Лучший исторический детектив – 2 - Александр Балашов

Полина Павловна решила для себя ещё раз окунуться в историю восстания и ссылки декабристов. Ведь теперь она самым прямым образом была к этому причастна. Тайна спрятанных архивов была в её руках. А она сама находилась на той самой земле, в Сибири, где больше ста пятидесяти лет назад жили, думали, дышали её предки. Теперь этим воздухом свободы дышит она.

Отдохнув ночь в гостинице, Полина отправилась на встречу с городом. Первым делом она зашла в книжный магазин, где приобрела книги о декабристах, а также всю имеющуюся информацию и них. Найдя уютный сквер, Полина Павловна села на лавочку и принялась за чтение. Приятный летний ветер шевелил страницы книги, а женщина залпом глотала содержимое. Время летело быстро, и уже близился полдень, когда Полина поняла, что сильно проголодалась. Не торопясь, она сложила книги и буклеты и направилась к ближайшему кафе, где продолжала изучать имеющуюся информацию обо всех достопримечательностях города: драматический театр, театр кукол, филармония — это было интересно, но не в данный момент. Несколько музеев, в частности художественный и краеведческий, но заинтересовала деревянная церковь Михаила Архангела, именуемая так же «Церковь декабристов». Туда она и решила отправиться.

Добравшись до нужного ей места, Полина вошла в деревянное помещение, бывшее некогда церковью. Сейчас же там находился музей. Полина пристроилась к группе туристов и прослушала недолгую экскурсию о восьмидесяти пяти декабристах, отбывавших каторгу в Читинском остроге, в числе которых были Анненков, Пущин, Волконский, Трубецкой, Одоевский, Якушкин, Оболенский…

Церковь декабристов носила более полное название — Старо-Читинская Михайло-Архангельская церковь и была построена в 1771 году.

Запас знаний у Полины пополнялся. В её сознании происходил переворот. Только теперь, будучи на земле изгнания предков, она ощутила гордость за своё происхождение.

С благоговением слушала Полина Павловна слова экскурсовода, вещающего ей о прошлом:

— В этой церкви четвёртого апреля 1828 года венчались Полина Гебль и граф Анненков. Смелая француженка, аристократического происхождения, поехала за любимым мужчиной в ссылку. Комендант Лепарский вёл Полину под венец. Счастливая невеста соединяла свою жизнь с государственным преступником, приговорённым к двадцати годам каторжных работ и вечной ссылке на поселении в Сибири. Графа Анненкова привезли в церковь в кандалах. На время венчания их сняли, но когда обряд закончился, снова заковали в кандалы и увели. Дальше их ждала тяжёлая и суровая жизнь, вдали от родных и близких. Но даже будучи изгнанниками и живя в стеснённых обстоятельствах, Полина и Иван Александрович пронесли через всю жизнь любовь и уважение друг к другу. Сохранились записи Полины Гебль, в которых она передаёт все свои чувствования и переживания, вспоминая свой приезд в Сибирь и жизнь, проведённую в ссылке. Но ни в одной строчке вы не найдёте сожаления или жалобы. Любовь спасла этих влюблённых молодых людей и помогла им выжить.

Сердце Полины замирало, слушая об этой трагической и такой прекрасной истории. Жизнь её предков была пропитана подвигом, они выстояли и дали жизнь будущим поколениям. И вот она, их правнучка, затаив дыхание, стоит в той самой церкви, где её прадед венчался с Полиной Гебль. Она ходит по тем же местам, где когда-то та прекрасная и мужественная женщина — Полина.

Экскурсия закончилась, а Полина Павловна продолжала стоять посреди церкви, внимательно всматриваясь в каждую деталь, очертание этого старинного сооружения. В душе росла огромная благодарность и гордость за своё происхождение. Одно дело просто знать эту историю со школьной скамьи и совсем другое, когда это имеет непосредственное отношение к тебе лично. От этого осознания весь мир переворачивается вокруг, делая его более совершенным и прекрасным.

С чувством глубокого сожаления Полина вышла из церкви-музея. Хотелось запечатлеть в памяти всё, что окружало её вокруг. Запомнить и никогда не забывать. Полина двинулась вперёд. Впереди её ждал намеченный ею объект — сохранившийся домик Нарышкиной, где хранились личные вещи декабристов.

Потребовалось некоторое время, прежде, чем Полина достигла своей цели. Войдя в дом-музей Нарышкиной, её предупредили, что до закрытия остаётся полчаса:

— Извините, я могу осмотреть дом с экскурсоводом? — поинтересовалась Полина.

Смотрительница слегка смутилась:

— Дело в том, что все уже разошлись по домам. Все групповые экскурсии уже провели, а личные…, да ещё за полчаса до закрытия…

Она внимательно взглянула на Полину:

— А вы из далека приехали?

— Да, из Москвы. Хотела увидеть интересовавшие меня места и услышать. Ну, тогда я сама быстро всё осмотрю.

— Погодите, — торопливо заговорила смотрительница, — я сейчас.

И она быстро сняла телефонную трубку:

— Людмила Васильевна? У нас небольшая проблема. Московская гостья хочет осмотреть музей с экскурсоводом, а уже нет никого и до закрытия осталось мало времени, — несколько секунд она молчала, слушая, что говорят на другом конце провода. — Хорошо, я поняла. Спасибо, Людмила Васильевна.

Лицо смотрительницы светилось радостью. Видно было, что разговор доставил ей удовольствие.

— Уважаемая, сейчас вам проведёт экскурсию директор нашего музея — Людмила Васильевна Иванова.

Полине Павловне стало неловко за то, что пришлось потревожить столь важную особу. Смотрительница замахала руками:

— Что вы, даже не думайте отказываться. Наш директор знает всё о декабристах, о их жизни здесь. Лучше, чем она вам никто не проведёт экскурсию. Это такая честь! — заключила женщина, с восторгом прижимая руки к груди.

Полина с удивлением слушала смотрительницу. Столько гордости и искреннего почтения звучало в её голосе. Стало даже любопытно увидеть ту, которая всё знает о декабристах.

Через минуту появилась старая женщина семидесяти лет. Мягкой походкой она подошла к Полине и представилась:

— Людмила Васильевна. А вы наша московская гостья?

Мягкий тембр хорошо поставленного голоса располагал к спокойной беседе. Живые, умные глаза выдавали пытливый ум и ровный характер. Седые волосы были аккуратно зачёсаны назад и уложены в незатейливую, скромную причёску. Но больше всего Полину поразили руки. Благородная кисть с красивыми пальцами и ухоженными ногтями. В этой старенькой, невысокой женщине чувствовалась порода. Её манеры и умение себя держать подчёркивали благородство происхождения. Полина ещё больше растерялась:

— Извините меня. Я совсем не хотела вас потревожить. Я даже готова прийти завтра.

Но Людмила Васильевна лишь улыбнулась и протянув руку вперёд произнесла:

— Прошу вас, проходите. Экскурсия началась.

Полине пришлось подчиниться, столько обаяния излучала эта женщина. Не спеша, Людмила Васильевна описывала жизнь и быт хозяйки этого дома — Елизаветы Петровны Нарышкиной. Её сложный, на первый взгляд, характер и глубокое милосердие и любовь для тех, кто узнавал эту удивительную женщину ближе.

Полина Павловна слушала прописные истины о жизни и быте жён декабристов, но с подачи Людмилы Васильевны это звучало совсем по-другому, так, будто