Дженнифер Барнс - Дурная кровь

дом, как и сейчас. Есть люди, которые любят меня, и люди которых я люблю. У меня есть

семья, которая умерла бы за меня, — я понизила голос до шепота. — А я бы умерла за

тебя.

Не за Кассандру. Не за Пифию. Даже не за Лорелею — кем бы она не была и кем бы

она не стала. За мою маму. За женщину, которая учила меня танцевать. За ту, кто целовала

мои разбитые коленки, ту, кто учила меня читать людей и каждый день говорила мне, что

она меня любит.

— Я убью тебя, — прошипела Кассандра. — И мне это понравится.

Ты хочешь, чтобы я подняла нож. Хочешь, чтобы я сражалась.

— На веки вечные, — я закрыла глаза в ожидании.

На веки вечные.

На веки вечные.

— Не смотря ни на что.

Эти слова произнесла не я. Я открыла глаза.

Женщина с ножом дрожала.

— Не смотря ни на что, Кэсси. Не смотря ни на что.

ГЛАВА 61

Дрожащие руки моей матери коснулись моего лица.

— О, малышка, — прошептала она. — Ты так выросла.

Стоило мне услышать голос моей матери, увидеть выражение её лица и ощутить

родное прикосновение её рук, что-то во мне сломалось.

— Ты такая красивая, — её голос надломился. — Малышка. Нет, — она отпрянула

от меня. — Нет, нет, нет… Ты не должна здесь находиться.

— Очень трогательное воссоединение… — директор Стерлинг поднялся на ноги.

— Но задание остается неизменным.

Моя мама попыталась сделать шаг назад, но я ей не позволила. Я понизила голос,

чтобы Владыки не услышали.

— Они не смогут нас заставить.

Её взгляд опустел.

— Они могут заставить нас сделать всё, что угодно.

Мой взгляд опустился на шрамы на её руках и груди — на каждом дюйме её кожи,

кроме лица. Некоторые были гладкими. Некоторые — сморщенными. Некоторые ещё не

успели зажить.

На трибунах Малкольм Лоуелл поднялся на ноги. Владыки один за другим

последовали его примеру.

Я наклонилась, чтобы поднять с земли мой нож. Мы можем драться — пусть

недолго, пусть мы не одолеем их всех, но лучше драться с ними, чем друг с другом.

— Я не хочу такой жизни, — сказала моя мама. — Для тебя.

Шрамов. Боли. Роли Пифии.

— Моя команда нас найдёт, — я вспомнила Лию и постаралась сделать так, чтобы

мои слова прозвучали правдиво. — Где бы не находилось это место, они не перестанут

искать. Они узнают, что директор работает с ними. Нам просто нужно выиграть время.

Моя мама посмотрела на меня, и я осознала, что, хоть именно она вырастила и

любила меня; хоть она сделала меня той, кем я была, я всё ещё не могла её читать. Не так,

как я читала всех остальных. Я не знала, о чём она думает. Не знала, через что она прошла.

Я не знала, почему она кивнула.

На что ты соглашаешься?

Хлопнула дверь, оповещая меня о возвращении Малкольма Лоуелла. Я даже не

заметила, как он ушел. Стоило мне увидеть, за чем он ходил, у меня перехватило дыхание.

Лорел.

Она появилась на свет, чтобы занять место Малкольма, чтобы стать Девяткой. А

теперь его руки покоились у неё на плечах. Он подтолкнул её к директору Стерлингу, а тот

схватил Лорел за руку.

Теперь я понимала, что имела в виду моя мать.

Они могут заставить нас сделать всё, что угодно.

Директор достал из кармана нож.

— Сражайтесь, — сказал он, поднося нож к горлу Лорел, — или она умрёт.

Не дожидаясь ответа, директор начал резать. Совсем немного. Только

предупреждение. Лорел не закричала. Она не пошевелилась. Но вырвавшееся из её рта

хныканье, ударило меня с физической силой.

— Ты уверенна, что твоя команда тебя найдёт? — моя мать подняла собственный

нож. — Мы находимся посреди пустыни, в богом забытом месте, под землей. Если они

будут изучать прошлое Малкольма, они могут догадаться, но большинство людей не

смогли бы ничего найти.

Дин. Майкл. Лия. Слоан.

— Я уверенна, — сказала я. — Где бы мы ни были, они нас найдут.

Моя мать кивнула.

— Хорошо.

— Хорошо? — переспросила я. Что ты имеешь в виду?

Она шагнула ко мне.

— Мы должны сражаться. Лорел — всего лишь ребенок, Кэсси. Она — это ты и я.

Она наша. Понимаешь?

Они могут заставить нас сделать всё, что угодно.

— Ты должна меня убить, — ледяные и непреклонные слова моей матери

врезались в меня, словно нож.

— Нет, — сказала я.

— Да, — моя мать обошла меня кругом, как прежде делало её альтер-эго. — Ты

должна драться Кэсси. Одна из нас должна умереть.

— Нет, — я принялась качать головой и отошла от неё, но мой взгляд застыл на

ноже.

Ты больше не обязана играть в эту игру. Я вспомнила обещание, которое я дала

своей сестре. Больше никогда. Ты не должна быть Девяткой.

— Возьми нож, Кэсси, — произнесла моя мать. — Используй его.

Пусть это будешь ты, — подумала я. — Убей меня. Теперь я понимала, почему

она спросила, уверенна ли я в том, что нас найдут. Если бы ты думала, что обрекаешь

меня на жизнь Пифии, ты убила бы меня из милосердия.

Ты бы вонзила нож в мою грудную клетку, чтобы спасти меня от своей судьбы.

Но я сказала ей, что уверенна.

Воздух прорезал резкий крик. Лорел больше не молчала. Она не выглядела

храброй. Не была Девяткой. Просто ребенок. Он делает ей больно. Он убьет её, если я

не… Нет.

— Да, — произнесла моя мать, шагая ко мне. Она всегда знала, о чём именно я

думаю. Только определенные люди знали меня так хорошо.

Те, кто любил меня. На веки вечные.

— Сделай это, — сказала она, вжимая свой нож в мою ладонь. — Ты должна,

малышка. Ты — лучшее, что я создала в своей жизни. Моё единственное достижение. Я не

могу позаботиться о Лорел, больше не могу, — она не плакала. Не паниковала.

Она была уверенна.

— Но ты можешь, — продолжила она. — Ты можешь любить её. Можешь быть

рядом. Ты сможешь выбраться отсюда и жить. А для этого… — она сжала мою левую руку

в своей и заставила меня поднести нож к своей груди. — Ты должна меня убить.

Мы танцуем в снегу. Я сворачиваюсь в клубочек на её коленях. Поведение.

Личность. Окружение.

Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я…