такое творение может существовать. Нашим мастерам такого не создать.

— Точно. Нижнюю чашу всей этой массой в пыть бы стёрло, — сказал я смотря на ещё одно удивительное свойство фонтана. Льющаяся через края чаш вода падала на камни и исчезала в них. Казалось, что камни впитывают воду, хотя это глупость. Небольшая площадка выложена обычным камнем и по идее тут всё должно быть залито текущей водой. Однако вода протекает сквозь камни.

— А воду на вкус будем пробовать? — вопросительно посмотрела на меня Элизабет.

— Обязательно, — улыбнулся я. — Интересно ведь, какая она на вкус. — Подставив ладошку, я подождал, пока в неё натечёт немного воды и осторожно попробовал её. Почмокав губам, я расплылся в восторженной улыбке.

— Ну же Дарт, какая она? — поторопила меня Элизабет.

— Как отличное вино, — с восторогом сказал я. — Сладкое красное вино, и удивительно вкусное. — И снова подтавил ладонь под струйку воды.

Элизабет решительно сунула в фонтан свою ладошку и набрав воды попробовала её на вкус.

— Солёная, — скривилась девушка.

— Наверное, морская вода, — предположил я, делая настояший глоток воды.

— Может, и морская вода. Но на вкус солёная. Как слёзы, — смотря на то, как я с удовольствием пью, сказала Элизабет.

Сделав пару неплохих глотков вина, я почувствовал, что немного захмелел.

— Очень забористое, — сказал я. — И невероятно быстро в голову ударяет. Однако потрясающий вкус.

— Везёт тебе, — вздохнула Элизабет.

— Постой-ка, — вытащил я из фонтана свою руку. Чувствуя, что во рту чувствуется горечь, больше пить воды не стал. А горечь всё нарастала и нарастала. Очень быстро ощущение дошло до того, что мне стало казаться, что я чего-то вроде отвара полыни напился.

— Элизабет, зачерпни воды, — скривившись от невероятной горечи попросил я. — Может удастся эту гадость унять.

Встреворженно взглянув на мою перекошенную рожу, Элизабет набрала в сложенный вместе ладошки воды и наклонившись, я сделал небольшой глоток. В первый миг мне показалось, что я выпил обычной воды, но вскоре появиось ощущение, что вода солёная. Ну да это не беда, главное горечь исчезла.

— Как ты? — спросила у меня Элизабет.

— Всё в порядке, — ответил я. — Оказалось, что вода только поначалу как вино на вкус. После него такой горький осадок остаётся, что просто кошмар. А как из твоих рук напился, так все ощущения исчезли.

— Удивительный артефакт, — сказала девушка. — Даже представить не могу, как можно сделать так, что у разных людей от одной и той же воды разные ощущения.

— Умели Древние всякие штуковины создавать, — сказал я. — Теперь и не разберёшься, для чего они. — И, вздохнув, добавил: — Обидно, что с вином такая закавыка вышла. Не будь горечи, здесь бы можно было целый праздник организовать.

— Интересно, а в другой раз такой же вкус будет или нет?

— Не знаю, — задумался я и улыбнулся: — Но что нам мешает это проверить? Придём в другой день и попробуем.

— Да, мы же теперь всегда можем сюда прийти, — улыбнулась Элизабет и спросила: — Больше ведь тут ничего интересного нет? Тогда пойдём к воротам?

— Да, пойдём, — согласился я, — дядя уже нас наверное заждался. Нам ещё сегодня кучу всяких дел нужно переделать.

— Каких? — полюбопытствовала Элизабет.

— Ну, во-первых, нужно где-нибудь поселиться. Комнаты в Академии только через три дня дадут. Во-вторых, пока студиозы не набежали, надо сходить в лавку и мантии купить, потому как на занятия в другой одежде ходить нельзя. Да и ещё кучу покупок сделать нужно. И, в-третьх, необходимо отпраздновать поступление.

— Тогда не будем терять времени, — решительно сказала Элизабет. — Мы ведь в пригороде комнату сняли. Чтоб только добраться туда пара часов уйдёт.

— А вы сегодняшний день оплатили? — спросил я.

— Да. И завтрашний.

— Тогда завтра и сходим за вещами, — решил я. — А пока неподалёку от Академии постоялый двор отыщем.

— Говорят, в городе очень дорогие комнаты, — поделилась со мной сведениями девушка. — Может, не стоит сильно шиковать и селиться в городе?

— Стоит, — сказал я. — За три дня много денег мы не прокутим. Поживём эти дни, не заботясь о средствах.

Выйдя из ворот и протиснувшись через немногочисленную группу кандидатов, мы подошли к дяде. Улыбающаяся девушка показала отцу знак ученика и радостно проговорила: — Мы прошли испытание.

Нолк сгрёб нас в охапку и довольно сказал: — Это замечательно, что вас приняли. Теперь-то вы пробьётесь в жизни. Теперь я спокоен за вас буду.

— Пойдёмте искать постоялый двор, — предложил я.

Объяснив дяде, что не стоит переться в пригород, направились к ведущей с площади улице. Едва мы подошли ближе к противоположному краю площади, как нас стремительно атаковали торговцы, разносчики, служащие игорных домов и кабаков. Настоящий вал всевозможных уговоров, предложений и обещаний обрушился на нас. Опасаясь, чтоб дело до драки не дошло, я попросил Элизабет убрать знак ученика за ворот платья. Пробившись сквозь людей, предлагающих отдых, развлечения и любые товары для господ магов, мы выбрались на улочку и, преследуемые по пятам несколькими особенно настырными и упорными завлекалами, устремились к центру города.

Подходящее для проживания место отыскалось всего в двух кварталах от площади. Не слушая предлагавшего поискать другое место дядю, я снял три комнаты в одной из дорогих таверн. Царящие в зале уют и комфорт показались мне достаточно хорошим поводом для того, чтоб остановиться в столь дорогом месте. Да и не так велика оказалась плата, как я поначалу думал. Всего пять серебряных в день за комнату. Мне такие затраты разорением не угрожали, и я без колебаний уплатил требуемую сумму.

— Всё-таки, Дарт, можно было и подешевле место найти, — сказал дядя, когда мы уседись за одним из столиков в зале.

— Можно было, — согласился я. — Но тогда нас ждали бы лавки вместо стульев, столы без скатертей, и крохотные комнатушки с грубой мебелью. А о таких удобных кроватях можно было бы только мечтать.

— Да, комнаты здесь великолепные, с тем, что мы сняли в пригороде, их не сравнить, — сказала Элизабет. — Такая роскошь…

— Вот, — сказал я, — Пусть Элизабет поживёт как настоящая леди. Это же настоящее удовольствие — жить в таких условиях.

— Хорошо, Дарт, — поднял руки дядя, — хорошо. В конце концов мы на твои деньги живём и тебе решать как их тратить.

— Дело в том, что для меня в данный момент это совсем незначительная трата, — сказал я. — При желании я могу здесь все пять лет учёбы жить. Так что не беспокойтесь о деньгах.