Юрий Валин - Сага о живых и мертвых

Жо стащил латную перчатку, взял Белку за исцарапанную кисть. Странно, — рука совершенно ледяная, но пульс, мелкий и частый, отлично прослушивается.

— Утомленность большая, — пояснила Лот-Та, пододвигая стул под узкий люк. — Милорд волноваться не должнствует. Магия — трудоемственное занятие.

— Но она стонала.

— Болезненность в магии сохраняется. Поцарапственность имеется и синяки. Еще рука болеет. Особенно когда бух-трах по стенкам и перилам.

— Я случайно задевал.

— Милорд заботлив до чрезвычайности. Я очень серьезно. От сестрицы тоже спасибо, — Лот-Та вытащила нож и принялась поддевать трухлявую раму люка.

— Если серьезно, то перестань меня милордом величать. Уж сейчас-то можно без подначек обойтись, — Жо пододвинул второй стул, вытащил дагу и тоже занялся рамой люка. Задвижка на ней была пустяковая, но дерево разбухло от дождей. Явно лет сто никто не открывал.

Люк, наконец, поддался. Открылся прямоугольник хмурого неба, пахнуло морской свежестью и дымом. Где-то была свобода.

Пришлось повернуться боком. Жо чувствовал себя в панцире неуклюжим крабом. Конечно, броня легкая и надежная, эксклюзивная, сегодня не раз спасала, да все равно. Лот-Та без особого почтения помогла, подпихнув в зад. Жо протиснулся, подал руку девушке…

Подошвы норовили соскользнуть по слоистым пластинкам камня, что, как везде в старой части города, заменяли черепицу. Жо присел на корточки, Лот-Та выбираться на крышу не стала, уселась в люке. Покрутила серебряным ликом. Собственно, смотреть было не на что. Панорама Глора открывалась шикарная, но сейчас каналы и сады города интересовали беглецов в последнюю очередь. Спуститься незаметно не удастся. Хотя веревки все равно нет, да если бы и была.… Все равно под арбалетный «болт» свалишься или прямо на копье. Если с крыши на стену, окажешься, как на ладони. Если во двор, порвут еще в воздухе. За наружную стену — ох, как недурно было бы, — там до канала шагов десять. Только пираты тоже не идиоты: расстреляют, пока сползать будешь. Даже не расстреляют, а корсеками не торопясь изрежут. Да и как Ратку спустить? Впрочем, веревки все равно нет. Придется как-то попроще умирать.

— До воды необходимость летать, — сказала быстро соображающая Лот-Та. — Потом плавать ускоренно.

— Плавать не обязательно. Все равно раньше очень ускоренно разобьешься. До воды и заяц не допрыгнет.

— Дитя бы попрыгнуло.

— Нет, здесь разбежаться негде. Кровля дряхлая, — или вместе с камнями соскользнешь, или внутрь башни сверзишься.

— Выход?

— Будем пробиваться. Если они штурмовать начнут…

Снизу послышался шум. Лот-Та мгновенно нырнула в башню. Жо протиснулся за ней, постарался спрыгнуть мягче. Все равно с пола поднялся целый столб пыли. Внизу, на винтовой лестнице ругались и хрипели, там звенело оружие.

— Режутся между собой, что ли? — удивился Жо.

Стоящая на коленях у решетки-бойницы Лот-Та снисходительно объяснила:

— Почти так. Подлезли поджигать тихомолку — Рататоск мертвых подняла. Теперь их своих разделывают. Подраненные поимелись.

Рата тихо застонала, повернувшись на бок, поджала ноги. Платье ее стало из черного тускло-серым из-за налипшей пыли. Плащ сбился, открыв ноги в растрескавшихся башмаках.

Жо очень хотелось снять со старой подружки безразличную серебряную маску.

Лот-Та вздохнула и укрыла сестрицу плащом.

— Устаточная усталость. Изнеможительная. Так что, милорд, делать составляемся?

— Драться будем. До последнего. В плен нам, пожалуй, попадать не стоит. А шанс пробиться будет. Хотя и небольшой.

Стройная фея с серебряным ликом посмотрела на командира:

— Милорд без попыщенности может? Понятно, что драться. Каковским методом?

— Могу и без «попыщенности». Но тогда и без «милорда». И маску сними. Хватит уже таинственности. Я вас все равно в лицо знаю, великие ведьмы-некромантки.

Лот-Та с готовностью ослабила ремни, сняла драгоценную личину и не без грациозности вытерла нос тыльной стороной перчатки:

— В долгости — утомительное напряжение. И сопливость. Я — не великая некромантище. Так, малек мальковый. Она — ого! — помятая блондинка улыбнулась, с нежностью глядя на сестру.

Жо стянул шлем, вытер подшлемником потное лицо и кое-как пригладил взлохмаченные волосы. На Лот-Ту было приятно взглянуть. Вот под серебром она казалось какой-то неживой и слишком умной. Сейчас — молоденькая хорошенькая девушка, встрепанная, но с чудными голубыми глазами. Хотя и из серебра эти глаза смотрели просто волшебно. Конечно, глупо милой девушкой любоваться в последние минуты своей жизни, но что-то романтичное в этом бесспорно есть. 

— Они умирали в башне старинной,И до конца не узнали судьбы,Что меж троих улыбалась оскалом свирепым…

— хрипло продекламировала Рата, не открывая глаз.

Жо вздрогнул:

— Что она? Бредит?

— Ни в мыслях нет. Вечная сага. Сочинительская, — объяснила Лот-Та и принялась снимать маску с сестрицы. — Усталость на легендость не простирается. Дитя и помрет, привирая красиво.

— Я от жажды помру, — заметила Рата, пытаясь сесть. — Есть водичка?

Лот-Та развела руками:

— Ни капли, ни чашки. Только Слезы Темной Сестры, — девушка похлопала рукой по суме, висящей под плащом.

— Для этой дряни еще рановато, — заметила Рата, раскрывая глаза.

Жо потрясенно заметил, что глаза ее стали чернее, а скулы обострились до прозрачности. Белка слабо улыбнулась:

— Тебя бы постричь не мешало, наш милорд.

— Да почему опять милорд?! — возмутился Жо, машинально приглаживая волосы.

— Сидишь очень важный. Твое время думать. У меня-то все. Бездельничаю.

— Совсем все? — печально спросила Лот-Та.

— Все ушли. Ни единой уцелевшей половинки мертвяка в округе. Только трое призраков в подвалах, но их до темноты звать без толку. Да и бессмысленные они — одна видимость. Сама знаешь.

— А Авель?

— Едва чувствую. У него башка валяется под стеной, а остальное, — одни демоны знают, куда разлетелось.

— Вы о чем говорите? — возмутился Жо.

— О войске нашем, — печально сказала Рата и послюнявила глубокий порез на предплечье. — Все ушли. Теперь Цитадель целиком и полностью живым принадлежит.

— Это уже не Цитадель, а свалка патологоанатомического вторсырья, — пробормотал Жо. — Белка, ты идти можешь? Давайте прорываться, пока король медлит.

— Там короля нет. С ним что-то приключилось. Похоже, вояки считают, что мертвецы и колдуны полностью Цитадель осадили. Кстати, вояки не медлят — пытались верхний этаж поджечь, но мы их потрепали. Теперь всю башню жечь будут. Сейчас доски стаскивают и сено.