Дух лунной башни - Анна Бахтиярова

губах. – Я могу попасть в колледж в любое удобное время. Я потомок Милинды Ван-се-Дорн. Существовал в Многоцветье такой знаменитый и влиятельный род много веков назад. Милинда и её сестра-погодок были последними носителями фамилии. А из потомков сестёр остались лишь я, Эмилио и Элиас. Обоим моим сыновьям тоже не требуются печати. Но они их носят, чтобы не привлекать внимания к нашей привилегии.

– Но… но… но…

У меня ум в буквальном смысле заходил за разум.

– Дело в крови, – пояснила её сиятельство весело. – Сама по себе Милинда не играет роли для истории. Она была дамой невыдающейся и достопочтенной до скуки. А вот младшая сестра… Её звали Гвенда. Она вышла замуж за Дарлина Ван-се-Рмуна и основала вместе с ним этот колледж.

– Ох… То есть вы трое…

– Кровные родственники основательницы, – закончила госпожа.

Я вздрогнула и чуть не съехала с дивана. Жуткая догадка.

– А злые силы не могли… э-э-э… заинтересоваться Маргаритой из-за родства с Гвендой?

– Вряд ли, – протянула герцогиня монотонно, но я вдруг ощутила её усталость и горечь. – Тебя-то выбрали не по этой причине. Кто бы ни прятался под маской шута на нашем карнавале, он точно не родственник Гвенды Ван-се-Рмун. Они все известны и давно мертвы.

Это был мастерский укол. Госпожа не сказала ничего обидного, однако указала моё место. В другой момент я бы стушевалась. Но Виктория Ван-се-Росса мне задолжала. За годы притворства!

– Значит, вы сдаётесь? – спросила я жёстко. – Вернетесь домой и оставите дочь в башне? Вы и в битве не особо помогали. Что могла сделать кошка?!

Я ожидала бури. Пощёчины. Грубых слов. Но госпожа лишь с любопытством взглянула сквозь ресницы. Неужели ей правда нравилась моя неуместная спесь?

– В истинном обличье от меня бы было мало пользы. После обращения я беззащитна. Требуется время, чтобы сила мага восстановилась. Пришлось пользоваться когтями и зубами. А для Марго я хочу две вещи: справедливости и свободы. Но ей моя помощь не нужна. Ты сама видела, какие «очаровательные» у нас отношения. О! Не думай плохо о моей дочери. Я заслужила её гнев. Самые страшные ошибки родители совершают, прикрываясь благими намерениями во имя счастья детей. Я не исключение. Надеюсь, однажды Марго сумеет если не простить, то хотя бы перестать меня ненавидеть. – Герцогиня Виктория помолчала, разглядывая собственные длинные пальцы, а потом добавила другим тоном, деловым и почти беспечным: – Без помощи Марго не останется. Здесь Эмилио. И его несостоявшаяся жена. Они не остановятся. Чем бы для них всё не закончилось.

Мне вспомнилась картина, увиденная глазами Урсула: Летисия Дитрих, прижатая к стене, руки Эмилио на её бёдрах, жадный поцелуй. Сколько бы эти двое ни сторонились друг друга, искры былого пламени не погасли.

– Почему они расстались? – спросила я. Не удержалась.

Госпожа печально развела руками.

– Потому что мой старший сын идиот. Разрушил и свою жизнь, и Летисии. Я не знаю, кого он не может простить: её или себя. Думаю, сам до конца не понимает. В год, когда погибла Марго, Эмилио уже закончил учёбу. Но оставался в Гвендарлин. Ещё не мэтром, а воспитателем и помощником педагогов. Охранял сестру. Вместе с невестой охранял. Но в ту роковую ночь Летисии не было в спальне. Они с Эмилио упорхнули на тайное свидание. Марго спала под действием снотворного – работа её лучшей подруги. Но случилось непредвиденное. В тот раз – единственный раз за всё время – Летисия перепутала дозировку ингредиентов. Марго проснулась, и… итог ты знаешь.

