Взрывные дела Твайлы и Фрэнка - Меган Баннен

Лиз обернулась, чтобы игриво погрозить ему пальчиком. Фрэнк почесал лоб и сделал вид, что не заметил.

– А она в курсе? – спросила Твайла.

– Очевидно, нет, большое тебе спасибо. – Он пошел к барже на парковке, и Твайле пришлось догонять.

– А я-то здесь при чем?

– А ты приказала мне потанцевать с ней на Дне Основателей, и вот с тех пор Лиз решила, что нравится мне.

– Ничего я тебе не приказывала.

– Очень даже приказывала.

– Я никогда бы не заставила тебя танцевать с кем-то.

– Заставила бы, если бы Лиз Бримсби пыталась загнать в угол Мёрси Бердсолл, чтобы та опять пережила все ужасы нападения бродяги на Главной улице.

В голове у Твайлы зашевелилось смутное воспоминание.

– А, погоди, кажется, что-то припоминаю.

В самом деле, бродяга – оживший труп из тех, которые раньше водились в Танрии, – добрался до Главной улицы Итернити на День Основателей и напал на Мёрси Бердсолл, которую спас в последний миг Харт Ральстон, бывший танрийский маршал, который теперь занимал пост шерифа (и жениха Мёрси). Тем вечером на вечеринке ей прохода не давали, пока не вмешались Твайла и Фрэнк, чтобы бедняга хоть отдышаться смогла.

Фрэнк до неприятного точно изобразил, что сказала тем вечером Твайла:

– «Ой-ой. Сюда идет Лиз Бримсби. Фрэнк, пригласи ее на танец, пока она опять не прилипла к Мёрси».

К этому моменту они уже дошли до баржи Фрэнка: практичной четырехдверной модели бордового цвета. Барже было добрых пятнадцать лет, но Фрэнк фанатично намывал и полировал ее, а шины менял задолго до срока. Он распахнул пассажирскую дверь перед Твайлой.

– Кажется, я и правда заставила тебя танцевать с ней, – признала она и села.

Заглянула под фольгу на тарелке, пока напарник устраивался на водительском сиденье, заводил мотор и выруливал на дорогу. Из-под фольги пахнуло божественными ароматами масла, сахара и персиков.

– Могло быть и хуже. Выпечка у Лиз просто нереальная.

– Я не хочу с ней встречаться, Твай.

– Как тебе угодно.

– Она же не отстанет. Прилипла, как ракушка к днищу корабля.

– Ты слишком добрый. Пора ее отодрать.

Твайла опустила взгляд на пирог – ее бедра торчали с обеих сторон тарелки – и мрачно подумала, что Лиз-то правильно делает, следя за фигурой. Стоит лишь угоститься куском, как все это масло, мука и сахар непременно навеки приклеются к телу.

Пирожок.

Бедра.

Она захихикала.

– Что? – спросил Фрэнк.

– Пирожок, говорит, для Фрэнка.

– И?

– Пирожок победительницы.

– Боги…

– Что, Фрэнк, не хочешь отведать ее пирожка? – потешалась Твайла, не испытывая ни малейшего стыда.

– Фу, Твай, хорош!

Она вытерла выступившие на глазах слезы.

– Что, уж и про пирожок не пошути?

– Нет. – Он лихорадочно замотал головой. – Не-е-е-е-е-е-е-е-е-е-ет.

– Почему?

– Потому что ты – это ты. Ты регулярно моешь полы и носишь на похороны картошку с сыром.

– То есть если я убираюсь дома и готовлю сытную еду, мне уже нельзя шутить сомнительные шутки?

– Как-то так, да.

Твайла захлопала ресницами, изображая Лиз:

– «Понимаешь, я слежу за фигурой, так что подумала, может, ты захочешь мой пирожок». Нет, правда, зачем трудиться и печь вкуснятину, если сама не ешь ее? Вот мужчина седеет, и окружающие решают, что ему это весьма к лицу. А женщина набирает пару фунтов – и все, считай, покойница.

Фрэнк бросил на нее лукавый взгляд.

