Игра в умолчания - Макс Мах

судьба разрешила возникшую коллизию, мне не по душе. Поэтому я решил объясниться с вами здесь и сейчас тем способом, какой счел наиболее подходящим случаю.

– Много слов, ваше высочество.

– Вы правы, сударыня. Капитан! – Герцог обернулся к группе офицеров и кивнул одному из них.

«Капитан речной стражи княжества Чеан Петр Ворварт… – У Ады была цепкая память, сильная и быстрая, какой и должна быть память волка‑оборотня благородной крови. – Какова твоя роль в этом деле, капитан? За что мне придется тебя убить?»

– Я капитан речной стражи княжества Чеан Петр Ворварт лорд Соловьиного холма. – Мужчина сделал несколько шагов вперед и остановился перед герцогом Евгением. – По приказу княжеской Ставки я прибыл в город Лукку, чтобы от лица Сапфировой Короны потребовать выдачи особы, именуемой Тина Ферен, и препроводить ее в Норнан для расследования и суда. Кто представляет в Лукке Империю? Кому я могу передать официальное требование Ставки?

«Что за бред?! – Сказать, что Ада была ошеломлена, значит не сказать ничего. – Дьявол и преисподняя, они что, все с ума посходили?»

– А к кому бы вы обратились, капитан, если бы нас здесь не было? – Закономерный вопрос, но избыточный в данной ситуации.

– К губернатору, ваше высочество, или мэру города Лукка.

– Но я здесь, и вы обращаетесь ко мне.

– Это так, ваше высочество. Вы «согласованный наследник», принц крови и, значит, высшая власть в Империи. В вашем присутствии обращение Сапфировой Короны к кому бы то ни было еще являлось бы оскорблением величия.

– Что скажете, граф? – Вопрос предназначался Виктору, и не напрасно. Если это действительно ди Рёйтер, то лучшего знатока имперской дипломатии иди еще найди.

«Если, разумеется, ты это ты!»

– Все верно, ваше высочество, – подтвердил Виктор. – Но я вынужден напомнить, что претендент на престол рассматривается имперским правом как принц крови, пока не доказано обратное. Выдача же принца империи иностранному государству…

– Чеан не иностранное государство, – возразил Евгений. – Но я понимаю ход вашей мысли, граф. Проблема, однако, состоит в том, что госпожа Ферен еще не объявлена законным претендентом. Ее претензии на престол не заявлены официально и не рассмотрены Коронным советом. Вы понимаете, что я имею в виду?

– С точки зрения имперского права госпожа Ферен все еще остается частным лицом. – Судя по всему, Виктору не нравилось то, что он говорит, но ничего другого он сказать не мог. – Однако в вашей власти, ваше высочество, изменить ситуацию, если вы признаете госпожу Ферен своей кузиной. Достаточно признания «родства второй категории»…

– Не могу, – покачал головой Евгений, лицо его выражало сожаление. – Без документов, подтверждающих родство, я этого сделать не могу. Поймите, граф, я все еще не император и не имею таких полномочий. Спросите Александра, – кивок в сторону Керста. – Я уже много лет пытаюсь вернуть ему утраченное в связи с обстоятельствами положение в обществе, а ведь он мой двоюродный брат.

«Официальное объявление… С чего бы?»

– Кстати, Александр, прими мои поздравления! Повод, конечно, не самый удачный, но, как говорится, лучше так, чем никак. Подтверждения получены, титул графа ан дер Глен принадлежит тебе…

«Три графа и баронесса сопровождают неизвестную девушку на ее пути к славе… Случайно ли такое совпадение?»

– …Бумаги находятся у моего секретаря, – продолжал между тем говорить герцог, – но это терпит, не правда ли?

– Разумеется, ваше высочество, – склонился в поклоне Керст. – Примите мою искреннюю благодарность, милорд!

– Вот видите! – Евгений снова смотрел на Тину. – Я бессилен изменить ситуацию, и это меня искренне огорчает. Не знаю, какое преступление инкриминируют вам власти княжества, но, учитывая всю сложность отношений между Империей и княжеством Чеан, я не могу им отказать. А вы – вы должны извинить меня за это уточнение, сударыня, – но, даже если вы дочь императора и моя кузина, формально вы не имеете даже дворянского звания. Вот, собственно, и все. – Герцог замолчал, но пауза длилась всего лишь мгновение. – Впрочем, нет, не все. Сударыня, надеюсь, суд в Чеане так же нетороплив, как и в Империи. Обещаю вам предпринять все меры к вашему освобождению, едва я взойду на трон. Полагаю, князь Чеана прибудет на коронационные торжества, и у меня будет возможность переговорить с ним на ваш счет. Это все.

– Кого вы пытаетесь успокоить, герцог? – Голос Тины не дрогнул, поза не изменилась. – Меня или свою совесть?

4

Все произошло слишком быстро, но, когда стража в сине‑красных цветах княжества Чеан сомкнулась вокруг Тины, Виктор – а он порешил до времени оставаться именно Виктором – не медлил. Бросив один «долгий» взгляд на возвышение, где все еще стояли, не успев сесть или покинуть место действия, «сильные мира сего», он шагнул к стражникам и раздвинул их сильной рукой.

– Стоять! – приказал он. – Разойтись! Я желаю говорить с госпожой с глазу на глаз.

– Это невозможно! – шагнул к нему капитан Ворварт.

– Я не знаю такого слова, – ответил Виктор ровным голосом и посмотрел в глаза чеанцу.

Ты труп, – сказали его глаза капитану речной стражи. – Вопрос лишь в том, когда ты умрешь, сейчас или позже. Выбор за тобой.

– Надеюсь, вы знаете, что делаете, – кивнул мертвый человек, принимая судьбу. – Разойтись! У вас минута, сударь. Не более, но и не менее. – Вытащив из складок плаща маленькие песочные часы, он перевернул их и демонстративно поставил на обтянутую кожаной перчаткой ладонь.

– Благодарю вас, сударь. – Виктор отдал должное самообладанию Ворварта, но занимал его отнюдь не чеанец.

– Тина, – сказал он, подходя к ней вплотную.