Адвокат Демонов - Ростислав Богатых

в отсутствии магического дара с рождения. Таких неудачников он «мочил в горшках» и всячески издевался над ними без капли сочувствия или жалости. Эти чувства были ему не знакомы.

Сам теневик обладал как ему казалось идеальной внешностью — абсолютно одинаковые черты лица с обеих сторон. Он гордился своим большим черепом, широким лицом с выступающий лбом, мощными квадратными челюстями с выдающимся волевым подбородок, тонкими губами и выраженными клыками острых зубов. Теневик считал себя красавчиком, достойным по внешним данным получить статус аристократа. Он не догадывался, что в моем мире по теории Чезаре Ломброзо такими анатомическими чертами обладают ни бояре, ни князья и даже ни графы, а серийные маньяки-убийцы, кем собственно говоря, он и был на самом деле.

А сейчас в нем проснулись еще и живодерские наклонности, о которых он раньше не подозревал.

Кот, который продолжал невозмутимо вылизывать себя, не замечая угрозы, так сильно взбесил воеводу своим спокойствием, что мужчине захотелось бросить в кошака факел, а еще лучше собственноручно раздавить это пушистое недоразумение каблуком своего ботинка, чтобы выместить на нем свою злость, возникшую из-за несбывшихся ожиданий.

Но теневик сдерживается, ведь у него есть более важные дела.

Взгляд его скользит по каменным стенам, полностью сканируя пространство. Ошибки быть не может — здесь нет и тени отродья князя Рублевского.

— Ты не знаешь, с кем имеешь дело, — произносит он, вновь поднимая факел. — Решил, что это смешно⁈ Заставить меня приехать в ясли-тернат и спуститься в темный подвал, чтобы посмеяться надо мной. Ты не знаешь одного. Что шутки надо мной чреваты наказанием в виде болезненной смерти.

От этих слов охранник сжимается от страха словно пружина.

— Я не… не… это хотел сказать… — выплевывает слова Охранник.

— Скажи мне вот что, какую смерть предпочитаешь: от огня или от холода?

— Т… только не от огня…. прошу вас, не… не надо. Я не… не…

Но воевода не стал дослушивать бедного мужчину.

— Бензиниус сверканти, — произнес он заклинание после чего провел факелом по мужчине, отчего тот загорелся, словно сухая солома. В его глазах плясали искры огня и животного страха. А крики мужчины запомнили собой помещение.

— Теперь твоя очередь, вонючий кот.

Агу-га-га! Только посмей тронуть моего кота! — воскликнул я материализуясь из темноты, где был спрятан под призрачной пеленкой Мстислава.

В глазах Охранника засияла надежда. Но это был последний свет его очей, перед тем, как он отключился от нестерпимой боли.

— Малаш, так ты всё-таки тут! Значит охранник не обманул. Бедный мужчина… погиб за правду. Но он же печалься, жизнь таких как он все равно ничего не стоит. Также как и твоя. Бензиниус сверка….

Он не успевает договорить. Кот поднимает голову, его зеленые глаза сверкают в свете факела, и он смотрит прямо на воеводу, будто понимая каждое слово. В следующий миг он встает на лапы и делает головокружительный прыжок воеводе на лицо, выпуская свои острые коготки в его идеально гладкую кожу. Воевода ошеломлено вскрикивает, от боли и удивления от разжимает кулак, в котором сжимал факел, как раз в тот миг, когда я направляю свой взор на горящую палку-выручалку. И та начинает плыть по воздуха в моем направлении. Правильно, но слишком медленно.

— Могу чуток ускорить, — вызывается Мстислав.

Появившись рядом с факелом он хватает его своей полупрозрачной рукой.

— Берендей, Мстислав, на счет три, направляем факел на воевода и рвем когти.

Призрак и кот кивают, понимая мое агуканье.

Агу раз, агу два-с, агу….

Агу-гу-гу три! — считаю я.

Морская фигура в виде обалдевшего стражника на месте замри. В этот миг котик спрыгивает с лица теневика, и выражение лица воеводы тут же растягивается от шока и ужаса. Я вижу, как в него летит огненный факел, переворачиваясь в воздухе, словно дьявольские палочки, котловыми жонглирует фокусника.

Вот тебе и мгновенная карма настигла. На секунду вид летящего факела уносит меня в воспоминания о моем последнем сражении фаей-боллами. Было весело! Ничего, что ими выжгло половину графства, зато какой был размах! И тот сладкий вкус победы… Эх! На мгновение я забываюсь, но тут громкое МЯО возвращает меня к действительности.

— Ты прав, кошак, не время для меланхолии! — агукаю я, пытаясь прогнать мысли о прошлых подвигах.

Мой противник уже в панике пылает ярким огнём, что создает мне так необходимое преимущество. Я ловлю его взгляд, полный животного страха, и понимаю: сейчас или никогда.

Собравшись с силами, я мчу что есть мочи к коту. Хотя со стороны видно, что я просто очень медленно ползу в сторону открытой двери. Так или иначе путь осилит ползущий. Лучше даже лежать в сторону цели, чем абсолютно ничего не делать, надеясь на помощь извне. В воздухе начинает пахнуть горелым, а дым начинает наполнять крошечное помещение аминов, что заставляет меня ускориться. Задохнуться от угарного газа мне совершенно не претит.

Делая решительный рывок, я оказываюсь возле кота и взбираюсь на его мохнатое тело, садясь на него верхом, будто на коня.

Непередаваемое чувство адреналина пронизывает моё тело.

Фокус-покус-огнемётус! — мысленно выкрикиваю я, вспоминая одно из самых простейших заклинаний, которым пользовался в младших классах, чтобы пугать хулиганов, обижающих малышню.

Факел, который я ранее метнул в воеводу, взрывается яркими искрами, окутывая пространство вокруг.

На мгновение всё замирает. А после я вижу, как стражник теряет равновесие, глядя на меня с недоумением, словно не веря, что его окончательному поражению предшествует такой спектакль, заслуживающий премии Оскол — которая выдаётся за лучше детский утренник.

— Вперёд, Берендей! — кричу я, и мой пушистый друг, словно понимая меня, проскакивает в проем открытой двери.

Мы оказывается в холле коридора, из которого мне уже видна лестница вверх — к свободе, выхожу из этого дьявольского подвала.

Теперь я могу завершить то, что начала. Внутри меня бушует энергия, когда я вижу, как огонь поглощает все живое. Охранник уже лежит без движения, похожий на обгоревшее бревно, на котором догорают искры. А его убийца, это воплощение зла, продолжает бороться с пламенем.

Он дрыгается словно танцующая змея, шепча какие-то заклинания холода. Ироничным должно быть будет заголовок завтрашней свежей прессы: «Маг льда умер в адском пламени». Сосредоточившись, я поднимаю руки, готовясь к финальному удару. Мне надо мысленно закрыть эту тяжеловесную железную дверь, чтобы воевода не смог выбраться и напасть на меня.

План-капкан! — говорю я второе по значимости заклинание, выученное в младших классах вместе с таблицей умножения. В этот момент воевода разворачивается в мою сторону. Черт, его охваченное пламенем лицо смотрит прямо на меня поджигающим (в прямом и переносном смысле