Капитан Ненависть - Лена Тулинова

class="p1">— Неживой, — сказал Ринальт. — Мне нужна та, что неживая.

Не было смысла утаивать от них, кто такая Хасс.

— Живых полно, — непонятно ответил Неспящий.

Рука в чёрной кожаной перчатке сделала плавный жест. Ищейки взяли след. Ринальт едва успевал догонять — шли они быстро и легко, словно бы и не касаясь ногами земли. Люди при виде двоих высоких худощавых фигур вжимались в стены. Но Неспящие не обращали внимания на живых: их цель сейчас была иной.

Вот один из них метнулся вправо, влево, гибко обернулся, будто спиной чуя опасность, изящно махнул затянутой в перчатку рукой.

— Здесь, — сказал коротко, указывая рукой на дешёвую харчевню.

Такую, мимо которой и проехать, не поморщившись, нельзя.

Из харчевни тянуло дымом, пахло жареным на углях мясом. Слышался пьяный смех и визг. Неужели придётся идти туда?

— Вытащите её, — вяло сказал Ринальт.

Ему даже в перчатках не хотелось прикасаться к засаленной дверной ручке.

Но Неспящие замерли у порога. Некромант вгляделся: дверной косяк весь был изузорен грубыми письменами на старо-авейском. Обережное письмо было вплетено в вырубленный топором примитивный орнамент. Этого хватало, чтобы ни один кровосос не сумел бы войти в харчевню.

— Мы ссссдесь питались, — пояснил второй Неспящий.

— Виноваты, — добавил первый без тени сожаления в голосе и втянул слюну сквозь зубы.

Ринальт бы тоже что-нибудь прошипел, но толку? Всё равно придётся действовать самому.

— Ждите здесь, — процедил он.

Перчатка липла к загаженной бронзе ручки, дым начал есть глаза ещё до того, как дверь была открыта. Внутри стояли чад, гвалт и неразбериха. Тут даже столов не было — только лавки да жаровни. Возле них сидели, пили и ели какие-то люди — лиц не видно, адские огненные блики и глубокие тени-впадины делали всех живых похожими на статуи демонов, каких Ринальт навидался в Обсидиановых Покоях. Тут жутко воняло горелым мясом, разило чесноком и сивухой, и принц подумал, что ещё немного, и он плюнет на клятую бабу и позволит ей уйти.

Но тут он её увидел и в удивлении замер на месте.

Глава 8. Вернуть

Он видел Хасс вылезающей из могилы — страшную, грязную, но целую и невредимую. Видел её отмытую и в рубашке, видел в платье Альвы, слишком тесном для Хасс, особенно в плечах. Но сейчас она была одета как стрелок из отряда наёмников — в узкие тёмно-зелёные штаны до колен, полосатые чёрно-зелёные чулки и короткий соломенно-жёлтый мундир без галунов и отличительных знаков. К сорочке под мундир полагались кружевные манжеты и воротник, но их не было — предыдущий хозяин срезал эти украшения то ли ради удобства, то ли на продажу. Шляпу-уточку украшали сине-зелёные перья. Мужской наряд смотрелся на женщине так, словно она была для него создана. Взгляд исподлобья, которым наградила Ринальта Хасс, заставил принца вздрогнуть. Она словно оценивала противника — искала слабые места. И, возможно, знала о них ещё с того самого времени, как он помог капитану Ненависти выбраться из сырой земли.

Хасс стояла на лавке, держа в одной руке полуобглоданную ягнячью ножку, а в другой большую глиняную кружку. Когда принц подошёл ближе, она, наконец, отвела взгляд и крикнула:

— Эй, кто там пошустрее?! Мяса и вина моему другу!

Теперь на Ринальта уставились все. Он старательно хранил невозмутимость, ожидая, пока разглядят его в свете жаровен и коптящих ламп, узнают и поклонятся. В основном тут были местные — этих Ринальт уже знал почти наперечёт. Кое-кто из наёмных вояк, укрывшихся после поражения в крепости — полосатые штаны «Отборных головорезов», ярко-синие с красным куртки «Ползунов» и бело-красные мундиры «Убийц бога» соседствовали с грязными, засаленными рубашками и жилетами здешних забулдыг.

Пауза затягивалась. Ринальт понимал: могут сделать вид, что не признали и напасть скопом. Тогда придётся непросто, и уповать придётся лишь на себя и магию. Ведь Неспящие по-прежнему ждут снаружи. Но не дёрнул и уголком рта. Ни к чему смердам видеть, что их повелитель может о чём-то переживать.

Признав хозяина в лицо — а иначе и быть не могло! — смерды повставали с мест, раскланялись и медленно потекли на выход. Впрочем, кто-то всё-таки сунул принцу в руки миску с изрядным шматом жареного на угольях мяса. Запах от еды шёл довольно-таки неплохой, видимо, мясо было свежим, когда его взялись готовить.

— Кусай, не бойся, не отравлено, — хохотнула Хасс, приплясывая на лавке.

Но принц не стал есть. Отшвырнул прочь миску и встал рядом с Хасс, чтобы не смотреть на неё снизу вверх.

— Генерал Хасс, — сказал он. — Вижу, ты успела повеселиться.

— Не успела, — ответила женщина. — Ты слишком рано пришёл.

— Вернись во дворец, — процедил сквозь зубы Ринальт.

— А то что? — спросила Хасс.

— Упокою и закопаю, — ответил принц.

— Да ну, не сможешь, — недоверчиво сказала Хасс, но с лавки спрыгнула.

Допила вино из кружки, закусила ягнячьей ногой, чьи останки швырнула в жаровню. Жуя, как-то странно нахмурилась и перевела взгляд на принца. Будто увидела его впервые или открыла в нём что-то новое.

— А если и не смогу, — сказал Ринальт, — то запру тебя в клетку. А потом найду тех, кому ты хочешь мстить и по одному буду пытать и убивать прямо перед твоим лицом. А тебе не достанется!

— После этого ты точно меня уже не упокоишь, — неуверенно хмыкнула Хасс.

— Генерал Хасс, вам ни к чему проверять предел моих возможностей. Мы с вами заключили договор, но не успели его закрепить. Прошу вас вернуться в мой дворец и завершить начатое, — отчеканил Ринальт и, развернувшись, прошествовал к двери.

— Стой, укрысок, — окликнула Хасс.

Он замедлил шаг, но не обернулся.

— Стойте, ваше… высочество, — сказала она. — Я прошу вас. Одну мелочь — вы же не откажете своему генералу?

— Смотря какая мелочь вам понадобилась, генерал Хасс, — он удостоил Ненависть кратким взглядом через плечо.

Она подошла к нему с крупным шматом свинины в руках. Пальцы блестели от жира и потемнели от почти обуглившейся корки, которой был покрыт этот кусок. Принц недовольно скривился.

— Попробуй, — сказала Хасс. — Просто откуси и скажи.

В её глазах даже в этом адовом освещении Ринальт увидел тоску. Она пришла сюда, алкая и жаждая жизни. Но вкуса этой жизни во рту она так толком и не ощутила. Поэтому ей так важно, чтобы вкус почувствовал кто-то другой. Почувствовал и рассказал ей о том, какое оно — мясо, какое оно — вино, и какая она — жизнь.

— Мы обедали совсем недавно, Хасс, — сказал Ринальт, поневоле смягчаясь.

— Это вкуснее, это вкусно даже для меня, — с вызовом произнесла