Марс Экспресс. Тэм - Седрик Деготтекс

Алин, протягивая руку к воде, чтобы ощутить ледяную ласку брызг. – Виртуозу медицины больше подошло бы попивать дорогой ликер где-нибудь в Ноктисе, чем торчать в мертвой зоне. Или же это какой-нибудь революционный гений, и его методы не более законны, чем держать измученного подростка замурованным в своей комнате.

Весомость этих слов заставляет их замолчать на несколько секунд, устремив взгляды на показавшийся вдалеке плавучий пограничный пункт, где горстка пограничников раз в год встречает очередных идиотов, приехавших прервать их энную партию в карты.

– Может, тогда инженер? – снова предполагает Карлос. – Занимающийся машинами, которые ее лечат… Девчонка умирает, а ведь эти машины поддерживали ее жизнь в течение пятнадцати лет. Возможно, они сломались.

– А может, она просто хочет с этим покончить?

Карлос резко оборачивается.

– Покончить? Убить себя? – Алин кивает. – Зачем? Думаешь, она так больше не может?

Пока катер замедляет ход, чтобы пришвартоваться к плавучему пункту, Алин увеличивает голограмму Тэм, которая вскоре накладывается на пейзаж между беспокойным темным морем и нависшим над ним серым небом.

– Все так странно с этой девочкой… – тихим голосом продолжает Алин. – До встречи с ней я задавалась вопросом, как она может выдерживать все это давление, ожидания, оценки; как она относится к этим пятнадцати миллиардам людей, которые… ей никто. Я бы не смогла такое вынести, несмотря на уважение людей, их любовь, несмотря на талант и признание. Несмотря на деньги. Я думаю, что попыталась бы все это бросить. Но как сбежать, когда ты прикована к тридцати тоннам металла, связана смирительной рубашкой из проводов и трубок и тебя охраняют микрочасовые? Не знаю… Возможно, она поставила условие: либо вы привозите мне Таню Эспинозу, либо я все прекращаю.

Карлос кивает, отвечает на приветствие трех пограничников – двух женщин и одной Дополненной, – которые им машут, и Алин выпрямляется. Прежде чем направиться к выходу, она поворачивается к Карлосу, но не смотрит на него. Еще слишком тяжело.

– Думаю, это ее настоящая мать.

– У нее же вроде есть родители?

– На бумаге. Может, это для того и сделано, чтобы все забыли о Тане Эспинозе. – Аппарель опускается, раскрывается и фиксируется у причала. – Приветствую вас, дамы, – бросает Алин пограничникам.

Две женщины, расслабившиеся за полгода ленивого и скучного времяпрепровождения, больше не озадачиваются соблюдением протоколов. В них не осталось ничего военного, кроме оружия, висящего на поясе. Их, похоже, устраивает, что Алин и Карлос надолго не задержатся. Ожидание прибытия человека, напоминающего им о том, что они тоже живы, постепенно уступило место угрюмому наслаждению абсолютным затворничеством. Закончив с юридическими формальностями, они подталкивают гостей к автономному военному катеру, настроенному для перемещения между пограничным пунктом и еще не затопленной частью Амстердама. Словно призрачный образ человеческого гения, сметенного без особых усилий собственной глупостью, рваный силуэт города вырисовывается на горизонте, размытый и молчаливый.

И чувствуется в этом зрелище какое-то странное послание, которое заставляет Алин тут же сесть, не успев подняться на борт, а Карлоса – торопливо сделать глоток из своей фляги, которую пограничники ему наполнили за небольшую мзду. Голос, отдающийся где-то во внутренностях, шепчет о великом крушении, о том, что за пределами контрольно-пропускного пункта заканчиваются владения постземного человека. Им предстоит ступить на территорию, хранящую в себе память о грандиозном поражении.

– Ну что, вперед?

Алин пытается посмотреть на Карлоса, но, наткнувшись на его взгляд, тут же отворачивается.

Согласно кивает.

– Вперед.

Тогда Карлос отдает катеру мысленную команду трогаться, и они в молчании направляются в сторону Амстердама. В мертвую зону.

В погоню за призраком.

ВСЕМИРНАЯ СЕТЬ/ТРЕНДЫ/ POL/ВСЕ СЕТИ/#3

«– У вас нет доказательств! Никаких! Все это абсолютная ложь!

– Не думаю, что эта жалкая попытка заставит братские народы Земли и Марса усомниться в неспособности марсианских спецслужб использовать недостатки земной системы для того, чтобы…

– Вот оно, лицо Марса! Сплошное пренебрежение! Ораторское искусство на службе высокомерного презрения, которое само по себе должно настораживать и заставлять опасаться худшего! Потому что, месье – если вы еще заслуживаете такого обращения, учитывая, какое вы чудовище, – то, что вы олицетворяете своими маневрами и угрозами, – это война, это смерть! Будь я специалистом по международному праву, я бы свел с вами счеты! Я! Бы! Свел! С вами! Счеты!

– Месье, вы смешны… Так же, как и ваши государственные секреты.

– Лучше быть смешным, чем лгать людям».

9

Амстердам

Сообщение от Криса настигает их в тот самый момент, когда после швартовки, затрудненной из-за того, что причалы опустились ниже уровня моря, а затем беспрепятственной экскурсии по улицам, заваленным сырым мусором, Алин с Карлосом оказываются перед развалинами античного музея, похожего на огромный корабль, выброшенный сюда цунами.

Голос друга доносится до них отрывисто, словно говорит робот, но интерфейсу удается в достаточной степени компенсировать отсутствие сети, чтобы собрать воедино все, что он хочет им сказать.

– Тип, которого я видел в детстве, Бен Фернандес, был гением в астрофизике. Мои родители обнаружили его в начале его докторантуры. Они точно знают, что у вас там происходит, но выдают мне информацию по капле, по мере того как я соглашаюсь на все более пугающие вещи…

– Какого плана? – уточняет Карлос, но Крис не отвечает.

– Не знаю, сколько времени я смогу держать дистанцию. Если я продолжу поиски, они заставят меня заплатить больше, чем я могу дать.

– Ты нашел еще что-нибудь? – спрашивает его Алин, в то время как они приближаются к входу в серо-бирюзовое здание, покрытое ржавчиной, но Крис не реагирует.

Алин отключает связь и поворачивается к Карлосу. Момент замешательства – и она встречается с ним взглядом. На миг им обоим становится неловко, и она поспешно входит первой в темное здание. Свет, исходящий от ее комбинезона, тут же разгоняет сумерки.

– Крис не ответит: его сообщение приходит частями, – говорит Карлос. – Удивительно, что кто-то уже знает, что здесь происходит, ведь тут пока ничего не происходит… К тому же мы еще снаружи.

Карлос не торопится входить внутрь, дослушивая до конца сообщение Криса, – машинальным движением он вбивает ногой осколок бетона в грязь, покрывающую двор музея. Алин в это время, настороженно прислушиваясь к царящей тишине, медленно продвигается вперед, активирует встроенные фильтры и облегченно выдыхает: интерфейс Свараджа Эдо-Джендала работает без подключения к сети.

– Карлос? Внешний поиск не работает, но база данных и встроенные функции в норме. – Она окидывает взглядом огромный зал, раскинувшийся перед ней: бывший вестибюль, абсолютно пустой, за исключением бетонных блоков с металлической арматурой, упавших с разрушенного потолка. – Здесь никого. Жутковато.

Карлос входит в здание,