Время отдавать - Владимир Львович Кусакин

две стороны. Или три, поправил себя Коваленко.

— Не знаю! — продолжил генерал и затрясся в шумном хохоте.

— «Скотина!» — подумал полковник. — «Но ничего, самое важное уже сказано. Попробуем сначала сыграть в твою игру, генерал… но если что… берегись.»

Он поднял глаза.

— Едем, Борис Аркадьевич!

Не доезжая до кольцевой к ним присоединилась оперативная машина отдела, которая пошла впереди разгоняя зазевавшихся водителей проблесковыми маячками и сиреной, еле слышной в салоне бронированного «Мерседеса».

Генерал порылся в кармане шинели выуживая шведские сигареты «Seawolf».

Полковник достал свой «Парламент».

— Брось эту дрянь! — сказал Девяткин подавая ему пачку. — От курения надо получать наслаждение…

Это тоже было непонятно полковнику Коваленко. По данным информационного центра компания «Swedish Match» перестала выпускать сигареты «Seawolf» в 1975-м, то есть ровно тридцать лет назад. Генерал выкуривал по две пачки в день. Это примерно… 22000 пачек за тридцать лет! Целый вагон! Откуда?

Он закурил, чувствуя как в лёгкие проникает ни с чем несравнимое блаженство.

— Ну что? — прервал его генерал. — Зацепило? Это цветочки. Наши украли секрет изготовления в 1972-м, подарок такой Леониду Ильичу хотели сделать, а он отказался, да ещё компания начала нервничать, хоть и выпустили их в Ленинграде под именем «Тройка» не очень большим количеством. Не знаешь?

— Нет. Я ведь тогда ещё мальчишкой был, товарищ генерал, но ведь «Тройка» вроде бы папиросы?

— Лицо не хотели терять, вот и выпустили папиросы. Дрянь совершенная. А «Тройка» сигареты, это скажу тебе, о-о-о! Вкус такой же как у этих, но толще и без фильтра, поскольку пластиковые фильтры очень нехороши для здоровья. Почему сейчас такой ажиотаж вокруг курения?

— Раковые заболевания? — спросил Коваленко, не сомневаясь что генерал будет опровергать расхожую истину.

— Это для дураков, чтобы меньше курили. Отравили сначала людишек фильтрами… Помнишь может, сначала были ватные, а потом пластиковые научились делать? Вот тогда и пошло увеличение числа заболеваний. Исследования специальные проводились по нашей линии, чтобы члена Политбюро не дай и не приведи… А они что-то готовят…

— Вы кого имеете ввиду?

— Знать бы! — вздохнул Девяткин. — Ты думаешь зачем «Копперфильд» их ищет?

Он засмеялся.

— Потому и стережётся. А они лучше нас знают где его искать.

Он прикурил другую сигарету.

— Вы имеете ввиду тайные организации СС?

— Нет, дорогой ты наш! Только одну организацию, под названием «Пятый рейх». Слышал о такой?

— Слышал конечно. Магия и метафизика… лёд и пламя. Сказки какие-то. — пробормотал Коваленко. — Борис Аркадьевич, так наблюдение за объектом входит в новую фазу?

— Случилось с ним что-то, Петро. Если уж наши люди его не узнали, значит изменился он, а как узнать, к лучшему, или к худшему? С нами он разговаривать не будет, то время прошло. Мы ему здорово нагадили. Я ведь про тебя всё знаю. Ты у генерала Лапина сейчас в шестёрках ходишь и всё ему доложишь завтра…

Он задумался.

— Ты не тушуйся, мы все такие были. Меня вот тоже шестёркиным звали, и справедливо. Но у кого я шестерил? Не у генерала какого-нибудь… И звание своё заслужил. В общем передашь Лапину разговор. А я сегодня рапорт на увольнение подал сразу после того как мы по телефону разговаривали, потому и смелый такой. Лейтенанта своего отправь в Рим, может она сумеет с «Копперфильдом» поговорить? Теперь понял к чему это я?

— Дела сдаёте. А почему мне?

— А почему нет? Мужик ты грамотный. Гонору слишком много пока, ну так ведь сколько тебе? Сорок три? Большой начальник, а обижаешься как мальчишка. Значит ещё не всё потеряно…

Сразу после отъезда генерала Девяткина из Управления, полковник Коваленко сделал срочный звонок по закрытой связи и коротко пересказал события этого вечера. Закрыл кабинет на ключ и уехал домой. Ещё через два часа он был разбужен вестовым из Управления, с пакетом. Внутри лежало сообщение, что генерал Девяткин Б.А. застрелен неизвестными у порога своего дома сегодня 24 июля 2005 года в 00 часов 32 минуты.

— А я ведь так и не узнал откуда он брал сигареты. — подумал он. Набрал номер.

— Срочно найдите Аверину из Информационного отдела и ко мне. Да, домой!

Италия июль 2005

В аэропорту было задерживаться нельзя, но пришлось сделать несколько звонков из публичного телефона на площади. Друзья должны знать что я здесь.

— Могу я говорить с Доном Араго? — спросил, когда на другом конце послышался женский голос.

— Вынуждена вас огорчить. — сказала она, — Но профессоре сейчас нет. Он уехал по делам. А кто его спрашивает?

— Мы договорились об интервью. Моё имя Томпсон, Эрик Томпсон.

— Сожалею что так получилось, но вы можете поговорить с секретарём профессора, может он сможет вам помочь?

Та-ак, секретарь… Рихард фон Блюме, швейцарец, как и вся папская охрана, сорок два года, немногословен. Хранитель секретов. Доверенный профессора. Служит около двадцати лет. Когда надо, ставит на карту свою жизнь и выигрывает. По всей видимости преемник профессора на посту Итальянского филиала. Много раз просил Габриэля об участии в операциях вместе со мной. Отказано по причинам изложенным выше. Каждый должен заниматься своим делом.

— Не могли бы вы передать ему трубочку?

Незнакомый голос с итало-американским акцентом:

— Я вас слушаю!

Ишь старается скотина! A фразы рубит как настоящий!

— Здравствуйте! Меня зовут Эрик Томпсон, я журналист, пишу для нескольких изданий.

— Не в штате, значит? — хохотнул мнимый Рихард.

— Волка ноги кормят. — скромно ответил я.

— Ну и какие у тебя вопросы?

Держится хреново и постоянно сбивается на фамильярность. Нет, это не ЦРУ, сколько бы их не ругали, а всё таки они профи. Мафия? Пожалуй что так, потом выясним. Теперь надо в гости напроситься.

— Вопросы подождут, посылочку бы передать, мне сказали что вы лицо доверенное.

— Доверенное, ну? Что за посылка и кто передал?

— Один бывший офицер немецкой армии. Съезди говорит, передай бумаги, тебе Дон Араго заплатит пятьдесят тысяч евро. Он должен быть позвонить и договориться о встрече. А профессор взял и уехал.

— Это не беда, я как доверенное лицо принимаю всю почту профессора. Где ты сейчас? Может машину?

— Нет, спасибо. Я сам через пол-часа подъеду. Вы уж дождитесь меня и про деньги…

— Не беспокойся! Если профессор сказал пятьдесят тысяч, значит заплатим. Ты главное быстрее. Он эти бумаги ждёт, завещание, наследство от брата.

Что за прелесть! Приятно работать с такими людьми.

— Так я еду?

— Ты