Поймать хамелеона (СИ) - Юлия Цыпленкова

дорогу, и карета покатила дальше. Теперь строений не было. Где-то впереди была река Охта, и они ехали прямиком к ней. Вдруг Олег ощутил резкий запах склепа, тлена и сырой земли. Не носом, разумеется, иным чувством, которое сейчас было громче прочих. Кладбище.

Какое? Одно кладбище они оставили в стороне раньше, еще когда ехали по Мало-Охтинскому проспекту. Оно находилось возле церкви Марии-Магдалины. Другое было слева от них и гораздо дальше. Насколько мог сейчас сориентироваться Котов. Памятуя карту столицы, там было Старообрядческое охтинское кладбище, а то, которое проезжали сейчас… Холерное. Да, точно, Холерное. Дальше была какая-то деревня. Мучиться, вспоминая ее название, Олег не стал, это был неважно, потому что экипаж туда не поехал.

Карета обогнула кладбище, но проехала не так много, вскоре она снова повернула и остановилась. Приехали, понял Олег. Холерное кладбище было по-прежнему рядом. Да уж, местечко колдунья выбрала примечательное. Сюда точно захаживают не часто. Осталось узнать, куда именно.

Проводник первым склонился к дверце, открыл ее и выбрался наружу. Он так и остался стоять, пока Котов следовал его примеру. И когда ноги розыскника коснулись земли, его провожатый достал из кармана шелковый шарф.

— Я завяжу вам глаза, Олег Иванович, — произнес ученик колдуньи. — Это непременное условие, пока мы идем к дому, где вас ожидает госпожа Бэла.

— К чему вся эта таинственность? — с толикой раздражения спросил Котов.

Он не злился и готов был позволить завязать себе глаза, тем более это ему совершенно не мешало видеть. Но надо было дать хоть немного ожидаемой реакции, и потому Олег изобразил то чувство, какое должно было появиться у здравомыслящего человека в подобной ситуации.

— Это непременное условие, — повторил проводник. — Если вы откажетесь его соблюдать, то мы возвращаемся в карету, и вас отвезут к вашему дому.

Протяжно вздохнув, Олег проворчал:

— Хорошо, но всё это мне кажется подозрительным.

— Таково условие, — в третий раз повторил молодой человек, и Котов, вздохнув, повернулся к нему спиной.

Они находились в леске недалеко от кладбища, и Олег подумал, что для полноты антуража его туда и поведут. Однако в этот раз ошибся. Когда шарф стянул ему голову, проводник взял Котова под локоть и превратился вовсе в поводыря.

— Не переживайте, я буду вашими глазами и предупрежу, если впереди появится преграда, — сказал ученик колдуньи. — Идемте.

Олег сделал неуверенный шаг вслед за своим проводником, снова выдерживая обычное поведение человека, на время лишенного зрения. И пока они неспешно передвигались, розыскник успел рассмотреть местность. Впрочем, ничего примечательного не было, они всё еще шли по леску, но вскоре повернули на дорогу, по которой могла бы проехать и карета.

Дорога эта не была ухоженной, но ею явно пользовались регулярно. И даже если колдунья жила в ином месте, а здесь было убежище, где она принимала страждущих чудес, то происходило это практически ежедневно. Котов подумал, что сейчас они пойдут быстрей, но его сопровождающий вдруг произнес:

— Осторожно, тут небольшая яма. Слушайте меня, я помогу. Поднимите ногу, протяните ее вперед. Да, вот так. Теперь опускайте. Переступайте второй.

— Благодарю, — чуть склонил голову Олег.

— Не за что, — ответил молодой человек. — Я должен заботиться о гостях госпожи Белы.

«И врать им», — мысленно усмехнулся Олег.

Никакой ямы тут не было, а всё остальное лишь представление. Для чего? Пытается внушить ложное восприятие местности? Если человек понял хотя бы примерно, куда его привезли, то будет искать место по тем признакам, которые у него есть. Так? Возможно. В любом случае, иной причины Котов не видел.

Потом он еще раз обошел «большую яму», перешагнул через «сломанный сук», и раза два они петляли, обходя деревья. Дорога всё это время оставалась прямой и ровной, только что покрытой местами растительностью, которую не успели вытоптать.

Наконец впереди показался деревянный дом в два этажа. Был он старым, но ухоженным и, скорее всего, приведенным в порядок для таких вот приемов. Кому принадлежал сей теремок, значения не имело. Возможно, хозяин сам отдал его во владение колдунье. А может, и продолжал жить там, а она лишь снимала часть дома. Впрочем, и это тоже значения не имело.

Однако в дом его не повели. Прежде они обошли дом по кругу дважды, опять «преодолевая препятствия». И лишь после этого провожатый огласил:

— Ну вот мы и пришли.

Котов потянулся к повязке, но его остановило строгое:

— Потерпите, я сам вам развяжу глаза, когда будет можно. Сейчас мы войдем в дом.

— Как скажете, — сухо ответил Олег, всем своим видом показав, что ему порядком надоели все эти тайны.

Снаружи дом не обладал чем-либо примечательным. Ставни на окнах были новыми и совершенно глухими. Не было крыльца, и дверь имела лишь одну особенность — маленькое окошко, которое приоткрылось, когда проводник постучался. После им открыли, и гостя ввели в обитель магии и тайны.

И едва дверь за ними закрылось, Олег почувствовал себя гончим псом, вставшим в стойку — в доме и вправду разило магией. Не тенью, какой могла бы быть у потомка, а самой настоящей, имевшую по общепринятой классификации четвертую категорию силы дара. Кем бы ни была особа, ждавшая его, но она без сомнений являлась магом. Более слабым, чем Котов, но сильней Степана.

И когда повязка с глаз розыскника исчезла, он сам накрыл их ладонью, замыкая вокруг себя контур, и тем самым закрыл более слабому магу возможность почувствовать себя. Игра в тайну становилась обоюдной.

— Прошу следовать за мной, — больше велел, чем пригласил провожатый.

Кто бы ни выглядывал в смотровое окошко в двери, сейчас в узком коридоре никого не было, кроме гостя и проводника. В доме царила темень из-за закрытых ставень, и освещение шло только от свечей, зажженных в настенных подсвечниках. Антураж продолжался, хотя причина таинственности Котову уже не казалась его частью, и он почти не сомневался, от кого прячется госпожа Бэла.

— Проходите, присаживайтесь и ждите, — произнес спутник Олега и ушел, оставив того на пороге небольшой комнаты, дверь на входе в которую была снята вовсе.

Котов спорить не стал. Он шагнул в комнату, уселся в кресло на золоченых ножках и, закинув ногу на ногу, огляделся. Магиня себе не изменила и здесь. Стены были задрапированы черным шелком. Также был закрыт и потолок, и только россыпь вышитых серебряных звезд разбавляли эту черноту. Складывалось ощущение, что посетитель оказался посреди космического пространства.

И ковер, покрывавший весь пол, тоже был имитацией вселенной, но выткан он был не звездами, а расходящимися по спирали рукавами галактики. А в ее центре стояло второе кресло.