Любовь Федорова - Тыква

— Речь идет не о сплетнях, эргр Урмаш. Я расследую убийство и свято соблюдаю принцип тайны следствия. Однако то, что я нахожусь в данный момент здесь напрямую зависит от моего расследования.

— Эргр Датар очень хороший священник, несмотря на свою молодость. Некоторым другим, который старше его и вдвое, и второе, стоило бы у него поучиться тому, как следует пастырю вести себя. А ошибиться может любой. Главное, чтобы человек не упорствовал в своей ошибке. Если вас интересует именно это.

Тут лис чихнул у Нонора под плащом, и пришлось позволить высунуть ему наружу морду.

— Извините, — сказал Нонор.

— А я-то гадаю, кого вы там прячете — собаку или кошку, — слегка улыбнулся Урмаш. — Ваш любимец?

— Да, я везде беру его с собой. Можно пустить его на пол?

— Пожалуйста. Надеюсь, он ничего здесь не испортит?..

Впрочем, если бы малейший признак пьяного гриба в монастыре был, инспектор Нонор уже знал бы об этом. От мысли найти простую и грубую причину беспорядков на Чаячьем пришлось отказаться. Если тут и завалялся у кого пузырек для личного употребления то такого количества недостаточно, чтобы поднимать скандал. Собственный пузырек с грибом был даже у префекта. Да чего уж греха таить, он раньше был и у Нонора, только Нонор его продал, когда маленькая дочка сильно заболела.

— Значит, никаких претензий ни по службе, ни по финансовой дисциплине, ни по каким другим обстоятельствам вы к эргру Датару не имеете, — сказал инспектор. — Тем более странно.

Эргр Урмаш слегка наклонился вперед, наблюдая за нюхающим ножку стола лисом.

— Скажите, господин инспектор, вы подозреваете в чем-либо эргра Датара?

— Видите ли, эргр Урмаш, та таинственность, которой ваша община окружает малейшие свои дела, не идет на пользу ни моему расследованию, ни роли эргра Датара в нем. Знай я несколько больше, я, возможно, перестал бы считать его замешанным в ту темную историю, которая произошла и происходит по сей день вокруг его храма…

— Простите, а у него сейчас что-либо не в порядке? — слегка озаботился эргр Урмаш.

— Не знаю. Может быть, для священника то, что там происходит, дело обычное. Но, если бы на его месте оказался простой горожанин вроде меня, я бы так не посчитал.

— Сожалею, но я не могу посвятить вас в подробности биографии эргра Датара. Наши правила запрещают это.

— Хорошо, не говорите мне подробностей. Скажите мне только одно: вы ему доверяете?

— Да, — ответил эргр Урмаш.

По той небольшой заминке, которая предшествовала ответу, Нонор понял, что нет. Не доверяет. И никак не найдет надежный способ контролировать и накрепко прижать каблуком, поэтому не доверяет втройне.

Нонор встал.

— Кстати, забыл спросить. Эргр Датар просил перевести его с Чаячьего острова. Куда?

— Куда хочет вся молодежь его возраста? Конечно, в Белый Энлен. К истокам Единобожия, к самым древним и великим его святыням. Вы сами понимаете, что невозможно удовлетворить подобную просьбу. Тем более, нельзя отпускать такого способного служителя, как эргр Датар. Со временем он станет не просто умен, а мудр. Среди развращенной нынешней молодежи такие люди — большая редкость. Уже скоро эргр Датар поймет, что не место делает человека святым, а человек — место.

— Спасибо, эргр Урмаш, за содержательную беседу, — инспектор Нонор сложил руки под благословение.

Он взял под мышку лиса и вышел в монастырский cад. Ему не показалось: в дальнем домике за кустами меж прорези ставень моргнул огонек, и тут же окно задернули мешковиной. А из нерационально большой трубы начал помаленьку выползать и стелиться по черепичной крыше едкий дым.

Мем просидел в ожидании Датара до полуночи. Больше всего ему хотелось лечь возле печи и уснуть, но он терпел. Мем знал, что кухарка ночует в другом месте, но оказать ему любезность и позволить пошарить по укромным углам она в этот вечер совсем не торопились. Чтобы уйти, ей непременно требовалось благословение эргра Датара. Наконец что-то там произошло, на улице забродили голоса, несколько раз прозвякал жестяным голосом колокол сбоку от храмового входа, и тут же, словно усиленное колодцем эхо, отозвался тяжелым плотным звоном Рабеж — начиналась первая ночная стража.

Прежде, чем явиться в дом, Датар долго еще прощался с кем-то, стоя в храмовых дверях, а потом напутствовал на отход ко сну свою преданную кухарку. Когда он вошел в комнату, где ждал его Мем, тыльная сторона руки у него была в ярко-красной губной помаде, и эргр брезгливо уничтожал эти следы.

— Ну что ты будешь с ними делать, — с ходу пожаловался он Мему, проследив его взгляд. — Все время говорю им: не украшайте себя, когда идете к Единому, ни вам, ни Ему это незачем, а все равно… Постой, — монах вдруг осекся. — А в честь чего ты опять здесь сидишь?

— Тебя охраняю, — объяснил Мем.

— Зачем?

— В прошлый раз тебя после них ограбили. Может, сегодня снова придут.

Датар в последний раз провел по тыльной стороне кисти ладонью и досадливо вытер все остатки о бок своего балахона.

— Ну… ладно, — произнес он не очень довольным голосом. — Может быть, заодно объяснишь мне, где Ошка? Я ждал его к обеду, но не вижу до сих пор.

— Нонор исполнил свое обещание — посадил его в подвал, — порадовал Датара Мем.

— За что?! — вскинул руки Датар.

— Пока — ни за что. Но он усердно ищет, чем оправдать свое решение. И он не отступится. Он же тарг. Может, лучше будет сразу все объяснить ему?

— А что еще ему объяснять? Я уже объяснял ему три раза. В том, что убили шпика из Тайной Стражи, Ошка виноват не больше, чем луна, которая в ту ночь даже не светила, а была закрыта облаками. Если бы приплели в качестве косвенной причины меня, и то было бы больше правды!

— Так-так, — заинтересовался Мем. — Значит, причина, хоть и косвенная, вполне доступна для исследования?

Монах всплеснул широкими рукавами.

— Что ты хочешь от меня? Ну, что ты хочешь? В чем мне признаться? В том, что… в том… — Датар умолк, опустил руки и отвел взгляд.

Мем ждал.

— Это не моя тайна, — сказал наконец монах. — Я не могу об этом говорить. Я не имею права.

— Много ты должен Хозяину Веселого Берега? — спросил Мем.

Датар вздрогнул, словно от удара палкой.

— Прежнему Хозяину я не был должен ничего.

— А нынешним?

— Это дело мое и монастыря, Мем.

— Почему же монастырь тебя подставляет? Разве он не может договориться с нынешними хозяевами, чтобы тебя не беспокоили? Ведь они соседи. У них должны быть особые отношения.

Вместо ответа Датар схватил со стола чашку своего прежнего гостя, выплеснул остатки чая на пол к порогу, быстро сунулся за печь и вернулся оттуда с горячей водой и кувшином. Вино он хлебнул прямо из горлышка кувшина, а воду вовсе пить не стал, поставил на стол и сам сел рядом, сцепив над чашкой тонкие длинные пальцы.