Лавка Снофф - Павел Линицкий

кряхтением поднялся на ноги, остальные последовали его примеру. От нагретых солнцем камней веяло жаром, и подметали их, похоже, последний раз еще в прошлом веке. Редкий ветерок залетал в распахнутые настежь ворота, поднимая смерчики песчаной пыли. У крыльца иссыхала на солнце карета с обвалившейся позолотой, ни лошадей, ни кучера поблизости не наблюдалось – как и дворцовой стражи. Ни у распахнутых настежь ворот, ни на стенах – нигде не было приличествующей королевскому дворцу охраны.

– Ни одного стражника, – заметил изыскатель Бернард.

– Кто ж сюда сунется, – отозвался гном. – Это же дворец королевы.

– Ее так боятся? – полюбопытствовала Снофф. – А если враги нападут? Шпионы там, лазутчики?

Гном обернулся и покрутил пальцем у виска.

– Жить им надоело, что ли?

Он поднялся на пару дюймов в воздух и поплыл вверх над ступенями парадного крыльца. Изыскатель наклонился к Снофф.

– Мастерица, у нас мало времени. Вы разобрались, где мы? В вашем кошмаре, в чужом?

– Разобралась, – кивнула Снофф. – Это кошмар, сотканный из нестрашных вещей. Начинается с приятного, а потом все хуже и хуже.

– Ваш или не ваш?

– Все-таки мой. Но я не знаю, что именно нас ждет. Он собирается из историй, которые когда-то в детстве пугали сновидца. То есть нас с вами.

– Скажите хотя бы, к чему готовиться? Какие истории вас пугали?

Снофф сокрушенно вздохнула.

– Вы даже не представляете, какое у меня было богатое воображение…

– Эй! Ходить разучились?

Недовольный гном ждал у дверей, сердито дергая себя за ус.

Ступени крыльца были усыпаны ореховой скорлупой. «Может, эту королеву все так боятся, что слуги разбежались, – подумала Снофф, переступая кучу мусора. – Все-таки это сказочное королевство, да еще и во сне, тролль его знает, как тут все устроено…»

Идти пришлось недолго. За темным коридором – совершенно не торжественно-королевским – открывался небольшой зал. Полупрозрачные занавеси на узких окнах создавали таинственный полумрак. Пиршественные столы тянулись через весь зал, вот только ни блюд, ни гостей в зале не было. Розовые скатерти, золотые подсвечники с незажженными свечами, пустые тарелки из дорогого фарфора, ряды пустых стульев. В зале стояла неживая тишина, после жаркого двора здесь было не по-летнему прохладно.

Не останавливаясь у входа, гном направился в дальний конец зала. Там, во главе стола, высилось массивное кресло с резной спинкой. В кресле дремала, оперев подбородок на ладонь и накрывшись бархатной мантией, немолодая женщина. Ее голову украшала тонкая золотая корона. Прядь седых волос опускалась на лицо с приятными благородными чертами, и даже приобретенные с годами морщины не лишали его царственной красоты.

Гном деликатно кашлянул в кулак. Женщина приподняла веки.

– А, друг мой, это ты… – Она выпрямилась и, уронив мантию, потянулась. Гном поднял мантию и бережно положил к ногам королевы. Королева зевнула и принялась разглядывать гостей. Вспомнив о приличиях, Снофф сделала книксен, изыскатель Бернард с достоинством поклонился. Королева меланхолично кивнула в ответ.

– А мы уже заждались, – произнесла она наконец мелодичным голосом. – Где вас гоблины носили?

Снофф растерялась. Изыскатель, более подкованный в вопросах придворного этикета, шагнул вперед.

– Прошу прощения, ваше величество. Мы не были осведомлены о…

– Ой, все, не ной, – остановила его жестом королева. – Жрать хотите?

