Кудесник в городе богов - Денис Владимирович Морозов

не любит об этом вспоминать, а Перун – больше всех. Наговорил он мне с три короба, будто я строю козни из неприязни, будто мщу ему за ту молнию, которой он в меня кинул, когда по ошибке принял за змея. Сильно гневался, требовал и напирал, но я стоял на своем. И кто же выручил нас? Кострома. Она показала себя не только красоткой, но и умницей. Обожателя своего успокоила и укоротила. Мне сказала любезное слово, чем сразу к себе расположила. А спор предложила решить владыкам небес. Я послал весточку Роду, Мокуше и Дажбогу, а уж они мне велели пустить сладкую парочку и препятствий ей не чинить. Я, разумеется, покорился. Даже подумал, что может, оно и к лучшему, если рядом с буяном будет эдакая миротворица. Перуну угомон не помешает.

– После этого они сразу попали на Радужный мост?

– Нет, еще вышла осечка с Додолой. Она не захотела махнуть им платочком, чтобы открыть мостик. Но у нее были свои причины, она их со мной не обсуждала. Перун привез Кострому к себе, а еще день спустя они поженились. Ты и сам это видел.

– Мне рассказывали, будто ты князю давний соперник. Что у тебя с ним вражда, и ты мог ему навредить, – осторожно заметил Немил.

– Доля правды в этих словах, может быть, и найдется. Перун – бог небу, я – долу. Мы не можем сойтись, как небо с землей. Громовержец-князь как разгуляется, как поскачет по поднебесью со всей сворой гридей и лютых волков, так хоть под корягой прячься. Один раз даже метнул в меня молоньей, будто я ему злыдень какой-то. Обидно, конечно. Разумеется, были с Перуном и ссоры, и выяснение отношений. Но это не делает нас врагами. Мы – соседи по горней общине, мы – племя потомков Белобога. А у родни в отношениях чего не случится? Но чтоб нарочно вредить друг другу? У нашей братии это не принято.

– Ты живешь рядом с Туманной поляной. Ты легко мог собрать травы и сварить из них зелье.

– Ох, и чья бы корова мычала! – расхохотался Велес. – Как будто это я пытался тебя опоить, а не наоборот.

10 чернеца

Хозяин отвел гостям по уютной ложнице, где они и переночевали, а наутро сам проводил их к Радужному мосту. Додола, не мешкая, открыла им путь, а Рублик вознес вверх по крутой горке, сияющей ярким разноцветьем. Звенислава вновь спрятала человека подальше от посторонних глаз, но Немил не находил себе места. То и дело он порывался продолжить дознание. Догадки появлялись одна за другой, он перебирал в уме всех, кто был на пиру, и припоминал пересуды о ссорах Перуна с Ярилой, Стрибогом, Мокошью, Переплутом и даже с владыкой Родом. Сплетен набиралось – хоть отбавляй, но ни одна из них не подкреплялась уликой или доказательством.

Глава 9. Любовные чары

Жизнь в Вышеграде била ключом, но Немила это не радовало. Вертопрах не унимался: с началом третьей недели он совсем распоясался и начал требовать, чтобы кудесника тотчас же сбросили с неба на землю, а еще лучше казнили, а душу отдали Лиходею. Лада, поссорившись с Костромой, продолжала упорно твердить, что это человек сорвал яблоко в ее саду, и никакие свидетельства не могли ее в этом разубедить. Гриди не оставляли попыток схватить чужака и подвергнуть его изощренным пыткам, чтобы он «во всем сознался». Все это заставляло Немила сидеть на конюшне и не высовывать носа.

– Я попал в Горний мир! – жаловался он Звениславе. – Это такая удача, о какой люди только мечтают. И вот, вместо того, чтобы наслаждаться в райских садах, я заперся в деннике и провожу время с конями.

А вести тем временем становились все тревожней. Бесы все чаще появлялись у подножия Мироствола – они явно что-то затевали, но теперь некому было загнать их обратно громом и молнией, как прежде делал Перун. Леля пропала в Святых горах, будто сгинула, да и ее муж-великан не давал о себе знать. Последние жители покинули деревеньку Грязная Хмарь за опушкой Дикого леса, и даже мелкая нечисть, что жила на Туманной поляне, разбежалась, словно предчувствуя большую беду.

Звенислава тайком вывела своего друга на прогулку по окрестностям Серебряного города, но и тут им не повезло. Ни с того ни с сего налетел белый лебедь и принялся отгонять их от моста, по которому поднималась таинственная незнакомка, завернутая в парчовое покрывало.

– Они что тут, совсем ошалели? – воскликнул Немил, прячась в густой дубраве. – Не хватало еще, чтобы звери и птицы начали на меня набрасываться. Мало мне гридей, мало чертей с их дурацкими обвинениями – так теперь и зверье на меня ополчилось. Что же дальше?

Вернувшись в конюшню, он долго не мог успокоиться и расхаживал из угла в угол. В соседнем деннике беспокойно всхрапывал Рублик – волнение человека передавалось и ему.

– Я уже десять дней тут просидел, – сказал Немил Звениславе. – Я больше так не могу. Надо действовать! Конец месяца все ближе и ближе. Что-то должно случиться. Не к добру все эти приготовления, ох, не к добру!

21 день чернеца

В заботах и волнениях прошли еще три дня.

– Что ты так убиваешься? – попыталась успокоить его Звенислава.

– А что делать? Мы залезли в тупик. У нас три подозреваемых, и ни у кого вина не доказана. Знал бы наш государь, как усердствует его новый слуга. Ведь он доверился мне без оглядки, а я его так подвожу! А ведь я хотел выслужиться, заработать прощение, а в придачу – спасти душу и достать с неба звезду. Раскатал губу, нечего и говорить. Неужели все наши старания были напрасны?

– Не напрасны. Мы столько всего разузнали!

– Самого главного мы не узнали – кто отравитель.

– Велес дал нам подсказку.

– Какую?

– Вот эту!

Звенислава вытащила перо, воткнутое в воротник ее шубки, и пощекотала Немилу нос. Тот поморщился и чихнул.

– И о чем она говорит?

– Это перышко брошено птицей, летавшей к Великому Лиходею.

– А кто из богов обращается в лебедя? – заинтересовался кудесник.

– Из богов, может быть, и никто. Зато есть такая среди богинь. Лада в облике лебедя летает по Дольнему миру и сеет любовь. Увидишь лебедя – значит, чаровница поблизости.

– Ты права! – возбужденно вскочил он и снова начал расхаживать из угла в угол. – Гибель Перуна была выгодна не только бесам. Лада заняла его место в совете трех государей. Она всегда мечтала о том, чтобы