Тайна старинного саквояжа - Ольга Хараборкина

друга. Мимо нее прошел и тот момент, как они вскочили на ноги.

— Дорогой кузен, — растягивая гласные протянул Кристофер, — пожалуй нам нужно решить все наши разногласия в круге под звон стали.

— Дуэль? — вскинул брови Рейнард.

Мисс Хукридж про себя отметила, что они были похожи. Даже не сколько внешне, а внутренне. Они искренне ненавидели другу друга. Что могло произойти в семье, что родная кровь готова убить друг друга?

— Вы два наглых щенка! — женский властный голос пронесся по комнате не менее разрушительно, чем звук от артефакта мистера Паркера. Многие так же поморщились, разве что мистер Гардиан не унимал кровь.

— Тетушка Друзилла, ваш голос не повторим, как вой морской сирены, — Кристофер не страдал деликатностью.

Мисс Хукридж повернулась и выглянула из-за спинки кресла, хотелось увидеть человека, которому хватило смелости остановить творящийся бардак. Сухопарая, затянутая во все черное леди напоминала тонкую спицу, острую и несгибаемую. Увидь ее Хизер со спины, подумала, что женщина хрупка, но это впечатление обманчиво. Холодный взгляд выцветших глаз, казалось с хирургической точностью вскрывал плоть, чтобы увидеть внутренне содержание собеседника.

— Мне жаль, что из чудесного ребенка, которым ты был, выросло чудовище, — процедила тетушка. — Поток еще не успел покинуть бренные остатки твоего отца, а ты уже покушаешься на то, что он доверил другим.

— Доверил⁈ — глухо спросил мистер Гардиан. — Старик просто испугался, испугался, что я…

— Что ты, что? Вернешь себе дар? — перебила Друзилла. — Не будь глупцом, мальчик. Дар вернуть невозможно, неужели ты не понял это, когда убил своего брата?

— Не вмешивай сюда, Бартоломью, ведьма, — зло произнес Кристофер и шагнул в сторону женщины.

Дорогу ему преградил Рейнард, вставший стеной между ним и теткой.

— Эта старая дрянь смеет меня обвинять…

— Ты сам себя не простил, Кристофер, — немного устало заметил его кузен. — Так почему же ты надеешься, что другие поступят иначе?

— За что я должен себя прощать? За то, что наша семья проклята? — вопросом на вопрос ответил тот.

— Не мели чушь, мальчик, — решительно оборвала его тетушка.

— Чушь? — переспросил Кристофер. — Все мужчины нашей семьи погибают, либо с ними происходит нечто странное. Даже вашего сына не спасло имя семьи Бейли, а сама вы вдова.

— Спасибо, что напомнил мне сей факт, — в голосе миссис Бейли слышалась горечь. — Мистер Паркер, скажите, что оставил мне брат, и я пожалуй покину это место.

— Да-да, минутку.

— Моей сестре Друзилле оставляю дом на острове Кеннет, а так же право проживать в особняке Гардианов в Скримвотер, если таковое желание ее посетит. Миссис Бейли, тут еще обращение, — суетливо проговорил Паркер, — Дорогая сестра, прости меня. Мне, действительно, жаль, но я не в силах изменить прошлое. Ты знаешь я любил Дакоту. Не уследил, прости. Я знаю слова — это всего лишь слова, но я хотел сделать все и для нашей семьи, и для нашего дела.

— Старый дурак, — горько обронила миссис Бейли.

— Паркер передаст тебе письмо, прошу не сжигай, а прочти его. С любовью, твой бестолковый брат Чарльз.

— Весьма трогательно, — произнес Кристофер, и даже приложил руку к сердцу. — Моя железная тетушка плачет, неужели небеса рухнули на землю?

— Да, как вы можете? — не выдержала Хизер, которая в полной мере ощутила боль от потери этой женщины.

— А почему нет? У ведьмы нет сердца, ведь оно сгнивает внутри тела от яда, что течет по ее венам.

Мисс Хукридж видела, как подобрался Рейнард, готовый не просто ответить, а применить силу против мерзавца, но его остановил смех миссис Бейли — звонкий, немного безумный и совершенно неуместный.

— Право слово, Кристофер, ты как дитя. Что в костях, то и во плоти.

— Ах, тетушка, меня и могила не исправит, я ведь само зло, — саркастично произнес Кристофер.

— Паркер, где письмо? Я ухожу отсюда. — Миссис Бейли требовательно посмотрела на поверенного, тот не мешкая протянул ей запечатанный конверт. — Чувствую, что скоро мы вновь соберемся, но уже в меньшем составе.

Миссис Бейли окинула присутствующих людей взглядом. Каждый прочел в нем свое, но мисс Хукридж увидела горечь. Пожилая женщина о чем-то сожалела, и ее душу терзали самые настоящие демоны.

— На что это ты намекаешь, старая ты утка? — взвизгнула одна из дам и вскочила со своего места. Когда-то она была красива, но шагнув в старость, утратила великолепие зрелости, а теперь всеми силами пыталась скрыть свой возраст.

Рейнард тяжело вздохнул, а мистер Паркер кашлянул в кулак, чтобы скрыть смешок. Хизер бы тоже улыбнулась ситуации, если бы все происходящее никак ее не касалось. У нее складывалось впечатление, что люди пришедшие сюда — враги, и она сама оказалась меж жерновами.

— Берта, девочка моя, ты еще всех нас переживешь, — примирительно заметила миссис Бейли.

— Раз уж зашел разговор о здоровье, — протянул Кристофер, — как поживает доктор Гейл.

— Умолкни, Кристофер, — одернул его Рейнард.

— Ой, брось, кузен. Все мы знаем, как он лечил ее от истерии, а потом попытался жениться и стать вдовцом.

После этих слов женщина сначала побледнела, а потом ее щеки опалил румянец. Мисс Хукридж сначала не поняла о чем идет речь, а потом вспомнила все эти статьи о новомодном лечении женской истерии. Ее щеки тоже порозовели, и Хизер откинулась на спинку кресла, отгородившись таким образом от всего сумасшедшего семейства Гардиан. Зачем ей знать все грязные секреты этих людей?

— Джентльмены, вы превращаете все в фарс, — вновь попытался призвать к порядку Паркер. — Кузине Берте, — поверенный повысил голос и продолжил зачитывать завещание, — я оставляю набор целебных кристаллов, чтобы она могла позаботиться о своем здоровье и о чести семьи. Так же, каждый год при отсутствии у нее мужа, с семейного счета поверенный, должен оплачивать ей оздоровительное лечение на одном из курортов Северного Архипелага.

— Он так заботлив, — процедила Берта. — Если, на этом все, я тоже ухожу!

С этими словами она попыталась обогнуть миссис Бейли и выйти первой, но та ухватила ее за локоток.

— Здесь только я могу уйти первой, девочка.

— Конечно, в вашем возрасте это очевидно, — не осталась в долгу Берта.

— Потеряв молодость, ты приобрела ядовитое жало, — усмехнулась миссис