Я закрыла лицо ладонями. Как несправедливо! Как глупо!

– Неужели он не может простить? – всплеснула я руками, впервые пожалев Дитрих. – Спустя столько лет? Ведь они могли бы… могли…

– Да, могли бы, – согласилась госпожа, тяжело вздохнув. – И сейчас не поздно. Но Эмилио нравится страдать. У моих деток талант – усложнять себе жизнь. Что у старшенького, что у покойной дочки. Младшенький тоже скоро преподнесёт сюрприз. Я следила за ним. Он делает вид, что воротит нос от девочки из жёлтых. Но это мальчишеская бравада. Рашель Фаули уже в его мыслях. Вряд ли история кончится добром. Но вмешиваться я не стану. Не повторю ту же ошибку, что и с Марго. Это жизнь Элиаса. Пусть набивает собственные шишки.

Я ушам не верила. Виктория Ван-се-Росса готова закрыть глаза на отношения сына с несовместимой девушкой!

– Но они не подходят друг другу, – возразила я, вспомнив вечную надменность Рашель. – С какой стороны ни глянь.

– Сильнее, чем ты и герой твоих мечтаний – полуведьмак? – спросила госпожа насмешливо.

Почудилось, что потолок обрушился и проломил череп.

Герцогиня знает об Ульрихе? Знает об Ульрихе ВСЁ?!

– Поумерь пыл кавалера, девочка, – посоветовала она жёстко. Весёлые нотки в голосе сменились стальными. – Ведьмовское племя прячется у всех на виду три столетия, а он рискует их будущим ради тебя. Влюблённые мальчишки опрометчивы, но надо понимать, где границы.

– Он не… Я не… – Язык категорически отказался служить.

– Конечно-конечно, вы двое даже не смотрите друг на друга, – засмеялась Виктория Ван-се-Росса, поднимаясь с дивана. – Возвращайся в сектор. И сделай одолжение: заканчивай с привычкой гулять по замку в неурочное время. Нашим общим врагам основательно щёлкнули по носу, но они восстановят силы и будут ждать, когда ты совершишь ошибку. А я не хочу, чтобы в коридоре однажды обнаружили твоё бездыханное тело. Спокойной ночи, Лилит.

* * *

Я вняла совету госпожи. Отправилась в обитель полуцветов. Но попала туда позже, чем рассчитывала.

– Лилит!

Сердце сделало двойной кувырок и почти остановилось. В двух поворотах от сектора нагнал Ульрих.

– Есть смысл спрашивать, где тебя носило? – спросил он привычным небрежным тоном.

Я мотнула головой.

Влюблённый мальчишка? Это он-то? Нет. Не может быть.

– Ладно, на этот раз прощу, – облагодетельствовал паразит. – Но обещаю, в следующий раз сотворю привязывающее колдовство, чтобы вообще из сектора не смогла выйти.

– Даже на уроки? – спросила я ядовито.

– На уроки, так и быть, разрешу. – В зелёных глазах заплясали весёлые искры. – Кстати, я к тебе шёл. Вот, держи. Завтра при всех вручить не получится.

Ульрих протянул булавку с нанизанными бесцветными бусинками.

– Это ведьмовской амулет. Сильный. Прикрепи на платье с изнанки. Учитывая обстоятельства, лишним точно не будет.

– Спасибо, – пробормотала я смущённо, чувствуя, что щёки алеют.

– Пожалуйста, – ответил Ульрих. Улыбнулся и отвёл взгляд. Словно хотел что-то сказать, но не решился.

Зато я созрела. Задала вопрос. Но не о подозрениях герцогини Виктории. А о том, что терзало душу последнюю неделю.

– Думаешь, Алакс Риц был злодеем? Помощником духа?

– Нет, – ответил Ульрих уверенно. – Я знаю, что видел. Чёрную тень, а