Юрий Валин - Хвост судьбы

Клэ-Р качнулась к волнам, к ветру свободному, столь страстно ласкающему древний камень башни. Бездна навстречу уже поплыла. Дна не видно, дымка туманная, даже не разберешь: на камни или на волну ляжешь. Гиана знала, что падать будет в тишине, молча, лишь ветер утешит, в последний раз в уши напоет. Лучше уж в волны…

…Вцепились пальцы в щель между камнями, ногти, сквозь прорехи перчатки, в твердь Шепота так и впились. Намертво. Замерла девушка в шатком равновесии, на парус глядя. Драккар, вышедший еще затемно, шел на запад, словно ночную тьму пытаясь нагнать. На Добрую, должно быть, нацелились…

Клэ-Р сползла с подоконника. Сердце бешено колотилось. Перед глазами все еще дрожала дымка подножья башни, серое пятнышко паруса. Ладно, раз все живут, и мы попробуем. Будем истинной гианой, пусть и не Авморской, но богов уважающей, гейсы тщательно блюдущей, правильной…

Ладонь в драной перчатке потерла штаны — зад у прекрасной ночной дарк порядком замерз от долгого сидения на камне.

Решено. Пусть все живут, пута с ними. Клэ-Р двинулась к лестнице, но тут же попятилась — взбирался наверх кто-то. Вот, загни их Дубожуй, нашли время. Говорить ни с кем не хотелось — только не сейчас. Гиана шлепнула себя по губам, скользнула прочь от лестницы, присела за обломками. Не заметят: этаж размером с зал трактирный, да и каменных куч в избытке.

Лорд Жо с женушкой любимой. Прямо к окну прошли. Некромантка окинула взглядом волны залива:

— Ого! Вот где саги писать нужно.

— Да уж. Вдохновение, сопли и чернила замерзшие.

— Капитанишка приземленный. Чувствуешь ведь?

— Ладно, чувствую. Только ты выше не лезь.

Рататоск с сожалением взглянула на стену — наверх уводили остатки рухнувшей лестницы — по камням разве что ворона пропрыгает.

— Эх, некогда глянуть. Но ветер-то я запомнить должна?

Супруг горестно замычал — поздно — некромантка уже вспрыгнула на окно, выпрямилась в проеме. Раскинула руки, упираясь в камень: ветер мигом набросился, рвал темные волосы, надувал капюшон за спиной.

— Ух, жуть какая! — в голосе ведьмы был восторг.

Несчастный милорд молчал, держал руки наготове, дабы успеть ухватить за куртку свою дуру отчаянную, если равновесие потеряет. Впрочем, мучить его ведьма не стала, спрыгнула и была немедля подхвачена в объятья.

Мгновение они стояли молча, потом некромантка ткнулась лицом в панцирь лорда-капитана:

— Не злись. Ты знаешь — мне иногда нужно.

— Может и нужно, но я фиг привыкну.

Лиц Клэ-Р не видела, но догадывалась, что они улыбаются. Совсем сумасшедшие. Еще теснее обнялись. Сейчас радости предадутся. Гиана чужое возбуждение улавливала легко. Понятно, опасность сладко подстегивает, и Шепот им уже не Шепот.

— Лот-Те бы эту башню показать, — прошептал лорд Жо.

— Да, ей интересно было бы поразгадывать. Ну, мы толково расскажем.

— Ты не расслабляйся. Дойти еще нужно.

— Фигли мне расслабляться? Разве что на строфу-другую отвлекусь:

…На вершине древних чертогов,Согрел он деву поцелуями страсти…

Сумасшедшие и правда поцеловались. Потом Рататоск одернула куртку и сказала:

— Пойдем. Надо все-таки отыскать этот капкан проклятый. И выбираться. Сиге ноги размял, на «Квадро» уже волнуются. Нечего засиживаться. Да и с голоду рискуем околеть. Тюленьи запасы меня что-то не прельщают.

