Кудесник в городе богов - Денис Владимирович Морозов

Это ты у нас под подозрением за связь с Лиходеем. Ты продал душу бесам, ты чертей вызывал из черной книги, ты мечтаешь заслужить привилегии в Лиходеевом царстве. Так кто из нас виноват?

– Что за выдумки? Никому я душу не продавал. Я для рая ее берегу, да только вижу, что при таком раскладе мне его не видать. Моя книга – не черная, а зеленая. Я давно ее потерял, в чем раскаиваюсь. А заклинания в ней срабатывали наперекосяк от того, что я писал их по памяти, как запомнил. Что до связи с царем бесов – то не нужна мне такая связь. Хочешь, я все привилегии пекла тебе подарю? Забирай и пользуйся на здоровье, только не говори, что их от меня получил.

– Нет уж, уволь, – сказал царь, окончательно успокаиваясь.

Он помог человеку выбраться из глухой клети. Звенислава носилась в волнении по двору, выискивая своего приятеля. Увидев Немила, она кинулась ему на грудь. Он почувствовал, как ее невесомое тело колыхнулось под шубкой.

Велес провел гостей в просторные деревянные хоромы, выстроенные посреди двора. В горнице Немил снял сапоги, чтобы не натоптать, и позавидовал Вене, которая вовсе не оставляла следов. Хозяин усадил их за стол и расстелил скатерть, на которой сами собой появились блюда с горячими угощеньями и чаши с пахучими отварами. Зеленые обои с золотыми узорами в виде вьющихся трав и расписные потолки с живописными сценами лесной жизни были не хуже, чем в царском дворце, и Немил разомлел, наконец ощутив тишину и покой.

Вместе с шубой и шлемом Велес сбросил и грозный вид, превратившись в доброго деда, потчующего гостей. Завязалась беседа, слова в которой текли плавно, как воды Шерны.

– Да, я пью вино и готовлю отвары на травах, – говорил Велес, продолжая начатый разговор. – Люблю заварить малиновый лист, добавить ягод и сушеных кореньев. Но мое вино чистое, не отравленное. Хочешь в этом убедиться? Попробуй!

И он налил полную чарку из бочонка, пахнущего так пряно, что Немил облизнулся.

– От доброй чарочки отказываться – грех, – согласился кудесник.

– Не пей! Вдруг он и тебя отравит? – предостерегла Звенислава.

Велес хитренько улыбнулся. Немил недоверчиво понюхал темно-красную жидкость, повертел чарку в руках, разогнав в ней волну.

– Не хочешь – не пей. Я же не заставляю, – вымолвил лесной царь.

– Да ладно вам, это же просто вино. Что в нем плохого? – не удержался кудесник, и одним духом опорожнил чарку. Крякнул от удовольствия, вытер ладонью подбородок, лихо подкрутил ус и заверил:

– Хорошее винцо! Тепло пробирает аж до самых костей. И в голову идет такой легкий туманец. Чуть-чуть кружит, так и тянет пуститься в пляс.

Звенислава придвинулась и тревожно вгляделась в его глаза.

– Как себя чувствуешь? Нигде не болит? – спросила она.

– Превосходно я себя чувствую. Если что и болит – то не в такие минуты, это уж точно.

– Не отравился? – лукаво спросил царь.

– Покуда не разобрал. Еще наливай! – потребовал человек.

– Хватит с тебя. Не то пристрастишься, – отодвинул бочонок Велес.

– Он давно уже пристрастился, – со вздохом заметила Звенислава.

– А ты не хочешь попробовать, девонька?

– Меня-то не соблазняй! Звезды вином не питаются, – с достоинством ответила подруга Немила.

– Ох, какая ты строгая? Чем бы тебя задобрить? Может быть, этим перышком?

И хозяин пощекотал ее пушистым пером черной птицы, которое вынул из вазы на полочке.

– Воткни его в шубку – сама станешь, как птица, – посоветовал он.

– Ну, подумаешь, перышко. Что в нем такого? – приревновав, небрежно бросил кудесник.

– Действительно, перышко вроде обычное. Необычно место, где я его раскопал. В самую первую ночь чернеца поднялась снежная вьюга. Всего за несколько минут намело сугробов, как за целый месяц зимы. Не прошло и часа, как в небеса взвился огненный змей, и пошла свистопляска. Когда все улеглось, я выглянул посмотреть, что случилось. Нашел множество разных следов – чертей, бесов, Перунова Грома. Это перо я вытащил из сугроба перед дырой, что ведет в преисподнюю. Сначала я думал, что его потерял мой давний знакомый, ворон Хорохор, что живет на ветвях Мироствола. Но, приглядевшись, я понял, что его перья будут поменьше. Это перышко оставила большая птица – размером с лебедя или гуся.

– Бесы что там, гуся ощипали? – ухмыльнулся Немил. – До весны еще две с половиной недели, не рано ли они новый год начали праздновать?

– Если бы птицу ощипали, то были бы и другие перья. Нет, эта летунья побывала в гостях у Лиходея и его братии.

– В Светлом озере черных лебедей раньше не водилось, – заметила Звенислава.

– Вокруг Светлого озера всегда чудеса. Раньше в нем жили озерные девы. Помню, вышло у меня приключенье с одной, звали ее Водолея. Ох, и взяла же она меня за живое! Я уговорил ее уйти со мной и подарил остров в Варяжском море, она до сих пор там резвится и царствует в свое удовольствие. Жаль, ничего похожего с тех пор не повторялось, а ведь прошел уж десяток лет. А теперь в этом озере один Колоброд мутит воду. Вот нашел себе чистенькое местечко, старый хрыч.

Велес отхлебнул пахучего травяного настоя и продолжил:

– Чернец – месяц недобрый, только и жди беды. Не успел он начаться, как перед моими воротами объявилась какая-то старая карга, и ну давай молотить кулаками – мол, пропусти меня на небеса, очень мне туда надо.

– Ты ее пропустил? – спросил Немил.

– Вот еще! Я поставлен сторожить мост, чтоб к нему посторонние не совались. Второго дня ты прибегал с провожатыми. Чем все кончилось – сам помнишь. После явился черт Вертопрах с посохом, это было как раз перед свадьбой. Ну, думаю, началась ходьба туда-сюда. Прямо не крепость у меня, а проходной двор. Но самым хлопотным выдался первый денек. Еще с ночи началась буря, потом вылетал огнезмей, палил лес, а Перун сек его молниями. С утра вижу: едет наш громовержец с охоты, а в седле у него за спиной – расписная красавица, каких свет не видывал. Незнакомцев пропускать в Горний мир не положено, я устав знаю твердо. Говорю Перуну: мол, ты, князь, проезжай, возвращайся домой. А твою спутницу я не пропущу, хоть что со мной делай. Князь до того рассердился, что начал пускать громы и молнии.

Я ему говорю: ты, мол, меня не запугивай, я не твой дружок Симаргл. Перун как это имя услышал, так совсем из себя вышел. Были они с Симом приятели не разлей вода, да после дружок его переметнулся, теперь все зовут его Лиходеем. Никто