Блюз Красной планеты - Роберт Дж. Сойер

была не та, что я привык видеть, она осталась очень приятной.

– Он такой милый, – сказала она. – Так радовался, что я жива.

– Ещё бы.

– Но… знаешь, забавно. Я знала, что нравлюсь ему, это было так очевидно. Но в этот раз он смотрел на меня по-другому. Я выгляжу в десять раз лучше, чем раньше, а он… – Она слегка пожала плечами. – Может, и правда есть люди, которым ты нравишься просто такой, какая ты есть… или была, точнее.

– Это да, – тихо согласился я.

Мы заехали в «Новый Ты» забрать тело, ранее принадлежавшее клону Рори. По моей просьбе Горацио поместил в его череп мозг мёртвого Пиковера. Как двое матёрых мафиози, мы с Дианой запихнули труп андроида в багажник, а потом поехали к западному шлюзу.

Я уже упоминал, что новички на Марсе часто калечатся, переоценив свою неуязвимость. Скорее всего, у трансферов тоже было нечто подобное: суперсила вкупе с низкой гравитацией – и всё, они воображают себя героями из комиксов. А Джошуа Уилкинс – бедный-несчастный Джошуа Уилкинс, потерявший любящую жену, – вполне мог переборщить с безрассудством.

На Марсе было немало удивительных мест, и если когда-нибудь здесь разовьётся туризм, в рекламных проспектах обязательно появятся долины Маринера и Олимп – самый длинный каньон и самый большой вулкан Солнечной системы соответственно. Нам бы подошли оба, но, к сожалению, находились они на противоположной стороне планеты. Но Рори, знаток геологии, предложил удобное место поближе. В тринадцати километрах от песчаных дюн Нили Патеры с горы спускались затвердевшие лавовые потоки, кое-где превратившиеся в отвесные скалы восьмидесяти метров высотой.

Мы с Дианой захватили альпинистское снаряжение – верёвку из углеродного волокна, крюки, всё остальное, – чтобы создать видимость, будто не-Джош-а-Джошуа решил попытать счастья и спуститься по лавовому потоку. Мы нашли самый крутой обрыв и принесли к нему труп. Я ухватил его за одну ногу, Диана – за вторую, и вместе мы свесили его через край.

– На счёт три, – сказал я. – Раз, два, три.

Мы разжали руки, и труп полетел вниз, медленно, медленно, медленно опускаясь на высоту небоскрёба в двадцать семь этажей. Ударившись о землю, он поднял мультяшное облако пыли – что ж, таков уж был Марс.

Кто знает, когда тело найдут – могут пройти годы, даже десятилетия, марсианские или земные, но я точно знал, что напишет коронер в заключении: «Погиб в результате несчастного случая». Пожалуй, не худшая смерть – уж лучше так, чем получить пулю в лоб от бывшей жены, быть задушенным кредитором или наткнуться на недовольного клиента с ножом.

Обратный путь занял большую часть дня, и у нас с Дианой было достаточно времени, чтобы поговорить. А через несколько часов, когда солнце за спиной склонилось к горизонту, а небо впереди окрасилось фиолетовым, я решил задать вопрос, который вертелся в голове с момента, как я узнал, что она осталась жива. Но я не мог вывалить его сразу, а потому начал издалека:

– Знаешь, наверное, пора мне попробовать что-то новое.

– Да? – спросила Диана, повернув ко мне прелестную головку.

– Ага. Надоело быть единственным частным детективом на Марсе.

– И чем же ты хочешь заняться?

– Нет-нет-нет. Я не планирую уходить. Я люблю свою работу; выражаясь словами предшественника, таково моё ремесло. Но я подумываю найти партнёра.

– Спроси Дугала Маккрея, – предложила Диана. – Наверняка он устал возиться с бумажками, сидя в участке.

– Я не про него. – Убрав руку с руля, я провёл ею перед собой, как бы выводя строки текста. – Ты только представь: свет льётся через окно, подсвечивая два имени, и эти имена тенями падают на пол: «Ломакс и Конналли, частные детективы».

Она удивилась – то ли предложению, то ли тому, что я знал её фамилию.

– Ну что? – спросил я. – В «Гнутом зубиле» ты остаться не можешь – кому захочется, чтобы выпивку приносил трансфер? Это всё равно что бармен-мормон – не та атмосфера. Нет, понимаю, тебе больше не нужно платить налог на жизнеобеспечение, но вряд ли ты решила совсем отказаться от денег?

Она посмотрела на меня блестящими стеклянными глазами и мягко сказала:

– Ох, Алекс…

– Да?

– Алекс, родной, как ты не понимаешь? Я ведь не просто так решила стать трансфером.

– Ну да. Бессмертие, вечная молодость. Все их хотят.

– Дело не в этом. Мне они не нужны. Но, милый, я провела тут двенадцать лет и, в отличие от тебя, не занималась в зале. Мне нужна была сила.

– И ты её получила, – сказал я. – Отличное качество для частного детектива.

Она мягко покачала головой, и светлые волосы заблестели под солнцем.

– Остановись на минуту.

Когда мы остановились, она повернулась и показала куда-то рукой. Сначала я решил, что она подразумевает тело, от которого мы избавились – будто это помешало бы стать частным детективом, – но потом понял, что она указывает на вечернюю звезду, сапфир, сияющий на западном горизонте.

– Земля? – спросил я.

– Земля. Я хочу вернуться домой, но буду весить там в три раза больше. В старом теле путь туда был мне заказан. А в этом я вольна идти, куда пожелаю.

– Но чем Земля лучше Марса?

Вопрос риторический: список уходил в бесконечность. Но ответ меня удивил:

– Там есть Рэйко.

– Но она здесь.

– Это временно. Она хочет вернуться – она не собиралась оставаться здесь насовсем, да и я, в общем-то, тоже, просто так получилось. Рэйко уже купила билеты на «Кэтрин Деннинг».

– Но Рэйко не трансфер. Она тоже будет весить в три раза больше.

– Да. Но она на Марсе всего пару месяцев и занимается спортом. Она адаптируется без труда.

– Не видел её у Галли.

– В этой дыре? Алекс, она занимается в «Амстердаме».

– Я буду скучать.

– Приезжай. Ты ведь для этого поддерживаешь форму? Чтобы однажды вернуться домой?

– Если получится, – тихо сказал я. – Однажды.

Я вновь поднял взгляд на голубую планету, медленно заходящую за линию горизонта, а потом отвернулся и завёл багги. Следующий час мы провели в молчании, а когда заговорили, то болтали о мелочах.

Вскоре мы добрались до купола Нью-Клондайка. Припарковав багги Хуана, я вернул взятый в аренду скафандр и, разумеется, проводил Диану до дома – время клонилось к четырём утра, хотя сейчас скорее она защитила бы меня, чем наоборот. Я гадал, предложит ли она провести вместе остаток ночи, но на шаткой лестнице в квартиру она сказала:

– Рэйко сегодня ночует у меня. Наверное, уже крепко спит.

Я просто кивнул.

– Сейчас, подожди минутку… – Она открыла дверь и прошла в квартиру, не включив свет; инфракрасное зрение позволяло ориентироваться в пространстве.