Александр Лонс - Пансионат

10. Ловец снов

Дождя здесь пока не наблюдалось, но пасмурная погода угнетала. Мы уже знали, что девушку-гида звали Светлана, и она являлась заместителем директора пансионата. Как только все выгрузились, было настоятельно предложено занимать «жилые помещения» а через час, по двойному удару «рынды», собраться в «кают-компании» для знакомства с администрацией пансионата и предварительной беседы. «Кают-компанией» тут называлось приземистое деревянное амбароподобное строение, выполнявшее функции столовой, зала общих собраний и клуба. Чуть в стороне, за невысоким заборчиком, находился веселенький домик дачного типа с плакатом «АДМИНИСТРАЦИЯ» над входом. Дальше, уже в лесу, врассыпную располагались совершенно одинаковые коттеджики из некрашеных лакированных бревен сложенных в финском стиле. Между всеми строениями кто-то проложил неширокие дорожки из обычных досок, кое-где у дорожек торчали современные парковые фонари и деревянные некрашеные скамейки.

Мои попутчики потащились к домикам с таким видом, будто каждый точно знал, куда кому надлежит идти. Я не знал, но поскольку никто ничего не говорил, то шел последним и занял самый удаленный коттедж. На каждом домике имелась лаконичная табличка с номером.

Мне достался тринадцатый — кто бы сомневался.

Снаружи жилище выглядело то ли как изба, то ли как финский домик — я не знаток деревянной архитектуры. Ключ с большим красным брелоком-номером торчал из дверного замка. Внутри мне понравилось: коттедж оказался отделан некрашеной сосновой вагонкой. Пахло свежими досками и смолистым деревом. Ни телевизора, ни радиоприемника не заметил. Просторная прихожая, спальня, стандартный совмещенный санузел, на окнах — добротные стеклопакеты. Ни второго этажа, ни мансарды не существовало. Не было даже потолка: сразу над головой виднелась какие-то балки и обшитая досками обратная сторона двускатной крыши. Часть площади домика отходила открытой веранде. Как человек нетребовательный, я был в восторге от такого «жилого помещения». Особенно порадовала спальня. Два кресла, пара пуфиков и квадратная «четырехспальная» кровать с двумя подушками. Створки двух шкафов были гостеприимно раскрыты, на двух прикроватных тумбочках стояли настольные лампы под абажурами. Кровать оказалась аккуратно застелена и накрыта пледом, а над ней, в головах, маячила паутина из суровых ниток натянутых на туго обвитый такими же нитками круг. С боков и снизу кольца свисало несколько приплетенных нитками птичьих перьев и снизок бусин. Это был колдовской талисман — ловец снов.

Когда-то раньше, моей настольной книгой была «Энциклопедия мифов и легенд». Там и прочитал, что ловец снов предохраняет человека от скверных сновидений и ночных кошмаров. Это магический талисман североамериканских индейцев, который вешают в изголовье спящего. По легенде, давным-давно, когда мир людей был еще молод и юн, старому шаману из племени Лакота высоко в горах пришло видение, в котором некто Иктоми, Великий Шаман и Учитель Мудрости, явился Лакоте в образе паука. Иктоми говорил с ним на тайном неслышном языке, и во время беседы, Иктоми поднял головной ивовый обруч старца, на который были нацеплены конский хвост, перья и бусы, после чего начал плести паутину. Учитель Мудрости говорил старому шаману о циклах жизни; о том, что мы начинаем детьми, взрослеем через детство, после чего старимся, и за нами снова приходится ухаживать, как за детьми, завершая жизненный цикл. Но, сказал Иктоми, продолжая плести паутину, в каждый момент жизни мы встречаем множество сил. Одни несут вред, другие, наоборот, могут оказать помощь. Если открыться силам добра, то они с радостью помогут идти в нужную сторону. Но если выбор окажется ложным, то легко угодить в западню. Одни и те же силы могут помочь и навредить. Учитель Мудрости говорил, а тем временем плел паутину. Когда Иктоми закончил повествовать, то отдал результат своих усилий шаману и сказал, что эту паутину — круг с дырой в центре — следует использовать для достижения цели, черпая идеи из снов, витающих в воздухе. С тех пор многие индейцы вешали ловца снов над своей постелью, чтоб отсеять дурные мысли и кошмарные сновидения. Говорят, что ловец снов имеет силу управлять судьбой. Воздух ночи наполнен сновидениями, как добрыми, так и злыми, а ловец снов над местом отдыха, отлавливает проплывающие мимо сны. Добрые сны знают дорогу. Они соскальзывают по перьям, попадают к спящему с такой мягкостью, что человек зачастую и не подозревает, что спит. Злые же сны не обладают этим знанием и запутываются в паутине, а потом растворяются в первых лучах утреннего солнца.

