Кто убил Кристель? - Тамара Ключинина

раскаленный уголек. Кристель шла чуть впереди, ее пальцы, сплетенные с моими, то сжимались в порыве тревоги, то ослабевали, и она тихонько шептала мне: «Еще немного. Мы почти дома».

Свет, проникающий через оконные проемы подъезда, постепенно угасал с каждым новым пролетом. К моменту, когда нам оставалось преодолеть последний лестничный пролет, нас практически окружала темнота.

Я застыла, вжавшись спиной в холодную стену. В этот миг Кристель, державшая меня за руку, резко остановилась и повернулась ко мне, но я с трудом угадывала ее силуэт.

— Элли, я поднимусь и включу свет, чтобы ты не споткнулась, — сказала она, ее голос звучал твердо, но с заботой, — подожди здесь, я быстро.

Ее пальцы на мгновение сжали мою руку сильнее, а затем она рванула вперед. Ее шаги застучали по лестнице, торопливые и непривычно тяжелые, а ключ в ее руках заскрипел в замке, будто не желая поддаваться.

— Элис, держись, я уже открываю! — крикнула она, поспешно толкая дверь от себя.

Свет хлынул в подъезд, золотой и теплый, выхватывая из мрака трещины на стенах, паутину в углах, мои пальцы, вцепившиеся в перила. И в этот миг — легкий хруст, будто ломается ветка под снегом. Я едва успела поднять голову, как из черной пасти лестничной клетки метнулась тень. Лизель. Ее лицо, всегда такое бледное, теперь отливало синевой от света собственной магии. В руке сверкал огромный ледяной клинок — не сталь, а вода, что под властью ее воли мгновенно застыла, превратившись в идеально острое лезвие. Движения Лиззи были плавными, почти танцевальными, словно она готовилась к этому моменту годами, репетируя каждый жест.

— Ну и как тебе мое владение даром, принцесса? — насмешливо прошипела Лизель.

— Крис… — только и успела прошептать я, торопливо выплетая защитное заклинание, но клинок уже вошел в спину сестры с тихим хлюпающим звуком, будто пробил мешок со льдом. Оседая, Кристель, неловко взмахнув руками, тихо ахнула — коротко, удивленно, как будто не веря, что это происходит. Но Лизель не остановилась: с маниакальной улыбкой она нанесла еще один удар, еще более яростный, заставляя мою сестру, содрогнуться от боли.

— Нет! — закричала я, обезумев, — Нет, нет, нет…

Лизель замахнулась вновь, но заклинание, формирующееся в моих пальцах, вырвалось неуправляемой волной. Стены задрожали, перила заскрипели, и убийца моей сестры отлетела к противоположной стене, вжатая силой магии. В этот момент клинок, окрасившийся алым от крови Кристель, мгновенно истаял, растекся полупрозрачными кровавыми потоками по полу подъезда, а сама Кристель рухнула на колени, вцепившись в дверной косяк. Время замедлилось.

— Не такая я и бездарность! Жаль, тебя не прикончил профессор, но так даже приятнее! — Лизель оскалилась и взмахнула руками, с трудом разрывая пелену моего заклинания.

— Так это ты подбросила записку Ирвису! — я бросилась наверх, спотыкаясь о подол платья, почти не замечая ступеней под ногами.

— Только сейчас догадалась? — ее смех — высокий, истеричный — разнесся по подъезду, эхом отражаясь от стен.

К сожалению, Лизель оказалась проворнее — вместо того чтобы отступать, она стремительно метнулась вбок, используя узкий проход между стеной и лестничным маршем. Ее руки торопливо взметнулись в воздухе, и снежная пыль сгустилась в ледяную стену прямо перед моим лицом, острыми кристаллами впившуюся мне в грудь, а сама она, не теряя времени, рванула вниз по соседней лестнице, ведущей к черному ходу. Ледяные осколки рассекли кожу, вызывая острую боль. Я пошатнулась, пытаясь сохранить равновесие, но все же скатилась назад по ступеням, чувствуя, как холод льда проникает сквозь ребра. В отчаянии я вскинула руки, торопливо поднимаясь и развеивая ее заклинание, но было уже поздно — она сбежала, я и могла лишь бессильно кричать ей вслед.

* * *

Не обращая внимания на хромоту и не видя перед собой ничего из-за застилающих глаза слез, кое-как, спотыкаясь о подол и волоча травмированную ногу, я доползла до сестры, лежащей на пороге. Ее красивое платье с вышивкой, купленное всего несколько часов назад, окрашивалось в алый. С каждым вдохом из груди Кристель вырывался прерывистый свист, перемежающийся болезненным хрипом, ее губы посинели, а лицо побледнело еще сильнее.

Мои пальцы засияли голубым светом — я начала вливать в нее свой магический дар, пытаясь залатать рану, остановить кровотечение. Но мой резерв еще не восстановился после недавней дуэли с мистером Ирвисом, и каждое движение давалось с трудом. Магия текла из меня тонкой, едва заметной струйкой, словно песок сквозь пальцы, хотя я выжимала из себя все до последней капли, рискуя выгореть дотла, но мне было плевать — лишь бы помочь, лишь бы поддержать жизнь в сестренке.

— Не уходи… — хрипло шептала я, прижимая ее к себе, — пожалуйста, не уходи…

Головокружение накатывало волнами, перед глазами плясали черные точки, но я продолжала тянуть из себя магию, чувствуя, как с каждой секундой мой собственный резерв все больше истощается, как магия уходит капля за каплей, не принося облегчения — ее дыхание становилось все тише и слабее.

— Кристель… — из моих глаз текли слезы, смешиваясь с ее кровью, — я не могу опять потерять тебя…

— Элли… — Кристель протянула руку, и я судорожно вцепилась в нее, чувствуя, как она становится все холоднее, — не плачь… пожалуйста… — ее голос захлебнулся, а рука разжалась. Ее пальцы, всегда такие теплые, теперь превратились в лед, выскальзывая из моей руки. Я прижала ее голову к груди, чувствуя, как что-то теплое и липкое просачивается сквозь ткань.

Мое сознание отказывалось принимать происходящее. Крис, моя сестренка, которую я спасла и от ректора, и от профессора, лежала на холодных ступенях, и жизнь уходила из нее с каждым ударом сердца, который я слышала так ясно, будто он был моим собственным, а я не могла ничего поделать.

В тишине квартиры зазвенела люстра, раскачиваясь от сквозняка, и где-то вдали завыла сирена — или это завывала я, прижимая к себе тело, которое уже не дрожало.

Время окончательно остановилось для меня. Я сидела на пороге нашей квартиры и бесконечно раскачивалась, прижимая ее к себе, как когда-то в детстве она укачивала меня после ночных кошмаров, шепча бессвязные слова — то ли молитвы, то ли проклятия. Ее волосы пахли чем-то сладким, как и вчера, когда мы бежали из руин служебного входа магической академии. Теперь этот запах смешивался с медной горечью, въедаясь в кожу.

— Элис?.. Боже, что… — голос Дафны прозвучал сверху, будто