Темная сторона - Натали Смит

Прищелкнув языком, она окинула взглядом с головы до ног беса, затем Тоху и слегка поморщилась при виде еще одного представителя семейства кошачьих.

– Что это ты уважаемого человека обижаешь, мря‑ау? – компаньон собрался было помочь Соловью с путами, но Настин окрик остановил нас всех:

– Не трожь! Этот гад людям вредит и должен быть наказан! Я едва справилась с ним и его змеенышами.

«Гад» уронил голову на грудь, его жена – полноватая, белолицая и вся какая‑то незапоминающаяся – тихо замычала в свой кляп, дочки испуганно заерзали. Четыре мальчика и три девочки мал мала меньше. Лица мальчишек, несмотря на завязанные рты и скованные руки, вполне спокойны, что странно. Я задержала взгляд на знакомом пареньке – самом старшем из всех, – конопатом сыне‑секретаре, он зло смотрел на нас исподлобья.

– Настя, – я подошла, заглянула в честные голубые глазищи, – Жихан Соловейчик – сборщик налогов и герой битвы при Дубе, он спасал людей.

– Опять ты со своей битвой! Я несколько дней жила в селе Пролитая Каша – тут полдня ходу, – и местные жаловались, что свистит и обирает путников на дороге. Я битву не видывала, а супостаты – вот они сидят, всем выводком.

Богатырша положила меч на край стола и, активно жестикулируя, принялась объяснять. Соловей что‑то мычал в знак протеста, но я сосредоточилась на рассказе.

Настя вышла из Нави не там, где зашла. Просторы Лукоморья встретили ее дневным зноем, мошкарой и отсутствием поселения поблизости. Огорчилась богатырша и отправилась куда глаза глядят, на чем свет ругая свою судьбинушку. Шла, впрочем, недолго, набрела на деревню и попросилась на постой к мельнику. Отрабатывала кров активной помощью в этом нелегком труде. Тряпки для условного знака не нашла, вот и отыскали мы ее не сразу.

– Люди заходили за мукой, болтали разное. Уже несколько месяцев неспокойно. Нет‑нет да слышит путник свист волшебный и мощный, от коего падает без чувств, – богатырша сурово зыркнула на пленников. – А очнувшись, не находит у себя вещей аль припасов. Живится негодник всем, ничем не гнушается. Даже сапогами. И поблизости живет всем известный свистун, тут к бабке не ходи – все ладно.

Я прыснула было со смеху – трудно представить, что Соловей нуждается в таких мелочах, – но осеклась под строгим и чистым взглядом народной мстительницы.

– Наш Соловей как свистнет – все живое замертво падает, – прогрохотал бес несколько громче, чем требовалось. – А тут никто не помер. И зачем ему крестьяне, толку с них?

– Кто этот богатырь? – спросила Настя, с интересом разглядывая беса.

– Это мой друг Казимир. И еще один – Антон, а кошка…

– Чудное имя, заморское? – перебила девушка. Кошачьи имена ее явно не интересовали.

– Дай Соловью сказать, пожалуйста, – попросила я. Она нахмурилась, но уступила:

– Я поклялась служить тебе. Коль желаешь…

Настя приставила меч к шее Жихана и зло прошептала:

– Только попробуй свистнуть – голова покатится с плеч! – и вытянула кляп.

– Помогите! Она сумасшедшая! – сглотнул Соловей, дико вращая глазами. – Напала на нас во время обеда. Мы закрылись на перерыв, несколько человек ожидали приема снаружи, и тут из лесу она: «Выходи, гад, биться с равным! Негоже народ простой обижать, ты меня попробуй побей». И как стукнула по забору кулаком, так он и развалился. Люд разбежался кто куда.

Соловей перевел дух, пот градом тек ему за шиворот, и продолжил:

– Это нападение! Я не должен такое терпеть, вышел к ней, а она слова не дала сказать – давай железкой размахивать. Ну, мне пришлось… засвистеть. Против Муромца бы не пошел, а эта пришлая мне не указ. Но ее не проняло.

В общем, подрались они, Настя выстояла против свиста и пустила в ход кулаки. Соловей пару раз приложился всем телом о свой же терем, выскочила семья, а она ему меч под ребра и всех в дом загнала. Заставила жену связать детей и мужа, усадила рядком.

– Я не знаю почему, но она выстояла и взяла нас в полон. Детей пугает, жену мою Варвару да дочек.

Настя спокойно дождалась своей очереди говорить:

– Врет, гад. Свистел не только он, Яга. Старшой змееныш ему пособлял.

Соловей запыхтел, глазки забегали… Как интересно.

– Так, похоже, у нас подростковый бунт, – озвучил общую мысль Каз. – Пока отец не видит, он силу пробует на людях.

– Нет! – заверещал Жихан. – Это был я. Я!

Его сын дерзко глядел на нашу компанию: похоже, не понимает. Изменился с нашей первой встречи, осмелел. Он как обычный подросток, его мозг еще развивается, и регулировать свое социальное поведение он пока в полной мере не может. Ничего нового, но…

– Ребенок с суперспособностями – это ходячая проблема. Да, Соловей?

Пухлый налоговый инспектор упрямо поджал губы:

– Вы не имеете права судить, это не ваше дело.

– Верно, – согласилась я.

– Как это не наше? – возмутилась Настя, придвинув меч еще ближе к шее пленника. – Мое.

– Илья Муромец занимается проделками Соловья.

– И где он? Я здесь. Я могу, у меня достанет сил для борьбы с вредителями, – задрала нос богатырша.

– Ну, Яга, свезло тебе иметь в телохранителях паладина, – протянул Казимир, насмешливо вздернув бровь. – Давайте послушаем пацана.

И выдернул у него кляп.

– Это я, не отец. Я, – без тени раскаяния сказал мальчик. – Это было весело.

– Молчи, дурак! – цыкнул на него отец.

– Молчать? Мы – Соловьи! У нас сила есть, а мы сидим как мыши, пап! Как ты можешь?

– Да ради того, чтобы жить спокойно! Наша судьба предрешена, Деян. Зачем, зачем ты… Смерть теперь, если не всем, то мне точно за твое веселье.

– Давайте все успокоимся, – предложила я, обстановка уж очень накалилась. Нужно выдохнуть. Я отвела Настю в сторонку, хотела переговорить…

– Мы ведь можем освободиться, пап. Если ты трус, то я – нет!

– Деян, не смей! – взвизгнул Жихан.

Свист свалил меня с ног, взорвал барабанные перепонки, я почти ослепла от боли – звуковой бур проникал в мозг, оставляя меня дезориентированной и в агонии. Мгновение, одно мгновение понадобилось мальчишке, чтобы нейтрализовать целую компанию. Я чувствовала щекой шершавый пол, но не могла пошевелить даже пальцем, зрение сузилось до одной точки – сапога богатырши. Она снова устояла.

А потом я потеряла сознание.

* * *

Приходила в себя медленно, рывками, часть за частью. Вначале почувствовала ступни, затем все выше, вот уже копчик ноет – противится жесткой поверхности, а там и руки зашевелились. В ушах жуткий писк, похожий на орду комаров летним вечером. Меня вздернули на ноги, но слишком резко – Тоха что‑то не церемонился.