Невеста до гроба - Оксана Олеговна Заугольная

меня насыщенная жизнь? Да я, похоже, даже преуменьшила проблему!

Потом Первый участвовал в битве претендентов со стороны моего брата короля и задержался достаточно долго, чтобы увидеть, что брат передавал мне все свои полномочия, а я оставляла его за себя заканчивать битву.

Я выдохнула. Кажется, с братом и правда всё нормально. Хорошая новость.

— Там вернулись ваш отец бывший король и ваша мать-дракон, — продолжил Первый. — А нас послали к университету, чтобы мы переправили в тюрьму двух преподавателей из оппозиции. И вот мы здесь.

Последнее я уже не услышала. Мой отец король и моя мать дракон? Но почему я помню себя дочкой инквизиторов?

Уточнить это я не успела.

— Берегитесь! — крикнул один из нюхачей, номер которого я не запомнила.

Я обернулась как раз вовремя, чтобы обнаружить, что к нам огромными скачками приближается эйри.

Глава 4

Эльфов в лесу не считают

'Умные люди меняют государство.

Важнее всего понять, к добру это или нет.

Лучше до того, как умник лишится головы'

Король Флин Первый Интийский

«Тайные мемуары величайшего правителя с времён появления государственности».

Мне искренне хотелось верить, что это эльф, просто несёт какие-то важные вести, вот и бежит так, но следовало как можно скорее избавиться от этой глупой мысли. Похоже, я немного перемудрила, оставаясь рядом с пещерой. Ведь нам туда идти всё равно смысла не было, а эйри туда тянуло как бесами на верёвочке. Вопрос времени был, когда появится очередной. И он появился. Точнее, она.

Эйри определённо была раньше эльфийкой. На ней было разодранное, но очень красивое когда-то платье и диадема в волосах. Это всё, что я успела разобрать до того, как обрушила на неё лопату.

Вообще-то, мне неожиданно сильно захотелось узнать, помнят ли эйри себя эльфами или нет. Вот вампиры помнят себя людьми, но пьют кровь, потому что иначе их существование сопряжено с массой неудобств. А упыри не помнят ничего и просто хотят жрать людей. Но что насчёт эйри?

Впрочем, я совершенно точно могла подождать с этой проверкой. Эта мысль пришла мне в голову, когда даже под ударами лопаты и дубинок эйри пыталась дотянуться до меня. Сдалась им всем моя тушка!

— Где их слабое место? — проорала я, позабыв, что лупим мы не безголосую дикую ведьму, которая ещё могла оказаться глухой, а эйри.

— У нас нет слабых мест! — прошипела эйри. — Зимой ведьмы вялые и слабые, могут только укусить. Мы заполоним весь мир! Тебе не остановить нас, королева!

Ну, ответ на свой вопрос я получила. И ещё на парочку. Эйри знала меня и чем-то была обижена. А ещё эльфийское королевство по неясным пока причинам ждало завоевание эйри. Куда только смотрят местные владыки, кем бы они ни были!

Эльфы сами позволяли себя кусать… зачем? Чтобы стать сильнее и неуязвимее? Но при этом их одолевала ярость и жажда крови. И питались эйри кровью и мясом, тогда как обычные эльфы питались или нектаром и орехами, или всяким лесным мусором. В общем, если и ели живое, то не крупнее лягушек.

Эльфы сами по себе были отнюдь не слабыми, но зачем-то им понадобилось таким способом увеличивать силу. Но зачем?

К этому моменту я устала махать лопатой и очень сильно разозлилась. Настолько, что с пальцев начали срываться искры.

Пытающиеся прикрыть меня от ушастой твари нюхачи разлетелись во все стороны от порыва ветра. Но у эйри только волосы стали дыбом. Впрочем, я ни на что большее и не рассчитывала. Ветер был лишь началом.

Позволяя ему вихрем заворачиваться вокруг меня, я вытянула руки — одна с лопатой, другая без — и ударила молнией. Ещё и ещё! Молний у меня, похоже, водилось в достатке, усталости я особо не чувствовала.

Я не каждый раз попадала по эйри, но, когда попадала, её глаза почти выскакивали из орбит, и она ругалась так, что мне с моими странными физиологическими особенностями оставалось только завидовать.

Наконец, третий удар заставил её пошатнуться и упасть ничком.

— Вяжите её и руки в антимагические наручники, я знаю, у вас такие есть, — приказала я и устало опустилась на траву. Всё-таки молнии дались мне не так легко, как я хотела бы вообразить.

Нюхачи на редкость бодро взялись за дело, и вскоре эйри напоминала того самого шелкопряда, которые питались людьми. И откуда я только это знаю!

— Знакомое лицо, — Первый перевернул эйри, всё ещё находящуюся в отключке, и отодвинулся, чтобы я могла рассмотреть получше. — На эльфийского владыку похожа. Дочка, может?

И он перевернул её обратно.

Я же, как не силилась, не могла вспомнить эльфийских владык. Хотя, по мнению Первого, я была дружна с их наследником задолго до того, как стала королевой. Как странно! Я вспомнила уже очень многих, но при этом не могла вспомнить родителей — инквизиторов или королей, всё равно, не могла вспомнить брата, лучшего друга и его родителей и того… который танцевал со мной у эльфов. Это было очень, очень странно.

— У эльфийского владыки прорва дочек, это всем известно, часть законные, часть незаконные, — влез Четвёртый. — Так что, может, и одна из них.

— Что-то надо делать с памятью, — произнесла я вслух, досадливо морщась. — Так дело не пойдёт. Это не удар по голове, это что-то другое.

— Мне кажется, у вас, госпожа королева, всё не так ужасно, как могло бы быть, — решил меня приободрить один из тех нюхачей, номер которого я не запомнила. Второй или Третий. Как будто есть разница! — Если это какое-то проклятие, то вы с ним успешно боретесь. Вон сколько вспомнили!

Проклятие! Ну точно же! Как я не додумалась-то! Если кто-то посчитал нужным закопать меня живьём, этот кто-то мог наверняка и проклясть меня беспамятством. Против воли я раздулась от важности. Это что же я такое умею, что от меня решили скрыть это даже перед тем, как похоронить?

— Королева просто состоит из двух, — напомнил коллеге, а мне так сообщил новость Первый. — Разве ты не помнишь, как мёртвая госпожа взяла в заложники весь университет, а живая её остановила, а потом они объединились?

Моя важность вся тут же сдулась. Так себе у народа обо мне воспоминания останутся, что и говорить. Взяла в заложники университет! А почему не школу?

Я вздрогнула. Снова какое-то воспоминание. Кажется, я уже так думала.