Механическое солнце - Павел Александрович Шушканов

в тупики из внезапных кирпичных стен или превращались в тропы, уходящие глубоко в лес. Отсюда сверху с уступа городок казался давно заброшенным – выстроенным буквой V вдоль берега скоплением старых строений под зеленовато-бурыми крышами. Ни одной стыковочной мачты в округе, как и ни одной сигары дирижабля в глубоком, словно вылитом из синего стекла, небе. Иногда попадались дома с плотно закрытыми окнами, над крышами которых поднимался сизый дымок. За одним из таких маленьких поселений он наткнулись на храм.

Храмы Солнечной церкви всегда отличала легкая небрежность. Они верили в то, что раздувающееся Солнце необратимо превращается в гиганта и совсем скоро поглотит все сущее, включая сбежавших непокорных людей. Был ли для них хоть какой-то прок в монументальных каменных строениях, вроде тех, что строили адепты Ангстрема? Бревенчатый конус, слегка изогнутый в форме протуберанца, вонзался иглой в темно-синее небо. Храм оказался давно заброшен. От скрипа дверей вспорхнули и заметались под его сводами потревоженные птицы. Тут не было ни следа пожара или разорения, казалось, что служители просто ушли, оставив неприкрытый алтарь и свои священные книги. Они обе лежали здесь. Одна – «Пламя» с потрепанным зеленым корешком, другая – «Ветер» и на ее страницах сияли свежими красками мрачные картины будущего. В изрезанном лучами солнца воздухе кружилась пыль.

– Хоть чем-то они будут полезны, – Лиман прислонил трость к стене и повесил китель на край узкой, хорошо сколоченной кафедры. – Молиться на бредни солнечных святош мы, конечно, не будем, то тут точно должны быть кельи, которые, наверняка, они держали в полном порядке. Солнцепоклонники может и аскеты, но редкие педанты и чистюли, – он покосился на Роя, в нерешительности замершего перед алтарем. – И не смотри на меня так. Лучшей гостиницы нам все равно не найти, а тут хотя бы бесплатно.

Две узкие двери в стене нашлись без особого труда. Одна распахнулась в небольшую комнату с единственным окном. Со второй пришлось повозиться, но замок не устоял против плоского тяжелого камня.

– Это чужая собственность, – напомнил Рой.

– И это меня беспокоит куда больше, чем тебя, – Лиман осмотрел деревянные стены. На гвозде болталась церемониальная ряса. – Солнечники – совсем не те типы, которые легко сдаются. Даже если в округе никого, кроме тюленей и болотных ящериц, они будут проповедовать сами себе, возносить молитвы к солнцу и ждать, что оно дотянется до них своими протуберанцами. Но точно не оставят свой храм. Так они устроены – если уж пришли, остаются насовсем. Ты видишь тут хоть одного? Понимаю, скажешь, что они спешно ушли. Но тогда почему они оставили книги? – он посмотрел на Роя с легкой усмешкой, но тот не заметил иронии. – Ты большой специалист по аномальным происшествиям, скажи, хоть раз тебе попадались сведения о покинутом солнечном храме?

Рой промолчал.

– Вот и я о том же. И если тут мор или охота на незваных туристов, хорошо бы выяснить это сразу.

– Нам нужно выбираться отсюда, – напомнил Рой.

– И это тоже. Но не раньше, чем мы поедим.

Маленький поселок вокруг храма совсем не казался живым. В пустых окнах торчали осколки стекол. У порогов заколоченных дверей буйствовала трава. Лиман отыскал строение, совсем не походившее на дом, тростью открыл скрипучую дверь и шагнул под низкий потолок.

– Так-так, – сказал он, и голос глухо отозвался в толстых стенах. Помещение походило на радиорубку, вот только антенн поблизости нигде не наблюдалось. Разобранный приемник молчал, грудой лежали в углу пыльные журналы регистрации. Между сдвинутыми в стороны радиодеталями и старыми книжками стояли несколько стаканов и полупустой графин. Лиман откупорил его и понюхал содержимое. Поморщился. Вполне сносно, если не на голодный желудок. Под столом в картонном ящике нашлись три банки консервов и поеденный жуками кулек сухарей.

– Черт бы вас всех побрал! – он отложил банки и всмотрелся в пришпиленные к стене бумажные обрывки. Карточки с частотами в основном, но совсем незнакомыми, записки неразборчивым почерком на конкордийском и ланге, и несколько писем. Одно было исписано тысячей крючков и цифр, а подпись внизу была короткой и знакомой – Ош.

– Я могу вам помочь?

Лиман резко обернулся, едва не опрокинув стол. Он успел схватить трость, вставив ее перед собой, но теперь это казалось комичным. Старик в дверях никак не выглядел опасным. Хоть без бороды и с так же собранными в хвост волосами – видимо, местная мода, но сухая шея и тонкие руки, покоящиеся на отполированной сухой палке без набалдашника, выдавали почтенный возраст и подступившую дряхлость. Слегка отодвинув его в сторону, в помещение проскользнула девушка, невысокая и такая же суховатая. В ее платье легко угадывалась перекроенная мантия солнцепоклонников, едва достающая до острых коленок. Она сердито сверкнула глазами на Лимана, убрала со стола консервы и закупорила графин.

– Вы живете здесь? – уточнил Лиман.

– Приглядываем за порядком. А вы?

Лиман выпрямил спину и отпустил трость. Юлить и отпираться не имело смысла. Старик вряд ли вооружен, а девушка скорее сломает себе руку в трех местах, чем причинит ощутимый вред, попробовав напасть.

– Живем в заброшенном храме. Вынужденно, конечно. На вашем острове не слишком популярны отели, как и манжерии, – он пригладил рукой китель, надеясь, что нашивки все еще видны. – Разумеется, если все тут ваше, то я готов заплатить. – Он обернулся к девушке, замершей у стола и оглядывающей его на предмет того, что еще лежит не на своих местах, и достал бумажник. Немного талеров там еще оставалось.

– Она не слышит, – сказал старик. – И не говорит, – он шагнул вперед и всмотрелся в нашивки Лимана, затем в его лицо. – Вы издалека, верно? Не считайте нас дикарями, констебль. У нас нет гостиниц, так как там просто некому останавливаться. И привоз того, что не вырастишь здесь на островах, только раз в месяц – манжерию не откроешь. Вам следовало отправиться на соседний остров. Он крупнее и возможно там…, – старик вдруг осекся и завертел пальцами в воздухе, одновременно слегка шевеля губами. Девушка кивнула и отошла к двери, попутно поправив карточки на стене.

– Берите то, что вам нужно, – добавил старик. – Здесь все равно уже вряд ли кто-то хватится своих вещей.

– Это радиорубка, верно?

Старик пожал плечами.

– Была когда-то. Потом тут поселились картографы – такие же транзитные гости, как вы. Потом некоторое время тут собирались и пили, пока не покажется солнце, священники, – он кивнул на храм за спиной. – А затем все ушли.

– Куда?

Старик снова пожал плечами и развернулся, собираясь уходить.

– Постойте, я заплачу вам за еду и это, – Лиман кивнул на графин.

– Оставьте деньги себе.