Тайна исчезнувшей колонии - Ольга Хараборкина

они особо не вдавались в религию аборигенов, но Рамзи неужели не знал? Выходило, что это именно она управляла нежитью и уничтожила три колонии.

Глава 18

Южный материк не переставал удивлять разнообразием видов флоры и фауны. Понятно почему мистер Мортон с таким упоением изучал все вокруг. Так же его знание о местном зверье подтверждало слова Танцующего Анку. Брайс Мортон уже бывал на Южном материке. Из нашего с ним разговора я подчерпнул много информации о рептилиях, об их королеве и о происхождении мира Тетис. Здесь, как и на Земле, теорий возникновения жизни не счесть.

— Ламия — женщина с хвостом змеи. Противоестественное существо, как и сирена, — терпеливо пояснил мне Брайс. — Мерзость, возомнившая себя королевой. Разумная тварь способная как на созидание, так и на разрушение.

Вообще, что я знал о ламиях. Ровно столько, сколько рассказали на уроках истории еще на Земле. Вроде это имя дочери Посейдона, которая родила от Зевса ребенка, после чего Гера прокляла соблазнительницу, превратив ту в змею и лишив её сна. В мифе что-то было про чашу, в которой Ламия хранила глаза. Ах, да! Она еще пожирала детей и соблазняла мужчин. Всегда поражала неиссякаемая и жестокая фантазия древних греков. Скорей всего ламия в этом мире по кровожадности недалеко ушла от мифической.

— Вы же биолог и должны понимать, что для Тетиса существование таких созданий обыденность, — рассудительно заметил я. — Те же змеи с магическим началом, которыми Вы так восхищаетесь тоже самое.

— Нет, мистер Хейг. Чтобы понимать, как это работает, нужно посвятить всю свою жизнь исследованиям, — разгорячился мистер Мортон. — Природа создает новые виды посредством борьбы — выживает сильнейший и более приспособленный. Магические звери рождаются потоком. Возьмем для примера драконов. Они есть суть стихий, воплощенные в звериной форме. К сожалению, эти создания могут жить только у сильных источников магии, и в Тетисе они обитают в закрытых заповедниках.

— Разве они не вымерли? — удивился я. Еще на Северном Архипелаге посетил Музей Истока в столице, чтобы полюбоваться на кости властителей воздуха. Там они были подвешены к потолку, как у нас на Земле остатки динозавров. Все-таки драконы для человека из моего мира — это нечто невероятное и сказочное. Хотелось прикоснуться к чему-то фантастическому. Но сходив и посмотрев на них, осознал, что у меня они больше не вызывали подобных чувств. Осталась только ностальгия по прошлой жизни.

— Кхе… — мистер Мортон кашлянул. — Молодой человек, не обращайте внимания я заговорился. Конечно, они погибли. Как только в воздух поднялся первый дирижабль, началась эпоха людей в воздухе.

— Конечно-кончено, — поспешно поддержал его ложь. Он понял, что сболтнул лишнего и заволновался. Мне же до драконов не было никакого дела, поэтому его явная ошибка для меня не имела смысла. Вымерли они или нет — это не моего ума дело.

— А знаете, глядя на вашу любознательную и своенравную натуру, хочу Вам порекомендовать курорт на Северном Архипелаге. Есть такой городок Скримвотер, посетите его если выберитесь с Южного материка, — мистер Мортон позволил себе скупую улыбку.

— Выберусь или нет, время все расставит по своим местам. Как говорят — поживем увидим, выживем узнаем, — ответил я. Уж чем-чем, а гаданием на кофейной гуще я не собирался заниматься. Конечно, было бы неплохо вернуться на Северный Архипелаг, все-таки там матушка, которая не мало сил положила на то, чтобы я остался в живых. Но не стоит и забывать про отца, человека, который всем сердцем желает убрать меня из рода Хейг.

— Время очень многое может, молодой человек, — тяжело вздохнул мистер Мортон. — Оно стирает в памяти людей истину и заменяет ее вымыслами.

— О чем Вы? — не понял я замечания биолога.

— Это он, мистер Хейг, о возникновении Тетиса, — неожиданно в нашу беседу вклинился лорд Оукман. — Вы, кстати, живы! Поздравляю!

— Вы, тоже, — без особого энтузиазма произнес я. — Поздравляю.

— А что мне станется! Эти старые кости и мышцы еще дадут фору молодым! — лорд Оукман был в приподнятом настроении и потому не обратил внимания на мой тон. — Ну что, Брайс, продолжаешь проповедовать теории магии и эволюции.

— Чего Вы хотите, лорд Оукман? — раздраженно спросил мистер Мортон.

— Я⁈ — удивился тот. — Прекрати засорять молодежи голову всякой чепухой!

— Какой именно? — уточнил биолог.

— Про истинную эволюции жизни и потока! Про то, что полулюди есть грязное творение химерологов, не признающих законов мира, — лорд Оукман так разгорячился, что поток вокруг него откликнулся на зов мага.

— Успокойтесь, Оукман, — одернул его мистер Мортон. В тот момент от скромного ученого повеяло такой силой, что маг отступил.

— А Вы не так просты, Брайс, — хмыкнул лорд. — Однако, напоминаю, что Вы здесь только для исследования природы, а не для засорения умов молодежи.

— О чем вы вообще говорите, господа? — я все никак не мог вникнуть суть конфликта.

— Неужели Вы не поняли, мистер Хейг? — удивился лорд Оукман. — Мистер Мортон последователь теории первоначала.

— Знаете, господа, к своему стыду, хочу признаться, что не понимаю о чем речь, — развел я руками.

— Инженеры, — презрительно произнес Оукман. — Останься у Вас возможность управлять потоком, Вы бы знали общедоступные истины. Хотя весьма удивительно, что в приюте при Церкви подобное не рассказывали.

— Все просто, мистер Хейг, по теории Равновесия Пустота и Поток создают жизнь в нашем мире — это для всех истина, которую проповедует Церковь. Но есть приверженцы теории, что Поток был первым, а Пустота нам была навязана. В чистой энергии зарождалась жизнь, а где ее не было появлялись чуждые миру вещи и звери. Одни искусственные такие, как механоиды или мартышка Уго, другие создал сам мир, соединив невозможное, — охотно объяснил мистер Мортон.

— Вы подразумеваете сирен? — уточнил я.

— Сирены — это полуженщина полурыба, результат болезни мира. Впрочем подобных существ множество в Тетисе: кентавры, ламии, гарпии и другие чудовища.

— Чушь! — рявкнул маг. — Вы совсем помешались на теории чистоты потока, Брайс. Полулюди такие же порождения магии, как и остальные волшебные твари.

— Наш спор продолжается ровно столько, сколь мы знаем друг друга, Ваше сиятельство. Не проще ли прекратить эту бессмысленную беседу? — устало спросил мистер Мортон.

Я