Общество забытых мучеников - Анви Рид

Реджис. – Это полный бред… но…

– «Чти день субботний», – хлопнул его по плечу Кэруэл.

– Убить его из-за этого? Это… Черт… – Реджис громко сглотнул. – Вы уверены, что Тимо вообще с этим связан? Это херня! Полная херня!

– А Нейтан и Колм? – встрял Ноа.

Реджис цокнул языком и зашагал по залу. Эбель еле сдерживалась, чтобы не броситься к нему и не обнять. Им точно надо поговорить с братом, и она знала, как это устроить.

– И Ребекка? – добавил Ноа.

– У Ребекки мы нашли ключ от кладовки с крестами. Может, она его украла? – предположила Соль. – Кого-то заподозрила и начала за ним следить? Осталось всего две заповеди, и «не убий» не подходит никому из них.

– А Нейтан и Купер были убиты… эм… просто для количества? Чтобы собрать число двенадцать? – Ноа нахмурился и забормотал себе под нос, вновь перечисляя всех убитых.

– Какой же бред… – Реджис ходил вокруг саркофага и причитал. – Просто долбаный бред.

– Эта теория имеет место, Реджис. – Джосайя листал блокнот. – Слишком уж часто убийца ссылается на Библию, да и у двух трупов он оставил открытый Исход с заповедями. Не просто так. Не просто…

– Мой брат здесь ни при чем, ясно? – Реджис остановился. – Он умер задолго до этих убийств! И вообще… – Он замолчал, окинул всех взглядом и задержался на Эбель. – Его убил другой человек.

В повисшей тишине все сами нашли ответ на возникший в голове вопрос. Все поняли, о ком говорил Реджис, и молчали, давая ему шанс признаться.

– У него тоже был сигил, – вдруг подала голос Эбель. – С него все началось.

Реджис стиснул зубы. Его взгляд стал яростным, будто дай ему в руки молот – и он снесет все стены в этой чертовой крипте. Но вся его злость осталась внутри. В побелевших кулаках. В натянутых жилах на шее. В покрасневших глазах. Реджис выдохнул, а вместе с ним и Эбель. Она улыбнулась ему, а он кивнул, принимая правила ее игры.

– Вы зря ругаетесь, – сказала Соль. – Эти заповеди нам все равно ничего не дают, потому что их десять, а жертв двенадцать. Мы все еще не разобрались с сигилами.

– И все еще не открыли вон ту штуковину с буквами. – Ноа кивнул в сторону алтаря, на котором лежал криптекс.

– Точно! – Теперь о нем вспомнили и другие.

– Что было в записке у Колма? – Эбель взяла в руки металлический цилиндр и принялась его крутить.

– «Кровь грешных струится к подножию святых, стекая по мрачным стеклам. И капля одна, пробиваясь сквозь тьму, ведет тебя к тайным истокам», – почти пропел Ноа.

– Ясно, – грустно выдохнула Эбель и кинула криптекс обратно на каменный стол. – У нас опять ни хрена нет.

– А кто здесь покоился? – неожиданно перевела тему Соль. – Может, этот саркофаг тут не просто так? Не зря же убийца выбрал именно эту комнату.

Она заглянула в открытую могилу. Эбель вместе с ней. Внутри была лишь пыль, клочьями повисшая на паутине, и скрюченные мертвые пауки.

– Исаак Уолкер. – Джосайя протер рукавом старую табличку с именем. – Тот самый священник, который служил в этом соборе. Отправлюсь в Санди прямо сейчас и наведу справки. Заеду в церковный архив. Попробую поискать там. Надо понять, почему захоронение пустое и где сейчас находятся мощи.

– Он, что ли, рыцарем был? – усмехнулся Ноа. – Или мощным мужиком?

– Мощи – это останки святых, дебил, – цокнула Соль.

– Нам пора возвращаться. – Джосайя напоследок осмотрел комнату. – Без меня ничего не делайте. Я скоро вернусь. Окей?

– Окей, – ответили все хором.

В крыле девочек сгорели две комнаты. Одна принадлежала Гретте и Шируке. Вторая, конечно же, Эбель и Соль. Пол обуглился и провалился в нескольких местах, стены закоптились, обратились в пепел шкаф с вещами, ковер и несколько книг, валявшихся на полу. Спать там было можно. Только, как сказала Дебора Вуд, «осторожно». Гретта не стала рисковать и перебралась на ночевку к Амелии. Шируку приютили студентки из дальней комнаты – Рейчел и Норииль. А Соль с Эбель, не отличаясь умом и сообразительностью, решили остаться в своей комнате. Так было спокойнее. И, несмотря на отсутствие пола и былой красоты, уютно.

