Секретная миссия роботов в Хомутовке - Сергей Иванович Кощеев

Андрон, – а дикое племя, с помощью знаков руками (он их обучил этому), передало зашифрованную информацию исследовательской группе, которая…

– Так вы смотрели, а говорите «нет».

– Я только что скачал этот фильм и бегло посмотрел вместе с комментариями.

– Ого! Мы, люди, так не умеем.

Роботы закивали.

– А вот я слышала, что у вас сейчас должен проводиться какой-то поэтический конкурс. Это правда?

– Уже должен начаться, – сказал Андрон. – Нас, кстати, туда приглашали. Пойдёшь с нами?

– Конечно, если можно.

– Можно.

Когда Алевтина пришла в клуб, чтобы вести поэтический конкурс, в зале уже сидели почти все роботы. Стоял жуткий запах. Роботам, судя по их виду, было очень тяжело. Они сидели развалившись, с усталыми, измождёнными лицами. Одни обмахивали себя разными предметами, другие держались за голову, третьи были взъерошены, с красными глазами…

– Господа роботы, прекратите изображать похмелье, – сразу же обратилась к ним Алевтина. – Хватит этого реализма. Выключите… ликвидируйте… одним словом, уберите эти чесночные с перегаром запахи. Достаточно! Не охайте, не держитесь за голову, не ищите, где опохмелиться. Это уже чересчур. Сейчас начнётся литературный конкурс. Чтобы через десять минут все были к нему готовы и выглядели соответствующим образом.

И точно, через десять минут в зале уже сидела как будто совсем другая публика, хоть и состоящая из тех же роботов. Помещение проветрили, от ужасных запахов не осталось и следа.

– То, что было вчера, меня сильно шокировало, – продолжила Алевтина. – Я думала, что на этом наш конкурс и закончится, но… как ни странно, всё вышло наоборот. Ваша вчерашняя пьянка, по-другому я не могу сказать, вызвала небывалый интерес у людей, и сейчас они хотят продолжения, а также требуют сделать такие вечеринки регулярными…

До клуба роботы вместе с Анютой в этот раз добрались без приключений. Поэтический конкурс уже вовсю шёл, было не протолкнуться. Еле нашлось место.

Алевтина уже разбирала творчество первого конкурсанта:

– То, что вы посвятили стихотворение нашему метизному заводу, – это хорошо, но вот эти строчки: «…Роботов бы делать из этих гвоздей. Не было бы роботов на свете прочней» – и без экспертизы по плагиату видно, что вы это позаимствовали, немного переделав. Так что на будущее имейте в виду. Так, давайте дальше. Кто там следующий?

Следующим был робот Факториан. Взяв вступительное слово, он начал оправдываться:

– Когда я писал это стихотворение, у меня произошёл небольшой сбой, и поэтому оно получилось со сдвигом. Вы сейчас сами поймёте.

…так с лёгкой руки человека зовут нас машинами, притом, что себя мы считаем искусственными людьми. Мы бездушны, зато незлобливы, без сердца, зато без гордыни, хитрость и подлость чужды нам и даже тщеславие. С трибуны руками не машем – зачем? Это глупо, и кричать просто так не заставишь – ведь это бессмысленно. Причинять боль другим не умеем, но если придётся, то защитить человека разумного сможем, опасность предвидев, и ста-нем для многих надёжной опорой. Всем тем, кто нуждается. Отбросьте ж скорее все ваши сомненья, что мы неразумные. Вот…

– Что это? – недоумённо спросила Алевтина. – Зачем вы так сделали? Почему у вас строчки разорваны?

– Я же сказал, что сдвиг произошёл.

– Так нельзя. Я даже не знаю, стоит ли допускать такое стихотворение к конкурсу.

– А некоторым людям понравилось. Они сказали, что это креативно.

– Вот вы сначала стихи писать правильно научитесь, а потом уже креативьте. У вас ещё есть время переделать. Прошу следующего конкурсанта.

Но тут в зал вдруг вползло какое-то невообразимое техническое чудовище на трёх ногах и одной руке. Три его головы смотрели в разные стороны. Помимо конечностей, на которых оно перемещалось, были ещё три руки по краям: две с одной стороны, одна с другой, правда, все три разного размера и одна сгибалась вверх, держа подбородок одной головы, две другие – вниз. Скотч, болты, провода, всякие железки – как это всё держалось и работало, было непонятно.

– Что это такое? – спросил Андрон у Искры.

– Это Горыныч. Так его прозвали люди. У нас рядом с посёлком есть большая свалка сломанной или устаревшей техники, в том числе роботов, которых уже не будут ремонтировать. Привезли как-то раз на эту свалку двух роботов вечером, чтобы на следующий день вместе с другими двумя, которые там уже были, утилизировать. Утром люди приходят – нет троих. Куда подевались? Стали искать. Оказалось, эти трое за ночь так скооперировались, что сумели из троих создать одно, но вполне самостоятельное творение. И люди решили не трогать его. Говорят, когда окончательно сломается, тогда его законсервируют и сделают памятник-инсталляцию под названием «Тяга к существованию».

– Пропустите инвалида, – с усмешкой крикнул Тривольта. – Дорогу Синтезавру!

– Что-то я чувствую себя разбитым, – сказал Горыныч, – наверное, электромагнитная буря.

– Соберись, тряпка! – опять съязвил Тривольта.

– Заткнись, фидер! – ответил Горыныч и молча пошёл к противоположной стене, где опустил свой конструктор на пол и двумя головами стал наблюдать за тем, что происходит.

Следующим был робот в каске Рацио. Он также начал своё творение со вступления:

– Я работаю на стройке. Так вот, я заметил, что многие люди у нас в конце каждого предложения добавляют какое-нибудь слово или сочетание слов. Осознав это, я решил, что такие человекоподобные технологии можно применять и при стихосложении. Более того, сами люди могут использовать моё изобретение в сочинительстве. Это серьёзно упростит им задачу. Сейчас вы сами всё поймёте. Итак…

У нас есть на стройке работник Михалыч – Хороший мужик, твою мать. Он роботов любит, он нас уважает, Если налить, твою мать.

Но если он трезвый, то тут не до шуток: Не смей подходить, твою мать. Он болт, где не надо, так сильно затянет – Болгарку неси, твою мать.

Ему мы сказали: «Послушай, Михалыч!»…

Стихотворение робот читал эмоционально, чересчур эмоционально, и казалось, в каждую строчку он вкладывал отдельную эмоцию. Но закончить ему не дали.

– Стоп-стоп-стоп, – прервала его Алевтина. – То, что вы прочитали стихотворение с выражением, – это хорошо, а то, что с выражениями, – плохо.

– Как это? – удивился Рацио.

– Вот это парадокс! – высказался с места Штепсель.

Алевтина продолжила:

– Вы использовали в стихотворении слова, которые в данном случае можно считать паразитами, и уверены, что сделали открытие. Нет, так не пойдёт. Такие повторяющиеся выражения, как «твою мать», в стихотворении совершенно лишние. Поэзия – это вам не стройка. Если у вас других вариантов нет, то идите и переписывайте, если сможете.

Робот изобразил огорчение и пошёл на своё место.

И тут высказался Андрон:

– А люди опять нос воротят, В чём дело, никак не пойму, Ведь вроде бы всё гениально, Что сделал не так, мать твою?

– А вы знакомы, общались между собой? –