— У нас два батончика в «эн-зе» есть.

— Девчонке отдай. Ломает ее здорово.

— Думаешь, она вообще не догадывается?

— Не знаю. Актриса она. Настоящая. Вот таких в шпионы вербовать, а не нас, простофиль. А тайна вроде никакая и не тайна. Груаги ее знают, по замку наверняка слухи бродят. С другой стороны, когда король статус менял, она как железная сидела.

— Этот Медведь — довольно странный король.

— Да все они, короли, странные, — непочтительно пробурчала некромантка. — Ладно, северный Ворон — еще туда-сюда. Видимо, потому что мамины советы слушает. А девчонка остроухая ничего так. Крепкая. С ее-то детством.

— Ты знаешь, что у нее на спине написано?

— Да что там за спина такая, что только о ней наш муж и думает? Пошли, делом займемся.

Клэ-Р выбралась из камней, оперлась о подоконник локтями и на миг закрыла глаза. Опять ненужное слышала. Ладно, «не видим, не слышим, не вмешиваемся». Лишнее пошло в… лишнее отставим. И идти нужно, пока Добрый бог в очередной раз не отвернулся.

Что и где искать гиана пока не представляла. Но нужно попытаться. Решила, значит, нужно. Пока требовалось попытаться не слететь с лестницы — спускаться оказалось значительно сложнее, чем взбираться наверх. Вот, акульий потрох, разве это жизнь — только сама вниз спорхнуть собиралась, а теперь колени трясутся.

Клэ-Р остановилась, прижавшись к стене, и крепко шлепнула себя по губам. Это за «акулий потрох». Отвыкай, блистательная дарк. Ветер дернул гиану за капюшон, насмешливо засвистел в уши. Но, видимо, одобряя.

На лестнице Клэ-Р так почему-то ничего и не придумала. Проходя через огромные арки, тоже. В королевской башне пахло людьми, в смысле дарками, людьми и скелетами. Мелькал свет у Чаячьей Дыры — кажется, кого-то спускали в колодец. С одной стороны, логично, — капкан мог таиться на парапете или рядом с веревкой. С другой стороны, маловероятно, что Медведь сам возился с колодезным воротом. На кой демон ему соленая вода?

Гиана невольно хныкнула: огрубевшая и отяжелевшая рука разучилась наказывать сквернословящий рот — вот губа треснула. Думать и говорить нужно правильно. А капкана в колодце, конечно, нет.

Клэ-Р прислонилась к стене коридора. Шепот перестал пугать. Да, голоса, да, древние духи. У гианы и так в голове голоса. Голосом больше, голосом меньше…

Капкан ставил колдун. По желанию королевы. Вообще-то, груаги могли бы сразу спросить у самой Кордейлы. В Шепоте нет Угла Честности. Ну, прогулялись бы в Хомп. Возможно, королева была бы рада. Она любит компании. Но Ее Величество исчезло. Развратная, безумная, но обхитрившая всех. Капкан… Да, Родившая Принцев желала королю много разного. На это ее фантазии хватало.

Клэ-Р, подпирая спиной темную громаду стены и закрыв глаза, вспоминала. Алчные лицо королевы, драгоценную сетку, выбившийся локон, алое пятно губ… Живоглотка…

Гиана осторожно потрогала губу. «Живоглотка» — не брань. Так оно и есть — королева хотела сладко отрадоваться и сожрать врага. Что она могла придумать?

Подсказка была в голове. Король знал. Нет, не слова: там тени чувств. Твердое, мягкое, теплое, стыдное. Глупо. Чего можно стыдиться, если умер? Умер, распахнулся, открыл сотню секретов. Обещал все. Комнаты в Белых покоях, десятки слуг, достойный брак и место у самого подножья трона. Всегда. Всегда рядом, советница, такая доверенная и близкая. Серебро, меха и бархат, южные шелка, жаркие комнаты, груды дров, чаны лукового супа…