Оксана Демченко - NZ

— Могу угостить тебя «чёрной звездой», — решительно сообщила я. — У меня есть, чем заплатить Павру.

— Зато я сегодня даже дышу в долг, — пресно улыбнулся мне рыжий.

— У тебя хвост есть… сегодня?

— Нет. А что?

— Опять нет. Ладно, забыли. А имя новое? Меняешь вместе с обликом?

Рыжий побрёл в сторону заведения Павра, бережно, но уверенно распихивая народ с дороги и не делая вида, что его хоть малость потрясают мои вопросы. Павр издали заметил приятельницу Симу, жестом сообщил: любимый столик свободен, занимай — и отослал мне шест-ось с дюжиной приманчиво булькающих планет. Я воткнула ось и запустила систему.

— Это несколько искажённая, но узнаваемая звезда Йотта, прародина расы йорф, — сообщил гость без тени фальши во взоре и тоне.

— Ха, — сказала я с выражением крайнего презрения.

Типа — знаем, дядя, что вы врете, и нет там черной звезды, хотя есть нечто, вас лично теперь занимающее. И, не приведи случай, вы меня в свою затею втягиваете, мне оно не надо. Наверное… И даже наверняка! Но ведь я не ушла.

— Думаю, нам не нужна вторая порция, — веселее прищурился он, изучая несказанное и угадывая очень точно, прямо дословно. — Можешь звать меня Тай.

— Ха.

— Помнится, я обещал задавать вопросы, если нарушится теория и практика вероятности, и мы вновь окажемся за этим столом, — прямо сознался он. — У меня много вопросов. Вот главный: ты сегодня ограничена во времени?

— До пятницы я свободна. Совершенно.

— А что такое пятница?

— Черный человек, друг Робинзона.

— Однако… Мне следует ревновать?

— Ха.

— Боевой настрой, такой бывает у сильных людей после внушительного удара по морде. Никуда не уходи.

Он встал и в одно движение сгинул. Я вцепилась в бокал, сцедила туда всю колбу с чем-то адски зеленым и столь же адски крепким. Выхлебала в три глотка, и мне полегчало. Больше не звенела в ушах обида на Саида и его же детское, но такое милое, признание. Не чудился Чаппа с выжженным мозгом. Все стало несколько зыбко, зато уютно. Особенно когда мне подарили второй за день букет. Маленький, можно за ухо заложить — из одного цветка. Пахнет безумно, почти как та мимоза. Рыжий аж светится. В тон с гостем, взявшим на сегодня псевдоним Тай.

— Почему ты смогла узнать меня? — спросил он себя самого негромко и вдумчиво, нацедил прозрачно-золотого напитка малой крепости и просмаковал его. — Ты эмпат… Что не имеет значения, ведь я-то не человек, будем откровенны. Добавлю для полной ясности: меня нельзя отличить от иных граней того, что есть в целом. Но ты видела эти грани трижды за время пребывания в универсуме, и ни разу не улыбнулась им, не предложила «черную звезду», не спросила о хвосте. Неужели мы все же продвинулись и стали хоть частично существами, а не гранями целого?

— Налей Симе еще и не болтай так умно.

— Потанцуем, — предложил он.

И мы потанцевали, пристойно, без ломания мебели и залезания на столы. Потом мы пошли и посидели в «Дне». А еще сходили и пощупали мой новый корабль: «Стрелу», обещанную Олером, оказывается, уже перегнали и пришвартовали у причала Зу.

За это стоило выпить. Колбу с чем-то коньячным мне сунул в запас добряк Павр на выходе из «Зарослей сафы», закусь мы добыли по дороге. Я приволокла гостя домой, убедив свой доверчивый мозг, что просто желаю выделить нищему порцию окислителя, в кладовке вон — полно, некуда девать… А пока я сгребала килограмма три твердого кислорода в прочный пакет, этот тип уже снова стал похож на себя из первой встречи. И мы выпили за постоянство. И я по долгу службы строго спросила у всезнайки, что за гадость стоит ждать универсуму из системы Йотта? Он же спец по вселенским заморочкам, которые еще не грянули. А я не хочу, чтобы его опять убивали у меня на глазах, я вообще против, это больно. Тай извинился. Я его извинила. Медленно, вдумчиво и со вкусом. Чертовски приятно не думать о завтрашнем дне и вообще обо всем, что создает обязательства и долги. Тай пообещал остаться до утра. Потом он пообещал, что следующий раз, если сломаются все шестерёнки в машине невероятностей, он угостит меня «черной звездой» и позволит задать любые вопросы.

— Почему я такая бестолочь? — сразу пожаловалась я в кредит, придирчиво щупая черные и совершенно натуральные волосы. Кудрявые, до плеч, пахнут сумасшествием. — Ты не человек, я это чую, но мне с тобой тепло. А это же почти что дурно, если только из-за тепла и не думая о завтрашнем дне. Как будто я какая-то вертихвостка.

— Нет у тебя хвоста, — отмахнулся Тай, принял сидячее положение и погладил стену, этим жестом создавая в ней зеркало. И стал, поглядывая искоса, сооружать из поношенной одежды нечто пристойное движением брови и пристальным взглядом то в отражение, то на меня. — Сима, тебя в прошлом кто-то очень больно обидел. Ты эмпат, но ты боишься ошибок в отношениях, близких и серьезных, еще больше, чем слепые и глухие. Чем телепаты и спириты… Сима, рано или поздно ты кому-то поверишь, а я стану еще тоскливее. Не-люди должны знать свое место и радоваться хотя бы толике тепла.

— Ты морф?

— Если упрощать? По свойствам во многом — да.

— Почему ты позволил тэям убить себя?

— Чтобы за мои дела не отвечал подлинный Альг, конечно. — Он улыбнулся и пошел на кухню. — Я, правда, на мели. Накормишь завтраком? И я возьму еще килограмма три окислителя. В вашем габе выгодный курс, тут много белковых твоего метаболизма.

— Тай, а я для тебя — кто? Игрушка? Черт, я же чуть не убила этого тэя и вообще наворотила невесть что и… и до сих пор не понимаю ничего. Как ты выбрался из шлака? Мне Кит еще на подлёте сказал, что тебя там нет, и что не надо задавать вопросов. Он знает тебя?

— Мы в какой-то мере соседи.

— Упс… Это ваши коровы в прошлом полувеке сжевали стену отчуждения дрюккелей, гражданин пастух?

— У вас есть свидетели, гражданка габло? — поднял он бровь с исключительной невозмутимостью. — Меньше знаешь, крепче спишь, сказала одна умная Сима.

— Она не выспалась нифига. И она прекрасно отдохнула.

— Все же я немного родственен морфам, как… потомок. Дальний. Сима, как ты меня опознаешь? Это важно. Это немыслимо и ново, у меня голова идет кругом от осознания своей индивидуальности.

— Не знаю, как. Однозначно. Что это за цветок?

— Энна, — тихо шепнул Тай. — Правда. Только это очень молодой и маленький энна. Если его укоренить, а я слил тебе информацию, как именно, он приживётся и постепенно вырастет. Передай на воспитание Павру, расскажи все подробно про уход. Павр дотошный, а ты погубишь редкость, совсем редкую редкость, если доверить тебе полив и рыхление.