Сигнал иного порядка - Софья Андреевна Мироедова

Я Ии, первая помощница, секретарь, единственная научная сотрудница, повар и по совместительству любая другая специалистка, которая может понадобиться доктору Абелю, – прозвучал ответ с оттенком иронии.

– Жена, значит, – улыбнулась Виктория.

– Да, – рассмеялась Ии. – Вы сразу мне понравились!

– Почему лично? Доктор Абель сказал, что вы были на корабле с нами.

– Ах да. Только это сложно назвать полноценным присутствием. В ваших терминах это больше похоже на устаревший телефонный разговор. Основная моя сущность находится здесь, в лаборатории. На корабле же лишь урезанный интерфейс, который могут потянуть бортовые сервера.

– Понятно. Тогда и я рада встретиться лично, – поддержала приветствие Вика.

– Пойдёмте, я покажу вашу квартиру, вам в третий ход справа, – направила её Ии.

– Кстати, маску вы уже можете снять.

– Ах да, – спохватилась Вика, стягивая пластиковый респиратор.

Воздух под куполом оказался свежим и прохладным. Не было определённых запахов, ощущалось, будто находишься в горах.

Виктория шла через ветвистый прозрачный тоннель, рассматривая соседние купола разных назначений: была здесь и оранжерея, и бассейн, и планетарий, и множество других залов, манящих своими сокровищами. Ии болтала без умолку, рассказывая, какие чудеса здесь собрал доктор Абель, и как она любит за всем этим присматривать и исследовать. Она пообещала, что после того, как Виктория разместится в своём новом жилье, им обязательно нужно осмотреть все местные достопримечательности. После пятнадцати минут блужданий под полигональным небом она оказалась в просторном холле с высокими дверьми, ведущими в непрозрачные помещения. Похоже, это был местный отель.

– Здесь совсем никого нет, – удивилась Вика, подходя к комнате, на которой сияло её имя.

– Это личная территория Руди, то есть доктора Абеля, прошу прощения.

Виктория не очень поняла, специально ли нейросеть обронила это интимное обращение, или это были артефакты её искусственной личности.

– Здесь, кроме доктора, бывало всего двенадцать человек. Вы – тринадцатая. Это хорошее число!

– Это уж точно, – поджала губы Виктория.

– В ваших апартаментах вы найдёте всё необходимое. Я с вами не пойду, это ваше персональное пространство. Однако, если вам что-то понадобится, обязательно скажите вслух, мои сенсоры активируются, и я смогу вам помочь!

– А если я буду говорить сама с собой?

– Хм, – Ии сделала вид, будто задумалась. – Тогда давайте, как в старые времена, вы будете звать меня по имени, когда я вам понадоблюсь!

– Договорились, – согласилась Вика и зашла в свои покои.

– Как освоитесь, уведомите меня, я с радостью проведу вас по самым экзотическим местам нашего городка, – на прощанье сказала Ии.

19 Рудольф

Вернувшись в свой комплекс на Трапписте, Рудольф с облегчением выдохнул, наконец, он был дома. Оставив новую коллегу на попечение нейросети, Абель метнулся в купол лаборатории, где сейчас вёл работы над дешифровкой. В полёте он воспользовался возможностью отоспаться за все прежние дни и сейчас был бодр и настроен на работу.

Рудольф вывел данные на главный экран и перенёс туда актуальный поток шума из червоточины Кеплера-47. Теперь была возможность сравнить их.

– Сколько времени уйдёт на анализ? – бросил он пустоте купола.

– Думаю, день-два, – вздохнула нейросеть. – Здесь просто колоссальный объём. И не забывай, данные продолжают поступать из обоих источников.

– Источник один.

– Конечно.

– Разница во времени, – он почесал подбородок. – Давай выделим небольшой участок шума из кротовины и подобный из прямого сигнала. Не все данные, часть. И попробуем найти отделить нужную информацию от мусора.

