Жена на час: вампиров просьба не беспокоить! - Тамара Ключинина

любом случае, мне не с руки сильно ссориться с хозяином дома, в котором я живу, со своим нанимателем, с вампиром, в конце концов. Одно дело, показать ему, что мне было неприятно его поведение, а другое отказываться от явной попытки примирения.

Она замялась на пороге, нервно одергивая свое платье, и мне показалось, что она как будто хочет что-то спросить, но решается.

— Елена, что? Говори прямо, пожалуйста, — нахмурилась я.

Резко выдохнув, горничная аккуратно прикрыла дверь, медленно и бесшумно подошла ко мне совсем близко и заглянула мне в глаза. В ее взгляде, всегда таком холодном и бесстрастном, я с удивлением увидела, как плещется смесь тревоги, вины и растерянности.

— Эжени очень переживает, что его неуместный вопрос стал причиной вашей размолвки с Хозяином, — прошептала она, заламывая руки.

— Кто? — она так тихо говорила, что я не смогла разобрать за кого конкретно она пришла переживать.

— Эжени… Евгений… — покраснев, пролепетала она, — секретарь Хозяина.

— А тебя отправил в качестве парламентера доброй воли, белого флага и красного креста одновременно? — хмыкнула я, — пусть не переживает, Хозяин мог ответить совершенно иначе, и Евгений тут не причем.

— Он не отправлял меня, — краснея, потупилась она, — я по своей инициативе… просто хотела ему помочь… — тихо добавила Елена, опустив глаза в пол, — ведь Хозяин был весьма огорчен произошедшим на ужине.

— Помочь? — я приподняла бровь, подивившись скорости распространения новостей среди слуг, — знаешь, я думаю ни Евгению, ни тебе не повлиять на наши с ним разногласия. Но спасибо за заботу.

— Я понимаю, но не могла остаться в стороне, — она тяжело вздохнула, — Хозяин так редко проявляет эмоции, что любое его недовольство кажется катастрофой.

— Он вряд ли винит Евгения в произошедшем, — я попыталась смягчить этот странный разговор и успокоить Елену, — так что вам с ним переживать точно не о чем.

— Спасибо, госпожа, — прошелестела она в ответ.

На прогулку я решила надеть свой старый брючный костюм, который госпожа Лукреция порывалась выбросить и называла «тряпкой, не годящейся даже для простолюдинов». Обида была еще свежа, и надевать вещи, сшитые на заказ по распоряжению графа, мне не хотелось. Вспомнилось и то, что я не участвовала в выборе этой новой одежды, поскольку, как мне сказала госпожа Лукреция, я совершенно не разбираюсь в высокой моде. Тогда я не придала этому значения, посчитав логичным тот факт, что мой внешний облик должен соответствовать новому статусу, хоть и фальшивому. Но сейчас это лишь подчеркивало то, что я здесь не более чем собачка для отпугивания нежелательных гостей. И цвет моего ошейника выбираю не я, а хозяин. Впрочем, я действительно наемный работник, и эта одежда, по факту — моя униформа. Но как женщине, мне все равно было обидно.

Елена зашла за мной, когда я уже немного успокоилась, заново накрасилась и оделась. Она предложила сделать прическу, но я уже собрала волосы в высокий хвост и решила, что с меня на сегодня хватит всего этого аристократического. Я буду такой, какая я есть. В конце концов, мы не на приеме, да и встреча вроде бы как намечается не между начальником и подчиненной, а между обиженной женщиной и мужчиной, допустившим оплошность.

Граф встречал меня у парадной лестницы в холле. Он бы выглядел абсолютно спокойным, если бы не тоненькая жилка, которая билась на его виске. Я давно уже приметила, что в минуты волнения эта жилка выдает его эмоции. На середине лестницы он не выдержал и, быстро взлетев ко мне, протянул мне руку, помогая спуститься.

Он молчал, молчала и я. От его руки отказываться не стала, так мы и вышли с ним в сам под ручку. Он уверенно вел меня по аллее, видимо уже наметив некий маршрут. Я не сопротивлялась, но и инициативы не проявляла. Даже не смотрела по сторонам, подчеркивая свое равнодушие. Хотя краем глаза замечала удивительные фигуры, вырезанные из кустарника, сделав мысленную пометку вернуться сюда на следующий день.

Мы пришли в беседку, увитую виноградными лозами. Там был накрыт ужин для двоих, мерцали свечи, делая атмосферу еще более романтичной. Он подвел меня к столу, и помог присесть. Я молчала, лишь подняла бровь и с вызовом посмотрела ему в глаза.

— По моей вине Вы совершенно лишились аппетита за ужином, мне бы хотелось исправить свою ошибку, — вкрадчиво промурлыкал он с улыбкой на лице, медленно присаживаясь напротив.

Глава 5.3

Отблески живого огня в его зеленых глазах делали его облик совершенно волшебным, и я с досадой поняла, что вообще-то он и есть сказочный герой для меня. И сказка эта закончится меньше, чем через девять месяцев, и если я сейчас позволю себе влюбиться, то потом буду страдать ничуть не по-сказочному. Потому что это для него все эти балы, приемы и ужины при свечах — часть светского образа жизни, а я простая русская женщина, у которой букеты не на праздник были только те, которые я сама себе покупала. И для меня его обыденность, как японский унитаз с подогревом для жителя африканской деревни. Я зачем-то живо представила себе жителя африканской деревни в набедренной повязке, пытающегося разобраться с умной системой кнопок, подписанных иероглифами, и включающего то биде, то обогрев сиденья. От картинки, промелькнувшей перед глазами, на моем лице тут же появилась легкая, но неуместная улыбка.

— Светлана, мне так приятно видеть, что Вы наконец-то улыбнулись, — с облегчением прошептал Александр, приняв мою улыбку на свой счет. «Ну, да, конечно, в его мужской голове это же так логично — подарил цветы, сводил на ужин при свечах, все проблема исчерпана», — ворчливо прокомментировал мой внутренний голос.

— Александр, я бы хотела пояснить. Я понимаю, что я здесь всего лишь наемный работник, но это не отменяет наличия у меня чувства собственного достоинства. Этот дополнительный ужин на свежем воздухе — очень мило, но совершенно излишне. За букет спасибо, Ваши извинения, разумеется, приняты, — так и не притронувшись к еде, я сухо расставила все точки на «и».

— Светлана… — огорченно протянул он, — я совершенно не хотел Вас задеть. Вопрос Евгения требовал развернутого ответа, и я не учел… — он замялся, явно подбирая слова.

— И Вы не учли присутствия обсуждаемого человека, — вежливо подсказала ему, — если я правильно помню объяснения госпожи Лукреции, то человек в иерархической лестнице Вашего общества где-то между домашней собачкой и низшим обращенным слугой. Поэтому это совершенно логично и не требует дополнительных пояснений. С Вашей стороны наоборот очень благородно обратить внимание на доставленный мне дискомфорт и принести свои