– Знаешь, мне тут песенка одна вспомнилась.

– О нет.

– Когда мы поженились, ты была свежа как птичка… – запел он. «Птичка» вышла басом – голос у него был изумительно низкий.

– Нет, – простонала Твайла.

– Да, – рыкнул Фрэнк в ответ.

– Это чудовищная песня.

– Давай, солнышко, ты знаешь слова. В костюме…

Твайла сдалась:

– В костюме от папаши ты был хорош собой.

– Ну вот! Куда ушли все деньги, старая алкоголичка?

– Совсем заврался, старый, отхватишь в щи ногой!

В самом начале дружбы они обнаружили общую склонность распевать по поводу и без повода, стоило только вспомнить куплет к месту. Учитывая, что большую часть песен на эстраде Бушонга за последние полвека посвящали невзгодам потерянной любви, стыдно признаться, как точно некоторые из них били в цель.

Твайла набрала воздуха и пропела первую строчку припева:

– Отъела жопу, боже!

– Твоя отвисла тоже!

И вместе они складно пропели название песни:

– Кому теперь сдались мы? Что ж, останусь я с тобой!

Глава вторая

На доске у кабинета капитана Альмы Магуайр на Западной базе мелом значилось, что «Эллис/Баннекер» назначены в сектор В‐14 на следующие десять дней, а «Херд/Дакерс» берут ночные смены. На пробковой доске по соседству вывесили лист для записи на проведение занятий в домах престарелых – все та же клоунада под названием «Маршалы помогают!».

– Уф, – немедленно ухнул Фрэнк.

Но тут из кабинета выглянула начальница и спросила:

– Эллис, Баннекер, я тут слышала, вы принесли угощение?

Твайла застыла виноватой статуей, а Фрэнк незаметно стряхнул крошки с голубой рабочей рубашки.

Магуайр сощурила аквамариновые глаза, признак полубога – два кинжала изо льда на темном лице.

– Мертвое Море, ну серьезно?

– В лавке пироги разметают. Вы же знаете, капитан.

– Мфф. – Магуайр кивнула на лист «Маршалы помогают!» на доске – пустые строки укоризненно взирали на них. – Куда запишетесь?

Твайла и Фрэнк обменялись взаимно недовольными взглядами. Фрэнк начал маневр уклонения:

– Ну…

Но дальше не пошло. Магуайр дернула головой, приглашая за собой в кабинет, они снова переглянулись, на этот раз – признавая поражение.

– Скажу прямо, – заявила Магуайр, едва закрыв дверь. Даже не пригласила присесть. – Федеральная Ассамблея нам проходу не дает. Говорят, раз бродяг больше нет, такой штат нам не нужен. А некоторые считают, что и сами танрийские маршалы и вовсе не нужны.

– Может, устроим им наглядное сафари на браконьеров? – едко предложил Фрэнк.

– Меня убеждать не нужно, а вот Ассамблею – придется, и для этого потребуется совместная работа. Найдете серьезное правонарушение, что-нибудь такое, что оправдает расходы налогоплательщиков, – молодцы. Северная база раскрыла скандальный случай с нелегальной добычей танрийского иувеницита, гады везучие.

– Я думала, у донифийской иувеницитной шахты безопасность на высшем уровне, – сказала Твайла.

– Так и есть. Потому-то дело такое громкое.

– Кому же настолько понадобился этот минерал? – спросил Фрэнк.

– Иувеницит добывают только в Танрии, больше нигде в мире его нет. Его применяют в косметике – ну, в омолаживающих продуктах для женщин зрелого возраста.

Старое знакомое раздражение на бесконечные древние двойные стандарты вскипело в животе Твайлы.

– Выглядеть на свой возраст? Что может быть ужаснее.

– Спаси нас, Бабушка Мудрость, – согласилась Магуайр, которая, как и Твайла, была женщиной зрелых лет.

– Кто работает по делу про иувеницит? – спросил Фрэнк.

– Фокс и Гомес.

– Я думала, Рози Фокс работает на Восточной базе.

– Да, но несколько недель