Интересно, это для всех постояльцев предусмотрен такой сервис, или просто кто-то из прежних гостей забыл здесь собственный талисман?

Тут ударил колокол, и я, заперев жилье, поспешил в «кают-компанию».

Директор пансионата, тридцатилетний мужик средней накаченности, походил на уволенного в запас десантника-контрактника, в свободное от работы время прикидывающегося скинхедом. Рядом с ним «спецназовец» из нашей компании казался милейшим интеллигентом. Одет был «десантник» в стандартный войсковой камуфляж, за распахнутым воротом виднелась обязательная тельняшка, а на ногах — типовые армейские говнодавы с высокой шнуровкой. Голову он брил «налысо» в полном соответствии образу. Как уже стало известно, он являлся вполне законным мужем нашей милой экскурсоводши, которая, кроме всего прочего, выполняла обязанности сестры-хозяйки и буфетчицы. Видимо, эта пара вполне справлялась с делами по пансионату — современные технологии и широкое использование свежезамороженных продуктов допускали такую возможность. Честно говоря, для меня до сих пор осталось загадкой, как они вдвоем управлялись со всем этим многогранным хозяйством.

Когда мы заняли места в «кают-компании» директор поднялся на небольшое возвышение в конце общего зала и серьезно возгласил:

— Обрый день!

— Драсьти! — громко ответил Вадик. Все остальные пробубнили нечто не вполне внятное, видимо, тоже поздоровались.

— Внимание гостей! Небольшое вводное сообщение. Меня зовут Николай Константинович, фамилия — Алексеев, но это официальное имя, для протоколов. В обычной обстановке называйте меня Николай. Четкого регламента у нас не существует, тут не пионерлагерь и не профсоюзный санаторий, но питание по часам. Во внеурочное время никакой еды, имейте в виду, кто не успел — тот опоздал. Итак — распорядок дня. Завтрак с девяти до десяти — «шведский стол». Обед — с двух до трех. Ужин — с семи до восьми вечера. Меню вывешивается накануне вечером на дверях кают-компании, около расписания экскурсий. Мероприятия у нас каждый день, кроме субботы и воскресенья, после завтрака перед обедом. У нас запланированы ознакомительные прогулки на катере по заливу и вокруг Острова, осмотр фортификационных сооружений времен Второй мировой войны, экскурсии по острову — «экологическая тропа», экскурсия на маяк, поход на Лесное озеро. Экскурсия на косу включает посещение Южного маяка. Гостям предоставляется уникальная возможность увидеть развалины шведской крепости, а также возможно подводное погружение на затопленный военный корабль времен Второй мировой войны. В случае длительных экскурсий, обед выдается сухим пайком. Все экскурсии сопровождаются лекциями. Вечером — свободное время. По желанию — с восьми до одиннадцати — грог, музыка, танцы. Для непьющих — безалкогольные напитки в ассортименте. В это же время можно купить что-нибудь в буфете. Перед началом завтрака, обеда и ужина — двойной удар рынды — судового колокола. Звук хорошо слышно на всей территории пансионата.