Александр Лонс - Арт-Кафе

— А вы тоже как-то заинтересованы в этом деле?

— Можно сказать что да. Только как бы с другой стороны…

Кончилось тем, что проговорили мы до самого утра.

31. Стелла и три мужика

Я посмотрела на двух мужиков, сидящих рядом со мной, и вдруг подумала:

«А может сейчас случиться так, что буду я и сразу два мужика?»

Нет, наверное. Не может. У меня давно уже прошел тот романтический период, когда секс интересен только лишь ради самого секса. Да, было такое, чтобы я и два парня. Давно уже. Мой тогдашний бывший и его друг. В плане физиологическом понравилось, но на душе потом скверно, гадко стало. Уже утром бывший что-то почувствовал и начал с тревогой по-собачьи заглядывать мне в глаза, на что я его заверила, что он самый лучший, мой любимый и дорогой, после чего он вроде бы успокоился. На данный момент моей жизни секс сопровождается чувствами и никак иначе. А этим вообще все пофигу. Вот и сейчас — сидим и говорим о чем-то важном, а мужики, углубленные в собственные разговоры, похоже, меня совсем не замечают.

Я демонстративно отвернулась.

А потом, когда мы изрядно уже обалдевшие от бессонной ночи, все втроем пили чай у нас на кухне, я вдруг решилась:

— Слушайте, есть у меня один такой знакомый искусствовед… — как можно задумчивее произнесла я. — Вообще-то он в Париже живет, но сейчас ненадолго в России. Был, по крайней мере. Если еще не улетел, то можно поговорить лично. Он может многое знать про окончание той истории: я-то сама плохо овладела материалом.

Вообще-то я немного лукавила, и Виктор нам сейчас тут ничем бы не помог. Но во-первых, я его давно не видела, а тут появилась возможность, а во-вторых, посадить рядком троих мужиков показалось мне забавной идеей.

— Лично поговорить — это конечно хорошо, — пробубнил Алекс, — но можно и дистанционно. Это случайно не тот русский француз, о котором ты когда-то повествовала? Он еще клеился к тебе, нет?

— Ага, он самый. Почему это сразу — клеился?

— Так… из твоего рассказа показалось. А голова у него на месте? Варит еще? Ты, помнится, рассказывала, что он всяких там ангелов видел, даже разговаривал с ними…

— Он, если хочешь знать, нормальнее нас будет, — почему-то обиделась за своего друга я. — Понял? Он очень многое может знать. Только уговор — при встрече с ним никогда не упоминать того, что ты сейчас сказал. Обещаете? Вы оба? И еще — никаких разговоров о его жене, даже если он сам о ней упомянет. Эти темы — табу!

— Обещаю, куда денусь, — обязался Алекс. Иван тоже что-то буркнул в этом духе. — Но к чему это всё? И зачем?

— Не знаю, так надо. Меня саму предупреждали. Погоди… у меня же где-то есть его визитка, если найду, то можно позвонить на сотовый…

Сотовый… Я очень хорошо помню те времена, когда еще не имелось мобильных телефонов. Вернее — они имелись, но не у нас. Тогда все выглядело намного труднее, а потерять человека было легко и просто. Совсем не то, что теперь, когда с кем-то не видеться можно месяцами, а затем спокойно звонить и назначать встречу. А все встречи определялись тогда заблаговременно. В ту пору мы записывали адреса друг друга, чтобы потом всегда была возможность пойти к приятелю и позвать погулять. Или номера городских телефонов, чтобы позвонить. Зато сейчас вполне можно не иметь ни адресов друзей, ни квартирных телефонов, а встречаться где-нибудь в метро, или вообще там, где удобно. А ведь это открытая дорога к отступлению: хочешь начать новую жизнь, поменяй симку, а вместе с ней телефонный номер, и сразу же исчезни из жизни своих знакомых. Это не хорошо и не плохо, просто теперь все по-другому. А мобильники я ценю уже за то, что они позволяют слышать знакомый голос за сколько угодно километров от себя. Когда есть сотовая связь и работает мобильник.

Для вида я долго копалась, лазила по записнушкам, но потом «нашла» визитку «своего знакомого француза» в собственном органайзере, и легко дозвонилась. Виктор действительно еще был в Москве. Сначала он отказывался от встречи, ссылаясь на крайнюю занятость и скорый отъезд. Но когда услышал, что нас интересует, то, несмотря на загруженность, сразу же согласился встретиться и поговорить.

Виктор совсем не изменился. Он по-прежнему был моложавым на вид мужиком слегка за сорок. Как обычно подвижен, энергичен и на его физиономии словно приклеенная сияла улыбка. Судя по всему, это сначала дико раздражало моего бой-френда, но потом он, кажется, понял, что тут просто такое профессиональное качество. Необходимый инструмент для работы. Как только мы встретились глазами с Виктором, я сразу же успокоилась: можно не волноваться, он будет молчать. Мы почти незнакомы, мы «на Вы», и всегда имели чисто служебные контакты.

Мне не обидно. Просто вызывает негодование и злость, на данный момент. Может, накопилось, а может всё-таки досадно? Пока не определилась. Но одно знаю точно: теперь думаю только головой, от начала и до конца, пока не пойму, что человека можно пропустить через свои лёгкие. Главное, потом не задохнуться.

Я не придумала ничего лучшего, как позвать их всех в кафе. «Златоглазка» показалась мне тогда вполне хорошей идеей. Я позвонила и забила столик на четверых. Хоть и не ресторан, но такие штуки они практикуют.

Я оделась в светло-голубое, почти белое вечернее платье с открытой спиной, а короткая прическа и макияж «натюрель» завершили образ голливудской дивы на отдыхе — раскованной и находящейся в теплой компании. Я снова была блондинкой в тот вечер и могла все это позволить. Но вообще-то это платье терпеть не могу. Ни нагнуться, ни резко повернуться нельзя — сразу же сиськи норовят выскочить, а носить-то надо без бюстгальтера! Можно было бы, правда, использовать бюстье, но тогда получилось бы просто омерзительно.

Из-за дефицита мест мы попали в курящий зал.

Я уже давно не была в этом кафе, и тут кое-что изменилось. Переделали общий дизайн, установили сильные фонари, светившие откуда-то с уровня пола внутрь зала, убрали аквариум и заменили всю мебель. Стало как-то менее уютно и вообще по-другому.

Наконец «час икс» наступил, и появился Виктор. Я познакомила его с Алексом и Иваном. Мужчины церемонно раскланялись, но потом сразу же по обоюдному согласию перешли «на ты». Мужики сначала заказали мартини и колы, а потом пялились на мою спину.

— Сейчас все объясню, — начал Виктор, после того, как прослушал конспективные варианты наших историй. — Про икону царя Бориса, вернее — про тот роман — писал еще мой покойный отец, который был историком и большим специалистом в подобных вопросах. Кстати, Old-Lector — это именно его ник в Живом Журнале. Поэтому я, как тут у вас говорят — хорошо в теме. Так вот, оказалось, что предъявленный на экспертизу моим коллегам артефакт совсем даже не проходит по временным рамкам.