Игра в умолчания - Макс Мах

– Я пойду с тобой, куда бы ни вела эта дорога, и я спасу тебя, даже если ради этого мне придется развязать войну.

– Не торопись лить кровь, Виктор. – По‑видимому, Тина тоже не хотела расставаться с Виктором ди Креем – проводником и кавалером. – Сейчас ты в меньшинстве, и тебе не выиграть бой. Ну, а умереть – со мной или без меня – ты всегда успеешь.

– Все время забываю, насколько ты умна, – усмехнулся Виктор, ощущая, как к нему возвращается спокойствие.

– Тебя сбивает с толку моя красота, – улыбнулась Тина.

– Так и есть, сударыня, но время на исходе. – Он хотел поцеловать ее, но не решился, учитывая публичность их разговора.

– Ты можешь поцеловать меня, Виктор, пусть это будет их проблема, а не наша!

Тогда он обнял ее под взглядами сотни глаз и привлек к себе. Поцелуй вышел короче, чем хотелось, но длиннее, чем принято в обществе.

– Я еду с госпожой Ферен! – объявил он Петру Ворварту, когда тот снова оказался рядом.

– Ничего не имею против, – кивнул капитан. – Но не на моем «Копье», а на «Закатном луче», он идет следом за флагманской галерой. И не спорьте, ваше сиятельство, таков приказ Ставки.

– А на меня место найдется? – Ремт возник рядом, словно это само собой разумелось, что он и дальше будет следовать за Виктором.

– Присоединяйтесь, – пожал плечами капитан, он был озабочен тем, чтобы как можно быстрее и без помех вывести Тину из зала.

«Не слишком ли много бойцов для одного арестанта, тем более девушки?» Тину конвоировали двенадцать стражников, половина с обнаженными мечами, остальные – с алебардами.

– Я с вами. – Дама Адель подошла и встала рядом с Виктором.

– Поторопитесь! – бросил Ворварт, отходя. – Мы отплываем через час от Гончарной набережной. Три галеры с полосатыми парусами.

– Один вопрос, капитан! – окликнула его в спину Ада.

– Но только один, – оглянулся Ворварт.

– За что все‑таки арестована госпожа Ферен?

– Госпожа Ферен не арестована, сударыня, она – задержана…

* * *

Дождь прекратился, и сквозь разрывы облаков на город и реку упали окрашенные в золото и багрянец столбы солнечного света.

– Красиво, не правда ли? – Мужчина, каким‑то случаем оказавшийся рядом с Ремтом, был похож на мелкопоместного дворянина из провинции. Одет просто, но аккуратно, и меч на кожаной перевязи хоть и без украшений, но и не поделка деревенского кузнеца. Нормальный, одним словом, меч.

– Не, – отмахнулся Герт, начиная привычно валять дурака. – Чего хорошего? Похоже на дуршлаг. Вам приходилось, сударь, зачерпывать воду дуршлагом?

– Воду? – удивился непрошеный собеседник. – Дуршлагом?

– Чего надо? – переходя в наступление, огорошил мужчину Герт. – Ты ведь здесь не просто так и ко мне пристроился неспроста, али я не прав?

– Прав, – не стал отпираться незнакомец. – Не просто так и неспроста. Меня просили передать кое‑что через вас известному вам лицу.

– Кто просил‑то?

– Маршал Бём, – понижая голос, ответил мужчина, теперь в его взгляде стал виден неприкрытый интерес к собеседнику.

– Ага, ага, – покивал Герт. – А передать‑то кому?

– Маршал сказал, вы знаете, – пожал плечами мужчина. – Ведь вы мастер Сюртук, я не ошибаюсь?

– С этого, наверное, следовало начинать, – усмехнулся Герт. – Да ладно‑ладно, не печальтесь! Вы ведь всех уже на пристани опросили, я ли это на самом деле или тень меня самого.

– Как‑то сложно вы изъясняетесь, – улыбнулся в ответ посланец. – Не сразу и поймешь.

– Переходим к посланию, – предложил Герт, наблюдая за тем, как речники готовят к отплытию три галеры с полосатыми парусами. Особенно интересовала его самая большая из них, носившая название «Стрела». Где‑то там, в кормовой надстройке речного судна, исчезла полчаса назад Тина. И охраняли ее так, что возникали сомнения в здравом рассудке чеанцев или, что было еще хуже, подозрения, что кто‑то в княжестве знает о Тине нечто, чего не знают другие. У самого Герта на этот счет имелись определенные предположения, но, во‑первых, подозрения, как говорится, к делу не подошьешь, а во‑вторых, даже паранойи маршала де Бройха не хватало, чтобы измыслить ситуацию, при которой «задержание» Тины Ферен пришлось бы осуществлять силами двух полноценных копий.[7]

– По всему выходит, что у чеанцев в Лукке полно глаз и ушей, – тихо, но внятно сказал посланец. – И еще они наверняка заранее знали и о женщине, и о том, кто она такая.

– Из чего исходите? – как бы «равнодушно» поинтересовался Герт, ему было любопытно проверить свои умозаключения, да и позиция маршала Бёма была небезынтересна.

– Хроника событий такова. Госпожа Ферен прибывает в Лукку рекой из Савоя вечером, а ночью подметные письма приходят ко всем трем претендентам.

– Полагаете, чеанцы послали?

– Возможно, но не обязательно.

«Это да, и на правду похоже. Возможно, что и чеанцы. Или Керст, или они, больше некому». Вообще‑то он думал на Сандера, но теперь, когда чеанцы вступили в игру, сбрасывать их со счетов было бы неосмотрительно.

– Известное вам лицо встретилось с маршалом на следующий день, а еще через день прибыл капитан речной стражи Ворварт, да не абы как, а на трех галерах и с грамотой княжеской Ставки. То есть требование о задержании госпожи Ферен и выдаче ее Сапфировой Короне должно было быть составлено еще как минимум неделю назад, да и Ворварт наверняка ждал развития событий где‑то неподалеку. За Зеленым мысом или среди островов Горсти.

– Допустим, – согласился Герт. – Но что за интерес чеанцам встревать в спор претендентов?

– На этот счет маршал рекомендовал обратить внимание на следующие возможности: первое, Чеан проверял нас на прочность. Предположение не лишено оснований, учитывая, что большинство в Ставке составляют ветераны той еще войны. Они были молоды в то время, а заблуждения молодости, как известно, близки нашему сердцу и ностальгически приятственны.

– Ваша мысль? – Герт даже не стал скрывать иронии, явственно прозвучавшей в вопросе.