Из дыр сильно дуло, но мистер Чампи с мистером Льюисом принесли с пристани старые доски и застелили ими пол. Девочки не решались по нему ходить, поэтому передвигались медленно и вдоль стен. Черную гарь оттереть было еще сложнее: она лишь сильнее размазывалась и впитывалась в белую штукатурку. Ноа, заглянувший к ним, пообещал разрисовать стену граффити. Хичжин одолжила ковер, а другие девочки – немного вещей, чтобы было в чем спать и чем согреваться. В комнате все еще стоял запах горелого. Будто только что потушили восковую свечу и почерневший фитиль издал свой последний дымный вздох.

– Когда это закончится? – Соль, в двух кофтах и теплых штанах, легла на скрипучую кровать. – Я когда-нибудь высплюсь?

Реджис дал Эбель свою черную, пропахшую духами водолазку. Она надела ее и, расправив ворот, натянула на лицо. Ночи становились холоднее и холоднее. Эбель посмотрела на место, где стоял шкаф. Возле черной стены кружили две маленькие моли, пытаясь найти хоть одну кофту, в которой смогли бы скрыться от чужих глаз. Но их дом сгорел. Как и дом Тимо, которого Эбель не видела весь день.

– Его нет? – Соль проследила за взглядом подруги.

– Нет, – грустно ответила Эбель и, отвернувшись, уставилась в потолок.

– Бель… – неуверенно протянула Соль. – Могу задать вопрос?

– Можешь.

– Между тобой и Реджисом что-то есть?

Эбель повернулась к подруге. Та, свернувшись калачиком, с интересом ждала ответа.

– Есть, – улыбнувшись, ответила Эбель.

– А между тобой и Тимо?

Эбель тяжело вздохнула.

– Что может быть между мертвым и живой? – Она больно прикусила губу. – Он хороший. Очень хороший. Но, очевидно, все сразу было обречено на провал.

– Реджис знает, что ты видишь его брата?

– Знает.

Соль опустила взгляд.

– Прости за неудобные вопросы, – шепнула она.

– А вы с Ноа? – спросила Эбель.

– А?

– Ну, у вас с ним что-то есть?

– Хотела бы я знать, – вздохнула Соль.

– Вам стоит поговорить. – Эбель сунула руку под подушку и легла. – Вообще, всем стоит уже все обсудить. А то как малые дети себя ведем.

– Ты помирилась с Кэруэлом, – улыбнулась Соль.

– Да. С ним легче. И убийства расследовать, и жить в этом мире.

– А ты знаешь, что он состоял в тайном обществе? Какие-то там Искусители.

– Знаю, но это не наше дело. Он хочет нам помочь, потому что когда-то давно не смог помочь своим друзьям. И я понимаю его. Поэтому решила соврать про тоннель и тайком сбежала.

– Я думала, ты мне не доверяешь, – выдохнула Соль.

– Я доверяю тебе больше, чем кому-либо. И именно поэтому я хотела тебя защитить.

– Но я же не просила защиты.

– Знаю. Прости. – Эбель смотрела на Соль, лицо которой очерчивал лунный свет. – Просто у меня есть только вы. Не хочу вас терять.

– Ты дурочка, – хихикнула Соль.

– Согласен, – раздалось за дверью.

Она скрипнула и медленно открылась. Свет из коридора проник в комнату и обозначил Тимо проход. Соль покосилась на дверь. Поняла, что теперь они не одни, и, поежившись, подоткнула под себя одеяло.

– Прощай, мой милый шкаф. – Тимо посмотрел на почерневшую стену.

– Мы найдем тебе новый, – приободрила его Эбель.

– Не стоит. – Он грустно взглянул на нее. – Я долго думал и понял, что после того, как мы поймаем убийцу, я уйду.

– Чего?

– Может, я остался в живых, чтобы помочь тебе найти его? – Он стоял посреди комнаты. Держал дистанцию. – И больше я не буду нужен.

– Ты нужен, Тимо!

– Правда? – усмехнулся он. – Тогда почему я чувствую себя третьим лишним?

– Тимо… – Эбель села на кровать.

– Я видел тебя той ночью. На кладбище. И видел… Реджиса, – Он прошел мимо Соль, и та снова поежилась. – И, знаешь, я так долго ждал, что ко мне на могилу придут мои родные. Думал, обрадуюсь им. Кинусь на шею. Прикоснусь хоть так. Но, увидев брата, я понял, что испытываю лишь злость из-за того, что он жив, а я нет.

Он замолчал, а Эбель не могла подобрать слов, чтобы хоть что-то ему ответить.

– Поэтому я помогу вам