На фоне аристократичной красоты ее манеры смотрелись еще бестактнее, а слова казались вдвое грубей. «Видимо, в этом сказочном королевстве не все так сказочно, раз все хамят», – вздохнула про себя Снофф. Но пока она не до конца разобралась в правилах этого сказочного кошмара, разумнее было им следовать.

– Вижу, хотите. Эй, Гумбольт!

Гном почтительно вытянулся.

– Неси пирог. Садитесь. – Королева указала на стол, и Снофф с изыскателем, переглянувшись, заняли два ближайших стула. Сиденье было жестким, резная спинка тоже не отличалась особым удобством.

– Не ерзай, – поморщилась королева. – Не люблю. Кривые стулья даны нам, чтобы учиться терпеть невзгоды. То есть не «нам», конечно, а «вам». Вижу, вопросы у вас есть? Спрашивайте.

Снофф собралась с мыслями, но изыскатель ее опередил.

– Ваше ве…

– Говори короче.

– Хорошо. Откуда вы узнали о нас?

– Шутишь? – рассмеялась королева. – Все только о вас и говорят. Новые люди в стране, шутка ли. Думаешь, в чью честь все это? – Она кивком указала на стол. – Гости соберутся, отметим.

Снофф вежливо кашлянула.

– Почему ваше королевство называется Страной четырех чудес?

– Это очень просто, милая моя глупышка.

Мастерица покрепче сжала губы, чтобы ненароком не ляпнуть лишнего, а королева продолжила:

– Мы верим, что главное чудо в мире – это чудо жизни. А что такое жизнь? Это мы сами, и мы четырежды чудо. Первое чудо – ноги, которыми мы ходим. – Королева принялась загибать пальцы. – Второе – руки, которыми мы делаем добрые дела; третье – голова, которой мы направляем руки и ноги, и четвертое – сердце, которым мы отличаем доброе от дурного. И пока здесь всем правит волшебство, четыре чуда останутся самым ценным и желанным для нас, жителей этого королевства.

– Благодарю, – кивнула Снофф. – А почему…

– Чуть позже, радость моя, – остановила ее королева. – Пора подкрепиться.

Виртуозно лавируя между стульями, гном Гумбольт опустил на стол огромное блюдо с пирогом. От румяной корочки поднимался манящий аромат. У Снофф потекли слюнки. «Надо бы вернуться в реальный мир, поесть, а то помру от голода…» – подумала она. Впрочем, есть во сне никто не мешал, только вряд ли это подкрепило бы силы по-настоящему.

Гумбольт отложил поварской нож и, ловко орудуя лопаткой, отделил от пирога два здоровенных куска высотой с ладонь. Положил по куску себе и королеве, разложил по тарелкам изыскателю и мастерице. Между слоями пышного теста темнела начинка, но разглядеть ее в полумраке зала мастерице не удалось.

– Ешьте! – велела королева. – Рекомендую начать с верхнего слоя.

Снофф подняла голову и встретилась с вопросительным взглядом изыскателя. «В конце концов, по-настоящему не отравимся», – решила она и чуть заметно кивнула. Взяв вилку и нож – почему-то вместо богатого столового серебра здесь было что-то вроде дешевой латуни, – Снофф послушно срезала кусочек теста с самого верха. Тесто оказалось пышным и ароматным, пожалуй, даже вкуснее знаменитых в Столице пирогов матушки Беатрисы, которыми Снофф баловала себя по праздникам. С наслаждением проглотив кусочек, Снофф потянулась за вторым, но остановилась. Изыскатель как-то подозрительно разглядывал начинку, и взгляд его не предвещал ничего хорошего. Снофф опустила глаза на свою порцию, всмотрелась и осторожно ковырнула начинку ножом. Из высокого пирога на тарелку, стукнув копытами о фарфор, выпала маленькая лошадка с крыльями.

Снофф бросила вилку и нож, отпрянула от стола и почувствовала, как внутренности подкатывают к горлу. Но в этот миг лошадка открыла глаза и взмыла над столом.

– Сюрприз! Сюрприз! – радостно вопила лошадка.

Пирог заходил