Елизавета Левченко - Цвет неба

Я знаю, что это — его чувство, его тоска. Почему я ее чувствовала? Я… не знала. Не понимала, но…

Хочу, чтобы его тоска ушла и больше никогда не появлялась.

Его напряженные пальцы едва заметно подрагивали. Я не могла вот так просто дотронуться до другого человека, считала всегда это недопустимым… Но все осторожно коснулась его руки, очень боясь, что он откинет ее, как и я раньше. Ведь если бы он сделал это, то я никогда в жизни ни до кого больше не дотронулась. Глупо так думать, но я искренне верила.

Такая горячая… Его рука дернулась и я хотела было убрать свою, но он переплел наши пальцы и крепко сжал. Нет таких слов, чтобы описать, какие чувства меня обуревали в тот момент.

Его тоска перестала быть столь сильной… но все же осталась.

И я решилась заговорить.

— Скажи мне, что происходит.

Он глубоко вздохнул и посмотрел на меня своими удивительными изумрудными глазами. Совершенно пустыми, ничего не выражающими.

— Я не могу объяснить так, чтобы ты смогла понять и принять правду… Сейчас, по крайней мере, — прошелестел он. — Как бы мне ни хотелось этого сделать.

— Я попробую понять, — постаралась как можно увереннее сказать я.

— Нет попыток. Только выбор: принять или уйти. Не проси дать ответ, если не готова его услышать.

«Не готова услышать? Но я готова!» — хотела, было, сказать я, но осеклась. Так просто разбрасываться такими обещаниями… происходящее не игра, невозможно играть с таким лицом, пусть ты трижды Наследник, привыкший скрывать свои чувства за маской. Все серьезно, он серьезен. Я мало что понимаю, но вижу как важно это для него. А мною движет лишь любопытство. Я хочу понять… именно понять, что же происходит.

Больно слышать его сухой голос, видеть пустое лицо и глаза, превратившиеся в простые и бездушные камни изумруды…

— Не хочешь говорить, ну и ладно! — Я улыбнулась и, поддавшись секундному порыву, разгладила морщинку, залегшую меж его нахмуренных бровей. — Просто перестань быть таким пустым. Не надо мучить себя, ведь я… — я замялась, решая, говорить или нет. Что-то, может, шестое чувство, подсказывало мне, что ему можно доверять, он — единственный человек на свете, который поймет, и поэтому я решилась. — Я чувствую твою тоску, хоть и не знаю ее причины.

Он с минуту вглядывался в мои глаза, ища ответ на только ему известный вопрос. А потом перевел взгляд на красновато-лиловое небо.

— Я постараюсь, — сказал он потеплевшим голосом. И что еще нужно для счастья?..

Левой рукой я ухватила его за щеку.

— Перестань хмуриться! — и от души потягала ее в разные стороны. Зачем я это сделала?.. Может, мне просто хотелось разрядить обстановку и заставить его хоть чуточку улыбнуться.

— Ау, больно же! — воскликнул Наследник, потирая краснющую щеку и возмущенно взирая на меня из-под челки.

Я улыбнулась еще шире.

— Ну вот, наконец-то вижу нормального человека, а не каменную статую!

Он почему-то уныло усмехнулся.

— Э, э, не сметь опять впадать в прострацию! — демонстративно медленно потянулась к его лицу. Руку перехватили на полпути.

— И в мыслях не было.

Он так и не отпускал мою руку. Я почувствовала, как краснею, и осторожно высвободила ее.

— Так зачем мы сюда пришли? — преувеличенно громко спросила я, повернувшись так, чтобы он не видел моего полыхающего лица.

— Я думал, тебе хочется задать мне много вопросов, а это место — самое то для разговоров.

Он прав, меня мучило много вопросов, на которые я хотела бы получить ответ. Но на самый важный он, увы, не ответит…

Но есть и другие… только я не знаю, с какого начать.

— Скажи, как ты очутился в этом месте? — я выбрала один из наиболее волнующих меня вопросов.

Я ведь умерла, окружающий меня мир — мир послесмертия. Неужели, с ним тоже что-то случилось?

Он подбросил в ладони непонятно где найденный камешек и, размахнувшись, закинул его в воду.

— Странный вопрос. Точно также как и ты — заснул в реальном мире, проснулся уже здесь.

— То есть как?? — не удержавшись, воскликнула, развернувшись к нему.

Не понимаю. Все, что я уже решила принимать как данность, рассыпается на глазах.

Он с несколько удивленным видом скосил на меня глаза. Потом тяжело вздохнул и откинулся назад, оперевшись на руки. На долю секунды его лицо исказила гримаса боли смешенной с отчаянием, и пропала без следа, уступив полному безразличию и холодности.

— Место, где ты находишься — называется искажением. Он представляет собой что-то вроде слепка места, существующего в реальном мире, в данном случае это — Край Паланкаров, город императорской семьи. И это искажение живет совершенно самостоятельной жизнью. Мне известен только один способ, как можно в него попасть — через сон. Засыпаешь в реальном мире и вместо сновидения попадаешь сюда. И так всегда, правда, иногда приходится видеть вполне, — он сделал секундную паузу, и, ухмыльнувшись, продолжил, — обычные сны. Как бы невероятно не звучало мною сказанное — все это далеко не вымысел. Только тебе решать верить или нет, — казалось, от напряжения, с которым он сказал последнюю фразу, завибрировал воздух.

Я глубоко задумалась, требовалось все заново обдумать.

Будь я как все, если бы не бабушка, я не поверила в, действительно, настолько невероятный рассказ. Но… меня воспитали на не менее невероятных историях, пусть я и не помню их из-за травмы головы, произошедшей в детстве, но знаю, что они существовали, они были мне рассказаны, и поэтому поверить мне несложно. Тем более, я уверена, хоть и очень удивлена этой небывалой уверенности, что Наследник говорит правду.

Отражение реального мира, Край Паланкаров, место, где живут представители наивысшей аристократии и императорская семья… то есть, совершенно идентичное ему место, но не являющееся им. Я узнала, что же это за прекрасный город… и убедилась, что не зря его называют самым прекрасным среди трех столиц. Уснув, можно попасть сюда… только вот я ведь не заснула. А, какая разница! Главное, я узнала, что Наследник не умер, а просто уснул. Меня захватило небывалое облегчение. Я… волновалась за него. Почему я так переживаю за почти незнакомого мне человека? Не понимаю. И почему он принимается всем моим естеством как… нечто близкое, родное??

Я заметила, как он с ожиданием смотрит на меня и, спохватившись, кивнула. Не хочу, чтобы он догадался, о чем я думаю.

— Я верю, тем более что я многого не понимала, а ты мне почти все объяснил, — я улыбнулась, отчего-то, когда он смотрит на меня, постоянно хотелось улыбаться. И видеть его улыбку. — Спасибо.