Павел Багряк - «Фирма приключений»

— Брек! — улыбнувшись, скомандовал комиссар Гард. — Хорош секундант, если ты вытаскиваешь его на середину ринга и молотишь кулаками! Прошу вас, джентльмены, успокойтесь. При всех возможных вариантах кто-то из нас троих всегда должен быть с холодной головой. Не я — так ты, Рольф, не ты — так Фред, не он — так я. Оставь его в покое, профессор!

— Да черт с ним! — согласился Бейли. — Но пусть знает, что полотенце с моей стороны не будет выброшено никогда!

Честер вернулся на диван и, обиженно глядя на Гарда и Бейли, закурил сигарету, громко посапывая, как мальчишка, которого оттащили от обидчика и у которого еще зудят кулаки. Бейли тем временем почувствовал себя как бы не в кабинете, а на профессорской кафедре, встал из-за стола и даже сделал несколько шагов по комнате.

— Итак, господа, — начал он, ни к кому конкретно из присутствующих не обращаясь, а говоря как бы в зал невидимой, но большой аудитории. — Итак, мои бывшие друзья изначально поверили не мне, а своим первым впечатлениям, сложившимся, вероятно, после общения с людьми типа Аль Почино. Заявляю совершенно авторитетно, что эти первые впечатления ложны и примитивны! Мне неизвестно, что мои бывшие друзья думают о моей научной работе, но могу предположить, что…

— Ты прав, Рольф, — прервал Гард поток профессорского красноречия. — Пожалуй, для начала я должен был тебе сам рассказать то, что мне известно о твоих подвигах, а уж затем, предъявив, так сказать, счет, требовать его оплаты. Такой подход был бы и закономернее, и честнее. Тем более что я вовсе не намерен тебя ловить на слове… и вообще ловить.

Профессор в знак согласия благосклонно кивнул, приготовившись слушать. Рука его, протянувшаяся в этот момент к бутылке, тем не менее слегка дрожала, и это обстоятельство не ускользнуло от внимания Дэвида Гарда. Более того, вслед за тем, как Рольф Бейли дважды приложился к виски, он не нашел сразу, что ответить на монолог Гарда. Дабы прервать затянувшуюся паузу. Честер решил внести свою лепту:

— Рольф, мне кажется… Я никогда не забуду слов Аль Почино: «Не ротвейлер за мной гнался, за мной бежали мой страх и мой ужас…» Когда такое говорит не гимназист в белом подворотничке, а профессиональный гангстер, видавший виды!..

— Но ведь ты ровным счетом ничего не понял! — воскликнул, как бы очнувшись, Бейли, хотя голос его был глух, словно он уже сошел с кафедры и говорил теперь через несколько слоев ваты. — Вы оба профаны! Простофили!

— Нас обманул Аль Почино? Ты это хочешь сказать? — спросил Гард. — Нас попросту надули? Да? Так просвети нас, Рольф! Видит Бог, я хочу убедиться в нашей ошибке и в твоей правоте!

— Ты в ней сейчас убедишься… — без уверенности в голосе произнес Бейли. — Первое и самое главное. Оторвитесь с Честером от своих повседневных забот и подумайте о ситуации, в которой мы все оказались! Я имею в виду жизнь, которой мы живем. Газетенка Фреда пописывает, а ты, Дэвид, каждый день читаешь вопли о загрязнении окружающей среды, о том, что ядохимикаты уже проникли в грудное молоко, — вдумайтесь только, в грудное молоко почти всех матерей!.. Вы, случайно, не члены партий «зеленых»? А я, грешным делом, подумываю, не вступить ли… Еще ты читаешь, Дэвид, об ускорении темпа жизни — так? О ее невротизации — так? Об увеличении психических заболеваний и тому подобном, — лекцию вам прочитать на эту тему? Да откройте же ваши глаза наконец!

— Открыли! — чуть ли не заорал Гард. — Что дальше? Какое отношение все это имеет к ротвейлерам, которые догоняют твоих подопытных и вырывают у них часть их тела?

— Не торопи меня, Дэвид. Пока что я говорю о том, что мы быстро и резко меняем среду своего обитания. Теперь следите за мыслью. Известно ли вам, что происходит с существами, а мы биологические существа, которые не успели или не смогли приспособиться к изменившейся среде? Зайдите в таком случае в палеонтологический музей и посмотрите, что с ними стало! — Бейли с шумом отпил виски и продолжал: — Вы, может быть, думаете, что все происходящее сейчас в мире — временное явление? Да, с каким-нибудь загрязнением среды покончить, может быть, и можно. Но даже если нынче в каждой точке земного шара будут приняты необходимые меры, — что, как вы понимаете, совершенно невозможно, но попробуем себе представить! — то по инерции загрязнение все еще какое-то время будет нарастать. Впрочем, дело даже не в этом. Человечество не может развиваться, не меняя среду! Не может! — это закон природы. И не развиваться оно тоже не может. Все эти рецепты «нулевого развития», поверьте мне, бред! Чепуха и самоубийство! Я мог бы привести вам тысячи доводов, но приведу только один. Известно ли вам, что болезнетворные микробы и вирусы быстро привыкают к лекарствам, которые их сдерживают и заставляют отступить?

— Да, известно, — сказал Гард. — Как и то, что прием одних и тех же препаратов может вызвать аллергию и даже шок. Что дальше?

— Какие грамотные! Тем проще мне объяснить вам, что стоит всего лишь задержать на год — на один только год! — обновление лекарственного арсенала, и вирус какого-нибудь СПИДа перейдет в наступление на и без того ослабленное человечество. Причем с такими последствиями, что средневековые эпидемии чумы и холеры покажутся нам тихой идиллией! Вот так обстоит дело. И это всего лишь преамбула…

Рольф Бейли снова сел в кресло и потянулся к бутылке.

— Пожалуй, тебе хватит, — неуверенно произнес Честер. — Сохрани свежесть мозгов, а то потеряешь логику.

— Не беспокойся, не потеряю, — зло ответил Бейли. — Больше того, и вам советую выпить. Когда начинаешь думать о будущем человечества, трезвость не нужна, она прямым ходом тащит в петлю… Ну, что вы скажете о человеке, который намерен в этих необратимых и трагических обстоятельствах открыть людям быстрый и реальный путь к выживанию? Который позволит им, и вам в том числе, приспособиться к тому страшному, что вас всех ждет, то есть поможет стать сильными, здоровыми, в значительной мере независимыми от внешней среды?

— Если ты так ставишь вопрос, — сказал Гард, — значит, именно тебе благодарное человечество должно ставить памятник из чистого золота?

— Не мне одному, — даже привстал с рюмкой в руке Бейли. — Но и мне тоже, если без ложной скромности! При условии, если я завершу начатую работу…

Он выпил и снова сел. Ноги его плохо держали, но в глазах была трезвость, а во всем облике фанатическая страсть, в какой-то степени пугающая Гарда и Честера. Они даже переглянулись: уж не болен ли Рольф психически?

— Я хотел бы, Рольф, услышать от тебя доказательства того, — произнес Гард, — что эксперименты твои столько же чисты, как и цель, к которой ты стремишься.