Лериана, невеста герцога по контракту. Книга 1 - Мильчха

После возвращения из храма он превратился в комок нервов. Постоянно думал, все ли в порядке с Лерианой. По утрам первым делом пытался хоть мельком увидеть ее, и, если сразу не находил, начинал волноваться. К ней тянулись его глаза, его руки, его мысли.

Ноа закрыл ладонью лицо. Всего-то и надо скинуть ее руку и уйти в свою спальню, где он сможет заснуть. Но вместо этого Ноа Волстер Виннайт решил пожертвовать сном. Он пролежит так всю ночь. И ночь, он знал, будет длинной.

Вместо эпилога. Конец и начало

Пак Ынха прищурилась. Все расплывалось, словно в тумане, лишь звон будильника на смартфоне был резким и четким. Из-под одеяла торчала только ее голова, но Пак Ынха все равно почувствовала, как холодно в комнате.

Она натянула одеяло на голову. Будильник выдохся и замолчал. Пак Ынха с облегчением закрыла глаза. Невозможно подняться с постели, когда сон манит вернуться в его объятия.

Однако будильник тут же зазвонил снова. Пак Ынха сердито нахмурилась.

«Чтоб тебя!»

Она высунула руку из-под одеяла и стала ощупывать тумбочку у кровати. Не сразу найдя смартфон, отключила будильник. Надо было вставать, но тело не слушалось. Пак Ынха уже проигрывала битву с самой собой, когда мама открыла дверь.

– Пак Ынха!

Она резко села в кровати и крикнула:

– Я не сплю!

Мама стояла на пороге комнаты и помахивала половником.

– Никогда не встанешь, пока мать не зайдет.

Пак Ынха улыбнулась и потерла глаза.

– Я уже решила вставать, когда ты вошла. Правда.

– Так я и поверила. Бегом в ванную.

– Иду, иду.

Пол был холодным, как лед. Пак Ынха вздрогнула и жалобно ойкнула.

– Почему пол такой холодный?

– Вечером забыла включить отопление.

– А это не брат его выключил спьяну?

– Нет, он еще не вернулся. Это я забыла. В последнее время забываю все на свете. Включила, как только проснулась, скоро прогреется. – Мама вздохнула и ушла на кухню.

Жалуясь на холод и потирая руки, Пак Ынха отправилась в ванную. Она открыла дверь и остановилась на пороге: в ванной комнате перед зеркалом брился ее старший брат Пак Точжин.

Он бросил на нее неодобрительный взгляд и буркнул:

– Пересдача на носу, а ты все еще спишь? Это не к добру.

– Не твое дело, свин. Дай мне зубную щетку. Черт, как же холодно.

Пак Ынха приплясывала на месте, пытаясь хоть немного согреться. Проигнорировав ее просьбу, брат опять повернулся к зеркалу и занялся своим подбородком. Вдруг Пак Ынха застыла и недоуменно склонила голову набок. Мама же сказала, что брат еще не вернулся!

– Ты когда пришел? – спросила Пак Ынха. – Напился вчера?

– Выпил немного.

– Это ты выключил отопление? Ты всегда так делаешь, когда напиваешься.

– Вероятно, мое холодное сердце требует подходящей температуры.

Пак Ынха раздраженно цокнула языком и попросила не нести чушь.

– Хочешь узнать, что вчера произошло? – вкрадчиво спросил брат.

– Не хочу. Дай мне зубную щетку, – ответила Пак Ынха и нетерпеливо указала на полочку над раковиной.

– Эту? – Пак Точжин достал розовую зубную щетку и выдавил на нее щедрую порцию зубной пасты.

Пак Ынха протянула руку, но брат убрал щетку себе за спину.

– Эй! – недовольно нахмурившись, воскликнула она.

Брат ухмыльнулся.

– Так ты хочешь узнать, что вчера произошло?

– Чтоб тебя!.. Хочу, хочу, только дай сюда щетку!

– Вот так бы сразу. Помнишь мою бывшую подружку, стюардессу?

– Чихе? Конечно, помню. Ты только и делал, что хвастался перед всеми, какая она красавица. А потом она тебя бросила.

– Это кто кого бросил?! Не перебивай брата! Спокойно не можешь послушать?

Пак Точжин замахнулся на сестру рукой, в которой держал щетку, и зубная паста со щетки шлепнулась на пол. Пак Ынха уставилась на кляксу на полу.

– Мы познакомились в баре в Каннаме…

Пак Точжин смотрел куда-то вдаль, его взгляд затуманился. Не в силах дольше ждать, Пак Ынха вошла в ванную и вырвала щетку из его рук.

– Она была настоящей красавицей. Все мужики на нее пялились.

Чувствуя, как леденеют на кафельной плитке ноги, Пак Ынха встала на ступни брата. Он поддерживал ее, чтобы она не упала, и продолжал мечтательно рассказывать о том, какой прекрасной была их любовь с Чихе, каким грустным было расставание, и далее в том же духе.

Пак Ынха слушала вполуха, быстро чистя зубы.

– И вот вчера она вдруг позвонила, – театрально меняя голос, сообщил Пак Точжин.

Ах вот к чему был весь этот сказ. Судя по опыту общения с братом, история действительно достигла кульминации. Пак Ынха слезла со ступней Точжина и смачно сплюнула пену в раковину.

– Мама! Точжин здесь! Он говорит, что напился и ночью вернулся домой! Это он выключил отопление!

– Ах ты!.. Ну-ка вернись! – крикнул брат, но из кухни уже появилась мама.

– Пак Точжин! – заголосила она. – Так ты дома?! Сколько раз я тебе говорила: если тебе так жарко, не пей!

– Мам, просто мое холодное сердце…

– Из-за тебя мы все перемерзнем, паршивец!

С безопасного расстояния Пак Ынха наблюдала, как мама лупит брата, толкая его к кухне. Тот злобно зыркнул на сестру, но Пак Ынха лишь махнула рукой. Сам виноват, выстудил всю квартиру.

Высушив волосы, Пак Точжин уселся за стол и принялся за яичницу. Заметив презрительный взгляд брата, Пак Ынха усмехнулась и похлопала его по плечу.

– Вкусно? Кушай, кушай. Голова пустая, так хоть желудок будет полный.

– Эй! – воскликнул он, и кусок яичницы выпал у него изо рта в чашку с рисом.

Мама, ставившая тарелку для себя, постучала кулаком по столу.

– Ну-ка прекратите оба! Что за поведение за столом?

Пак Ынха покорно склонила голову и принялась за рис. Брат вернулся к яичнице.

– Ты после завтрака сразу на учебные курсы? – спросила мать у дочери.

– Сегодня занятий не будет. Празднуют годовщину открытия.

– На курсах тоже отмечают? – удивилась мама.

– Ага. Но я посижу в библиотеке.

– Хорошо. А Наён?

– Что Наён?

– Она пойдет вместе с тобой?

– Наверное. Если хочет сдать экзамены, – ответила Пак Ынха, хрустя жареными анчоусами.

Брат, отложив ложку и взяв палочки, спросил:

– Наён тоже провалилась?

– Нет, она просто в последний момент передумала поступать на философский. Теперь ей надо что-то там досдавать.

– Две неудачницы, – хмыкнул Пак Точжин и почесал в затылке.

– Да что ты с утра цепляешься ко мне с этой пересдачей? – возмутилась Пак Ынха.

Они продолжили препираться, пока мама опять не велела им прекратить.

– Наелась, спасибо! – Пак Ынха встала и сложила грязную посуду в раковину.

Неся свою тарелку, к ней подошел брат.

– Подбросить тебя