– Ты просишь о прогнозе? Я уже говорила…

– Нет. Не о прогнозе. Найди общее между отрезками. Последовательность, характер, свойства – всё что угодно.

– Какой объём берём?

– Давай ограничимся во времени, скажем, микросекундой.

– Минутку, – нейросеть замолчала.

Рудольф барабанил пальцами по губам в ожидании ответа. Он был уверен, что-то там было.

– Готово.

– И?

– Не могу быть уверена на все сто, но знакомый паттерн действительно присутствует.

– Я знал, – кивнул Рудольф.

– Только в выведенном очищенном потоке больше моих прогнозов на основе прямых данных, чем достоверной информации. Однако есть последовательность – будто кто-то на той стороне уже свёл данные к среднему.

– Как с картинкой?

– С картинкой?

– Ну, с видимым излучением кротовины.

– Именно.

– Любопытно, – Рудольф терзал нижнюю губу. – Теперь давай возьмём этот временной отрезок и спроецируем по модели, предложенной Голицыной.

– Руди, это же просто плод фантазии далёкого от науки человека.

– Несущественно. Делай. Подбери мне модель.

Нейросеть вымученно вздохнула и замолчала на минуту.

– Все адекватные гипотезы неприменимы.

– Хватит! Первый раз ты сказала, что недостаточно измерений, чтобы визуализировать, что ты подразумевала?

– Ну ты же не можешь достоверно визуализировать модель Вселенной от сингулярности до текущего момента, так?

– Конечно. Либо пространство, либо время.

– Вот и здесь нечто подобное.

– Сигнал распространяется во времени, – кивнул себе Рудольф. – Вот я дурак. Пренебречь условием времени, взять краткий отрезок.

– Ну и зачем?

– Исполняй, – спокойно настоял он.

Перед ним раскрылась модель, подобная той, что бортовая сеть визуализировала на встрече с Голицыной. С той лишь разницей, что обновлённая была намного подробнее.

– Пузырь какой-то, – фыркнула нейросеть.

– Именно! Пузырь. Если прибавить переменную времени, что получится? Не так уж и сложно, раз я могу себе это представить.

– Длинный пузырь? – подколола его Ии.

– Не совсем. Но близко. Выведи в голограмму.

Рудольф обошёл проекцию, рассматривая дышащую, переливающуюся форму.

– Любопытно, – покивал он. – Можешь спроецировать время на день вперёд?

– В пространстве? – скучающим голосом спросила сеть.

– Да, купол большой, должно хватить.

Перед ним раскрылась раскадровка движущегося, менявшего форму и мерцавшего пузыря, занимавшая добрую половину огромного купола. Нейросеть масштабировала его, уменьшив так, чтобы он вместился.

– Ничего не напоминает? – спросил он.

– Хм, – нейросеть мгновенно произвела поиск подобий. – Похоже на обобщённую форму пространства с Солнечной системой и колониями.

– Да. Наложи системы на прогноз.

Пурпурные прозрачные пузыри сменились россыпью звёзд.

– Это мы.

– Они показывают нам нас самих?

– Да, показывают уже три с половиной тысячи лет. Начали задолго до того, как человек в принципе вышел в космос.

– Однако расшифровать это лестное отражение мы смогли только сейчас. Какой смысл было бросать нам эти данные раньше?

– Возможно, время для них не имеет критического значения.

– Для них?

– Для тех, кто отправил нам этот сигнал.

– Рудольф, осторожнее.

– Пусть не «них», а «него». Несущественно. Возможно, источник сигнала воспринимает время иначе, чем мы. Будь то цивилизация или какое-то невероятное космическое явление, не суть.

– И какое это имеет значение для миссии?

– Без понятия. Пока. Но это наш первый прорыв, – ответил Рудольф, созерцая пульсирующую модель сигнала.

– Как бы мне ни хотелось поспорить, но нейронка в твоей голове, похоже, права.

– Отлично. Это первый шаг, теперь нужно понять, что делает этот пузырь.

– Делает?

– Ну я сомневаюсь, что нам