Только об этом не пишите! - Sally KS

как бьется его сердце, как он дышит, чувствовала, как бежит по венам его кровь, как немного подрагивает его рука на ее голове. Она с детства следила за его самочувствием именно из такой позы: пусть он думает, что сестра ищет в нем защиты, а она проверит без помех, все ли с ним в порядке. Как она испугалась, когда он ворвался в эту старую церковь! Перед глазами сразу возникла сотня способов, которыми Теона могла бы его пытать — и ее заодно. Никогда она не испытывала такого панического ужаса, как в тот момент, когда проклятая ведьма душила его! Лава тревожно прислушалась: кажется, дыхание на нарушено, энергия крови не снижена, только он еще не отошел от шока после веревки висельника и долго не сможет забыть свое невыносимое чувство бессилия…

— У тебя кровь, тебе нужно обработать раны, — сказал Герман, когда она, узнав все, что ей нужно о его состоянии, отпустила его и отступила на полшага. Он взял ее забинтованную руку и строго спросил: — Это кто сделал?

— Это я сама, — успокоила она. — Так было нужно.

— Что вообще тут происходит? Ты расскажешь?

— Позже, — кивнула Лава, и в этот момент в церковь вошел Стас. Какие же они все были потрепанные! Стас внешне не пострадал и даже одежда его почти не помялась и не запылилась, но все равно выглядел уставшим и не собранным, будто его долго крутили на быстрой карусели, а потом резко скинули вниз. Про них с Германом и говорить нечего — грязные и замученные, они едва успели оправиться от пережитых потрясений.

— А вы не хотите поехать с нами, Лава Аркадьевна? — с обычной вежливостью спросил Стас. — Это помогло бы снять с вас все подозрения.

Лава почувствовала, как рука Германа напряглась на ее плече.

— С меня и так сняты все подозрения, — ответила она спокойно. — Вы же записали всё, что происходило здесь? Я видела, что вы отцепили с себя микрофон и положили на пол перед тем, как сбежали. Как раз в тот момент, когда я пыталась оттащить от Германа Тамару Антоновну, и никто не обращал на вас внимания.

Стас неловко усмехнулся, отдавая должное ее наблюдательности.

— И все же вам придется пройти государственную регистрацию, — заметил он. — Не надо больше бегать, Лава Аркадьевна. Вы и так доказали, что для вас не существует ни замков, ни цепей.

«И почему бы вам не запрыгнуть в цепи добровольно, раз мы вас изловить не можем, — продолжила за него мысленно Лава. — Фигушки, приятель, даже не надейся. Отбиваться буду до последнего. У тебя сейчас есть кандидатура ведьмы — вот ею и занимайся».

— Позвольте вопрос, — подал голос Герман, обращаясь к Стасу холодно и уверенно. — Это вы отправили мне видео борцов за единую правду?

Стас сосредоточенно смотрел на него и молчал. Наконец, выговорил:

— Нет, это был не я.

— А вам кто отправил, можно узнать?

— Хорошо скрытый контакт, который невозможно отследить. Предполагаю, что Тамара Антоновна, — сухо ответил Стас и вернул разговор к прежней теме. — Лава Аркадьевна, вы когда возвращаетесь в Кротков?

Лава повернулась к брату и тихо спросила:

— Ты у меня остановился?

— Да.

— У меня обыск был? Не заметил?

— Не было.

Герман знал, как определить, заходил ли в ее квартиру кто-то чужой: нарисованный на светло-зеленой стене прозрачным лаком защитный знак анкх после непрошеного визита чужаков темнел и становился заметен.

— Скоро вернусь, — объявила Лава. — А когда вы вернете мне все мои ключи, телефон и прочие вещи?

— Скоро, — повторил ее слова Стас с едва заметной усмешкой. — По первому вашему требованию, выраженному в письменной форме и адресованному начальнику местного отдела выявленных лиц с паранормальными способностями.

Козёл. Лава сверкнула на него глазами, и тут с потолка рядом со Стасом упал большой кусок штукатурки. Стас попятился к выходу. Герман предостерегающе придержал сестру за плечо, а она возмущенно воскликнула:

— Да не я это!

Хотя и сама не могла бы сейчас сказать, было это совпадением, или в минуту крайнего раздражения она все-таки может преодолеть многовековой запрет…

— Вам ехать не пора? — спросила она с вызовом.

— Так мы с вами встретимся в управлении?

— Возможно, — сквозь зубы проговорила Лава и непримиримо нахмурилась.

Стас кивком попрощался с братом и сестрой и вышел из церкви. Когда микроавтобус отъехал достаточно далеко, и его шум стих, Лава схватила Германа за куртку и жарко заговорила:

— Да мне проще купить новый телефон и поменять замки! Они ничего мне не могут предъявить! Они видели, как я колдовала? Нет, не видели. Они у меня изъяли магические артефакты? Нет, не изъяли… Было у меня с собой кольцо, но вполне обычное, и в сумке ничего особенного…

— Может, уедешь со мной в Лондон? — спросил Герман. — Ты же понимаешь, что если они захотят тебя взять в оборот, им отсутствие доказательств не помешает?

— Понимаю, — вздохнула Лава. — Пошли отсюда. Надо еще где-то переночевать… Наверное, можно к Артему, вряд ли он спит, ему еще окно заколачивать… К Лёшке не пойду, тяжело мне с ним. Разошлись пути, так что поделать… Представь, я три дня жила у него в бане, как кошка приблудная. Так устала притворяться богобоязненной волонтеркой… Еле-еле сегодня утром восстановила силы…

— У Алексея сегодня и так уже есть постояльцы, — сказал ей брат. — Я же не один приехал, я ему сразу двоих привез. Из Кроткова со мной напросился старик, который тебе что-то отдать хочет.

— Во дает! — удивилась Лава. — А как вы с ним вообще познакомились?

— Мне про него рассказала твоя коллега Ева… По логике получалось, что он, не считая этого Стаса, последний, кто видел тебя до исчезновения. Я не мог к нему не зайти.

— А Еву ты как нашел? — еще больше удивилась Лава.

— И искать не пришлось, — засмеялся Герман и начал рассказывать о своем утреннем визите в квартиру. Ей приятно было слышать, что брат постепенно отходит от шока. Они шли по дороге почти в кромешной темноте, под тяжелым послегрозовым небом, без всяких фонарей. Герман подсвечивал дорогу телефоном. — … а потом по пути еще одного пассажира был вынужден подобрать… Парень молодой в рабочей одежде, и у