Моя обитель - Эмили Ли

в испуге бросил свой нож и умчался, а кто-то так вместе с ним в руках и убежал. Эвелин направила оружие на главаря, что ещё выл, укачивая свою руку.

– Так что там с долгом? Вернул он? – с ехидцей уточнила воительница.

– Вернул, – с ненавистью процедил раненый главарь и поплелся прочь.

На земле остался лишь тот, что был без сознания после удара Эвелин, и тот, которого избила сама банда.

– Мне нечем заплатить вам за помощь, – сказал парень, смотря на неё настороженно.

– Бывай, – ответила женщина, убрала на место меч и направилась к стоящему неподалеку Кадмию.

Стражник встретил восторженным взглядом. Он так широко улыбался, глядя на неё, что Эвелин показалось: ещё немного и его лицо разорвет.

– Ты чертовски сексуальная женщина, Эвелин, – хрипловато, с благоговением произнес мужчина, окидывая её жарким взглядом.

Воительница неопределенно хмыкнула, не понимая, как она должна реагировать на его заявление. Что может быть сексуального в разборках с применением силы? Они снова пошли в сторону её таверны. Кадмий эмоционально пересказывал особо яркие моменты драки, которую Эвелин сама же учинила. Женщине порядком надоело слушать хвалебные оды в свою честь. Она остановилась, собираясь высказать ему своё недовольство. Кадмий тоже остановился, но с другой целью.

– Ты потрясающая! – проговорил он с придыханием и приблизился.

Кадмий положил ей руку на талию, скользнул ниже и слегка стиснул, а потом второй рукой притянул её за шею, склоняясь. Свой первый порыв ударить она подавила силой воли, твердо решив позволить ему поцелуй. За этим же и шла. За нормальными отношениями с «нормальным», подходящим ей человеком. Напряжение в теле, как перед боем, сменила на расслабленность, глаза закрыла, стала податливой. Он осторожно коснулся её губ, и не встретив сопротивления, углубил поцелуй, лаская языком. Эвелин мысленно похвалила себя: всё идет как надо. Не противно. Нет ярких эмоций или ответа, но это потом приложится. Надо просто привыкнуть к нему, к его прикосновениям.

Поцелуй из медленного стал более жадным. Мужчина отдался своей страсти, распаляясь и становясь нетерпеливее. У Эвелин же пошел обратный эффект. Ей стало тошно. От его прикосновений. От тела. От его вкуса. Вспыхнувшее раздражение не получалось подавить никакими уговорами. Она с силой оттолкнула его, вытерла губы и зло проговорила:

– Отвали.

– Эй, ты чего? – уставился на неё стражник, не понимая, что произошло. Всё было так предсказуемо и хорошо, и тут такая агрессия.

– Ничего. Спасибо за ужин, но на этом всё, – она знала, что в это мгновение злится и ненавидит в первую очередь себя, но никак не могла собраться и попрощаться красиво.

– Я сделал что-то не так? Слишком поспешил? – расстроенно сказал Кадмий, подходя ближе. – Ты ж скажи. Вместе придумаем, как быть.

Вместе придумаем… Эвелин почти плакала. Что здесь можно придумать? Она не видела Джеймса всего лишь один день и скучала, мечтала увидеть хотя бы мельком. Он никогда не целовал её так, как Кадмий сейчас, не прижимал к себе так жарко, но ему и не надо этого делать: она горела от одного его взгляда, плавилась от случайного касания.

– Эвен… я так хочу тебя поцеловать… – слова давались с трудом, он не справлялся со своими чувствами, – но… не это место… не сейчас…

Это она всё время помнила. И его ласкающий, полный страсти взгляд, внутренний огонь, сжигающий тело, на который откликалась каждой частичкой своего. Даже сейчас, одно воспоминание разбудило её желания сильнее, чем умелые ласки стражника.

– Мы ничего не можем придумать, – горько сказала она и отвернулась, побрела, оставляя позади себя не только Кадмия, но и свои мечты на «правильные» отношения.

Воительница бесцельно бродила по ночному городу, не замечая ничего вокруг. Одинокий путник спешил к ней навстречу. Она не видела с такого расстояния его лицо, но узнала походку, фигуру. Грустная улыбка тронула губы, а сердце взволнованно отозвалось. Эвелин обреченно вздохнула, признаваясь сама себе, что никуда не денется от своих чувств.

– Беспокоился? – спросила она, когда он подошел ближе. Окинула теплым взглядом его внешний вид, отмечая, как хорошо всё это на нем сидит: черный костюм с жилетом, рубашка на пару тонов светлее и длинный плотный плащ, который он в спешке не застегнул.

– Да, – просто ответил Джеймс, подстраиваясь под её шаг.

– Говорила сегодня со стражниками западных ворот, – сказала Эвелин тихо.

– Ценное было что? – спокойно поинтересовался служитель.

– Не особо. Очередной тупик и ещё одно убийство. Я уверена.

Она не знала, зачем ему рассказывала. Просто захотелось. Доверяла. Почему-то… Он внимательно слушал, задавал правильные вопросы, какие бы задала она. Они говорили так, словно вчера вечером не разыгралась драма на весь квартал, словно между ними не было сводящего с ума притяжения, словно они знали друг друга всю жизнь и сейчас просто пересказывали, как прошел день. Ей было уютно с ним, но при этом волнительно, радостно.

На улице стал моросить дождь, Джеймс поспешил вперед к укрытию, а когда обернулся и увидел, что Эвелин так и идет, не собираясь прятаться, вернулся к ней.

– Любишь гулять под дождем? – с теплотой в голосе спросил он.

– Не особо. Но привыкла. В дороге и не такое случалось, – спокойно ответила Эвелин. «Например, можно выдать за дождь свои слезы». Она запрокинула голову и подставила под капли неба лицо. Собственная ниоткуда взявшаяся эмоциональность вызывала недоумение и растерянность.

– Эвен, – он подошел ближе, поняв её грусть по-своему, – мне очень жаль. Я не хотел быть причиной твоей ссоры с сестрой.

– Не одно, так другое стало бы причиной. Мы не особо близки. Часто ссоримся. Она переехала сюда три года назад, думала, что вырвется из-под надзора матери и заживет вольно, а не получилось. Меня поставили надзирателем, – она горько усмехнулась и посмотрела ему в глаза. – Ты всё слышал тогда. Да? Как и все остальные?

– Да.

– И что ты думаешь по этому поводу?

– По какому конкретно?

Испытывал её. Понимала. Но не понимала зачем. Хотел, чтобы повторила вслух слова Кассии? Подтвердила, что всё так и есть? Что она старая и вешается на него? Напряжение повисло между ними, накаляя обстановку, которую не мог остудить даже усилившийся дождь.

– Кассия подходит тебе, – наконец-то сказала Эвелин, силой отводя свой взгляд от его синих глаз. – Если она нравится тебе, то я буду только рада вашим отношениям.

– Ты сейчас серьезно? – холодно спросил он. Его тон был неприятен ей. Когда она снова взглянула в его глаза, там плескалась злость.

– Да. Вполне. Она красива и умна, хоть и немного своевольна. Подходит тебе внешне и по возрасту. Вам будет вместе хорошо.

Она всё правильно