Время отдавать - Владимир Львович Кусакин

— Станислав Донатович проходите, только не торопитесь, карниз здесь узкий. Хотите я вам помогу?

Только сейчас полковник почувствовал что карниз опасно сузился.

— Чёрт бы побрал архитектора! — произнёс он вслух. — Спасибо, не надо.

Ноги дрогнули. Развернуться было нельзя, идти вперёд — верная смерть.

— Сосредоточьтесь товарищ полковник! Смотрите на мою руку. Бояться здесь нечего. Внизу натянута сетка, как раз для таких случаев… Делайте шаг и считайте до трёх, всего семь шагов. А семь умножить на три сколько будет? Здорово придумано, правда? Нападающие в горячке боя бегут по широкому карнизу и попадают в ловушку. Гениально!

— Никогда бы не подумал что такое возможно. — сказал незнакомец.

— Сейчас я вас познакомлю Бруно.

— Бруно! Бруно Гешке! Глава третьего департамента БНД, ну конечно! Вот почему он показался мне знакомым. — подумал полковник. — Но что он здесь делает?

— Стоп! — скомандовал Сергей Алексеевич. — Вы мне доверяете, товарищ полковник?

— Да. — Губы не слушались.

— Сейчас сильно оттолкнитесь от стены и падайте. Нам надо поговорить. Давайте на счёт три. Раз, два…

Оттолкнувшись от стенки с руками поднятыми кверху полковник полетел вниз, и тут же был пойман за запястья сильными руками. Следуя траектории прерванного падения и закручиваясь в воздухе наподобие гимнаста он взлетел над баллюстрадой балкона и приземлился на полусогнутые ноги.

— Не ожидал от вас такого мальчишества! — сердито сказал Сергей.

— Там же сетка, я бы всё равно не разбился.

— Про сетку я наврал, если честно.

— А я и не поверил…

— Да здравствует Красная Армия! — сказал доктор Гешке, протягивая полковнику что-то невообразимо соблазнительное в большом хрустальном бокале.

— С утра? Солнышко только взошло. — пробормотал Громов страстно желая чтобы его убедили что пить с утра коньяк очень полезно для здоровья.

— Значит у нас есть ещё один повод. — сказала Даша.

— Ура! — вполголоса сказали присутствующие поднимая свои бокалы и глядя через них на розовое, умытое утренней росой солнце.

* * *

— Даша, немедленно спать! Чарли тоже, хватит тут околачиваться, у тебя будет работа попоздней. Бруно, если ты не торопишься…

— Это было вчера. — ответил несколько посоловевший доктор Гешке. — Сегодня надо работать.

— Вот и хорошо. — сказал я. — Если ты не против, объясни ситуацию полковнику сам. В конце-концов у тебя звание выше чем у него, он тебя послушает.

Вчера за обедом глядя на доктора я понял что ему можно доверять, мне нужно было верить кому-то в этом мире. Он подходил идеально. Я спросил Дашу:

— Что ты думаешь если я всё расскажу доктору Гешке?

— Всё? — задумалась она.

— Совсем всё! — ответил я глядя на мою умницу.

— Доктор, вам можно доверять тайны? — она взяла его руку в свою.

— Если это не противоречит моей чести и присяге. И зовите меня Бруно, пожалуйста.

— Ты можешь начинать. — сказала Даша и отошла к баллюстраде якобы любоваться закатом.

Она очень быстро учится, девочка моя. Только я никогда не говорил ей класть большой палец на руку человека которому задаёшь вопрос. Это уж она сама.

— С самого начала?

— Вы меня удивляете Серж, начните с самого главного.

— Ага! В общем в августе этого года я и Чарли…

Он слушал не перебивая. Прислуга давно ушла и роль кухарки взяла на себя Даша.

Я закончил рассказ только в половине второго ночи.

— Вопрос можно? — поднял руку Бруно. — Ты совершенно уверен что эти Тёмные силы существуют? Подожди, подожди! — замахал он руками видя что я собираюсь взорваться от усталости и выпитого алкоголя.

— Я о том что многие философы в конце-концов приходили к осознанию того что кто-то всё время вмешивается, только раньше это называли дьяволом.

С момента появления Чарли у меня было чувство незавершённого. Помнится я хотел сесть и подумать…

— Чарли! Иди поближе и начинай говорить где ты был с момента как мы расстались!

— Там и рассказывать нечего. Больничная палата без окон и швейцарцы в скафандрах.

— Ты настаиваешь что это была Швейцария?

— Это они сказали!

— Как они тебе это сказали?

— Когда я спросил где мы, они ответили что в Швейцарии, мол только не в той что ты знаешь.

— Ты просился куда-нибудь погулять? Или в город?

— Сказали что нельзя, типа я большой такой микроб или вирус, поэтому меня надо лечить сначала.

— Они пытались тебя учить чему-нибудь?

— Фильмы давали смотреть старые, а потом вопросы задавали, как-будто я должен знать ответы…

Мы переглянулись с Бруно.

— Сублимация. — тихо сказал он. Я кивнул. Доктор подтвердил то что я уже знал.

— Но почему он ничего не запомнил?

— Чарли художник.

И видя его непонимающий взгляд добавил:

— Я подметил эту его особенность ещё в начале нашего знакомства. Дело в том что он оперирует образами. Например если ты спросишь его сколько будет дважды два, он сразу вспомнит как рисовать лошадь и скажет четыре. Но на «девять умножить на девять» он никак не откликается, таких животных нет. Цифры и знания законов для него пустой звук.

— Тогда почему они его отпустили?

— Я думал об этом, скорее всего только для того чтобы вести вертолёт. Всё остальное можно было подкинуть или внушить. Знаешь что-то вроде озарения. Потому и прислали диверсантов убрать меня.

— Да, я знаю. — улыбнулся он. — Это было спонтанное решение высшего руководства, и ничем не обоснованное.

— Генералу моча в голову ударила. Теперь видишь на что они способны?

— Если это так, то они хотят чтобы ты провёл войсковую операцию под Кёнигсбергом руками этих одиннадцати человек? Но это же невозможно!

— Раненых и убитых они просили присылать к ним. Обещали вернуть как новеньких.

— С новенькими знаниями и заданием?

— Ты на ходу рвёшь подмётки, Бруно.

— Получается что их использовать нельзя. Что ты собираешься делать?

— Есть кое-что…

Вот здесь и произошло явление полковника Громова народам.

* * *

— Прежде чем мы начнём говорить о деле… — сказал доктор Гешке, — Один вопрос полковник. Вы позволите?

Громов молча кивнул соглашаясь.

— Скажите что значила эта бравада? Вам надоело жить? Или какие-то другие мотивы? Прошу отвечать честно, от этого зависит ваше будущее. Думайте.

Я сидел рядом и слушал о чём они говорят. Конечно заточение даже такое мягкое сказалось на нём. К тому же безработица в перспективе. Жена… с этим всё ясно. Пилила и пилить будет,