Дух лунной башни - Анна Бахтиярова

ни от освещения, ни от нашего настроения. Ладно б палитра ограничивалась естественными цветами. Так нет, глаза могли стать огненными, карамельными, вишнёвыми и даже абсолютно белыми, что смотрелось особенно жутко.

– Идём, – велела мама, беря меня под руку. – Нечего тут киснуть. Нужно сборами заниматься. Не откладывать на последний момент.

Я подчинилась, умолчав, что любое действие, связанное со скорым отъездом из родного дома, сильнее сжимало сердце.

Наш посёлок Бирюзовый – самый ближайший к замку из принадлежащих Ван-се-Росса селений – располагался между герцогским холмом и быстрой речкой с прозрачной прохладной водой. Жили здесь пятьдесят три семьи – чинные и благородные, не замеченные в чём-либо неподобающем, а тем более противозаконном. Но я их не выносила. В ответ на презрение в мой адрес. Вот и сейчас, пока мы шли к дому на окраине посёлка, соседи здоровались с мамой, не замечая меня.

На пороге я почувствовала запах яблочного пирога, и настроение улучшилось. Это тётя Дот постаралась. Она не любила быть обузой, брала на себя львиную долю домашних дел. Из-за перенесённой в раннем детстве болезни родовой магии в ней не осталось ни на грамм, получить полноценную работу, а следовательно, и заработок, не представлялось возможным. Отношения у нас с Дот непростые. Но мы обе обожали маму и старались не досаждать друг другу по-крупному.

– Сподобилась, – констатировала тётка, появляясь в дверях кухни с полотенцем, перекинутым через плечо. – Ещё бы десять минут, и без ужина осталась.

Угроза была пустой. Мама никогда бы не позволила морить меня голодом. Но Дот – это Дот. Без ворчания и выговоров никак. Она являлась противоположностью младшей сестры во всём. Внешнее сходство, правда, присутствовало. Но тётка была раза в четыре шире моей матери, а её лицо вечно выражало недовольство.

– Тира приходила? – спросила я, ныряя к себе в комнату, чтобы переодеться в домашнее платье – кремовое с цветной вышивкой на вороте.

Дот негодующе фыркнула.

– Только этой нахлебницы не хватало! Явится – метлой выгоню. Запомни, Лилит! Шатается где-то неделями, а потом на постель. И молока ей подавай!

Последняя фраза – явное преувеличение. Тира ни разу не съела в доме ни крошки. Пила исключительно воду. И вообще была аккуратной и чистоплотной кошкой. Меня всегда удивлял её внешний лоск. Ни единой пылинки на идеально гладкой чёрной шерсти. Сначала я думала, она живёт у кого-то в нашем посёлке или в одном из соседних. Но расспросы результатов не дали. Похожее животное никто не держал. И если б Тиру не видели домашние, я бы решила, что она плод моего воображения.

…После ужина, во время которого тётка ворчала, пока мама не постучала ложкой по столу, я принялась складывать вещи. Вся одежда была новой, ни разу не надетой. Несколько повседневных и выходных платьев, осеннее пальто и шубка из скромного меха кролика прибыли вчера из замка Ван-се-Росса. Три недели назад, едва стало ясно, какая судьба меня ожидает, герцогиня Виктория прислала портниху. Пусть я никчёмный полуцвет, но позорить герцогство непозволительно! Гвендарлин – не сельская школа, а древний магический колледж.

Синюю форму и чёрно-белые плащи мне выдадут на месте, как и учебники. Оставалось сложить тетради, письменные принадлежности и личные вещи. Однако я никак не могла решить, что стоит взять с собой, а что оставить дома. Например, цветочный веер – атрибут маминого наряда на памятном карнавале. Я играла с ним всё детство, представляя себя знатной леди. Или браслетики из разноцветных стекляшек. Мы делали их вместе с мамой, но в колледже они наверняка вызовут насмешки. Как и сборник романтических стихов, который я читала втайне от Дот, критикующей любые проявления чувств.

– Лил…

Я вздрогнула и едва не выронила книжку. В дверях стояла мама и смотрела на меня с пронзительной тоской, которую прятала последние дни. Ей было не легче, чем мне. А может, труднее.

– Ложись спать, Лилит, – проговорила она мягко. – Завтра длинный день. Наверняка не обойдётся без сюрпризов. Ой! – Мама прижала пальцы левой руки к губам, а правой начертила в воздухе знак против сглаза – овал с тремя длинными линиями.

Я послушалась, забралась в постель, укрываясь простынёй. Но спать не хотелось ни капельки. Слишком много мыслей терзало голову, не остывшую от гнева. Вспоминался, как назло, Свен Фаули. Мои глупые чувства к нему и его мерзкая выходка под покровительством младшего герцога Элиаса.

На летнюю работу в замок Ван-се-Росса я попала по настоянию Дот. От неё самой место уплыло по причине отсутствия магических способностей. Бред, конечно. Для чистки столового серебра и мытья полов никакой дар не требуется. Лишь на кухне трудились повара, наделённые кулинарной магией. От остальных особенных талантов никто не ждал. Я подозревала, причина неудачи тётки крылась во вздорном характере. Дот не поладила с Гертрудой – герцогской экономкой, отвечающей за набор прислуги.

Меня костлявая мегера с седым пучком на затылке тоже невзлюбила с первого взгляда. Определила в поломойки и велела не попадаться на глаза господам. Нечего такой, как я, щеголять перед хозяевами. Натыкаясь на меня в коридорах, Гертруда придиралась и напоминала, что приняла полуцвета исключительно из-за крайней нужды. Летом наплыв гостей в замок удваивался, и рабочих рук не хватало.

Моя серая унылая жизнь быстро превратилась в сплошную чёрную полосу. До того дня, как из кареты вместе с младшим герцогом Элиасом не вышел Свен – белокурый, высокий и утончённый. Ему исполнилось восемнадцать, учиться оставалось всего год. Помню, как я стояла во дворе, разглядывая гостя: голубой костюм из заморского шёлка, начищенные до блеска ботинки, часы на цепочке с семейным гербом на крышке: расправившим крылья орлом.

Наши взгляды встретились. На целую вечность, как показалось тогда. Приятель хозяйского сынка подарил лёгкий приветственный кивок и улыбнулся. Кто бы знал, что то была улыбка демона. В белокурой голове зрел мерзкий план. Богатый избалованный мальчишка скучал и искал возможность развлечься во время каникул, а полуцвет – идеальный кандидат для злого розыгрыша.

Не знаю, почему я купилась на знаки внимания Свена. Быть может, хотелось верить, что кто-то видит во мне симпатичную девушку, а не полуцвета, без спроса занявшего место в мире полноценных магов. Я краснела, слушая комплименты, сказанные невзначай, смущённо отводила взгляд. Однажды поздним вечером, как на крыльях, упорхнула из-под «опеки» экономки на свидание.

Сердце до сих пор сжимается при воспоминаниях, как вместо дражайшего Свена навстречу вышел громадный чёрный медведь. Издал грозный рык и двинулся на меня, словно демон, вырвавшийся из преисподней. Что произошло дальше, я знаю по рассказам других. В памяти запечатлелся