Башня Авалона - Майк Омер

говорит Тана и протягивает стаканчик мне. – Пей.

Алкоголь с утра… Самое то для моей мамы. Делаю глоток и морщусь. Я никогда не пью алкоголь, а этот напиток слишком крепкий и приторный на вкус.

Серана корчит гримасу:

– Перестань делать такое лицо. Именно поэтому еду и одежду решили включить в программу академии. – Она подцепляет вилкой кусочек лосося. – Но в этом нет ничего сложного. Наши повара – из королевства фейри. Они великолепны.

– Я тренировался в Камелоте с раннего детства, – встревает Тарквин. – Мой отец понял, что нам придется приспособиться к культуре фейри, чтобы продолжить семейную традицию. Даже если это против нашей природы – вести себя подобно диким зверям, как принято у фейри. Но охотник должен понимать свою добычу, правда? Это как надевать оленьи рога и благоухать мускусом, когда охотишься на оленя. Просто здравый смысл. Если б те двое агентов-полуфейри делали так же, то остались бы в живых. С ними не расправились бы, как со свиньями на бойне.

– Так и есть, – поддакивает сидящий рядом с ним здоровяк с набитым ртом. – Ты совершенно прав. – Кусочек мяса падает у него изо рта прямо в кружку, но он не замечает. Или ему плевать.

– А в чем заключается ваша семейная традиция? – интересуюсь я. – Как она связана с королем Артуром?

Тарквин разводит руками:

– Пендрагоны расправились с этой сучкой, королевой Морганой. Были вынуждены расправиться. Ее сын пытался уничтожить всех в Камелоте, а фейри убивали наших воинов своими стрелами. Моргана в припадке кровожадного бешенства послала сына убить Артура. Такая жестокость… У Пендрагона хватило сил избавить Камелот от этой напасти. В те дни у Артура и его рыцарей все было под контролем. А теперь мы стали мягкотелыми. Вот почему я считаю, что Башне Авалона следует отбирать для борьбы представителей древних родов Камелота, богатых и знатных, с твердым характером. Как раньше. – Он отхлебывает медовуху. – Разумеется, я не утверждаю, что вам всем здесь не место, но у каждого своя роль. Понимаете, о чем я, Ния? Вас называют Стражем, и, думаю, вы внесете свой вклад как проводник через Завесу. Похвально, что вы вызвались добровольно, хотя мало в этом смыслите. Но вами должен командовать кто-то из рыцарей. Лучше всего с золотым торком. Нельзя ожидать, что любой американец с улицы способен принимать решения как рыцарь или даже оруженосец. – От этой мысли на лице Тарквина впервые появляется искренняя улыбка.

Видимо, все благородные рыцари – такие же, как и он.

– Конечно, – соглашаюсь я, потягивая медовуху. Это начинает действовать на нервы. – Я не способна мыслить так комплексно.

– Вот, вы поняли. Каждый должен вносить свой вклад. – Тарквин прочищает горло. – Нам всегда удается получить золото, – выпаливает он и добавляет: – Пендрагонам. Только мы набирали достаточно очков, чтобы получить золото.

– Вы о чем? – интересуюсь я.

Серана громко вздыхает:

– Через несколько месяцев все мы будем проходить испытания. Это называется Отбор, потому что после него вылетит полкласса. Иногда кто-то получает травму или даже гибнет. У таких, как Тарквин, будут проверять знание языков, шпионские навыки и тому подобное. У нас то же самое, но еще мы должны продемонстрировать магию. Тех, кто пройдет Отбор, ранжируют по уровням.

– Вот откуда берутся торки… – догадываюсь я.

Тарквин кивает:

– У золотых классов своя столовая. Все они рыцари. Так что, боюсь, скоро я не смогу есть вместе с вами. Этот зал для оруженосцев, серебряных рыцарей, латников и кадетов. – Он извинительно морщит нос.

Я выгибаю бровь:

– Значит, Рафаэль – Пендрагон?

Тарквин багровеет.

– Нет, – резко отвечает он. – Рафаэль – полуфейри. Разумеется, он не Пендрагон. Только мы получали золото, пока не появился он. В любом случае такой, как вы, нужна опытная рука, чтобы вами руководить.

Его приятель-здоровяк наклоняется ко мне с ухмылкой:

– И у него очень опытные руки…

– Вы оба очаровательны. Действительно захватывающая история, – замечает Серана. Ее улыбка заставляет меня отпрянуть. Серана напоминает кошку, скалящуюся на добычу. Нити ее металлических ожерелий поблескивают в солнечных лучах. – Охрененно увлекательно.

Тарквин подливает себе медовуху с таким видом, словно все так и есть.

Я пробую хлеб с ломтиком сыра с голубыми прожилками:

– Боже, какая еда…

Это одно из самых удивительных блюд, что я ела. Несколько секунд не замечаю ничего, кроме вкуса во рту. Прикрываю глаза и блаженно жую.

– Точно, ты права. – Голос Таны доносится словно издалека. – Сразу хочется вернуться назад в королевство фейри… Если б не все эти убийства.

– У меня дома готовят совсем не так, – говорит Тарквин.

Его никто не слушает.

– Ты пробовала этот сыр? – спрашиваю я Тану.

Она вздрагивает:

– Не могу есть сыр. Иногда я вижу в нем мрачные картины будущего. И мне это не по душе.

– Мы все знаем, каково это, – Серана глубокомысленно кивает. – Это проблема.

Тана вздыхает:

– Вдруг я начну есть прекрасный французский сыр с плесенью и увижу в нем разбитое сердце… Или потоп. Сыр с потопом не может быть вкусным.

– Я обычно добавляю немного горчицы, – замечает Серана.

– Значит, ты совсем не ешь сыр? Никогда? – удивляюсь я.

– Я могу есть сливочное масло, – отвечает Тана с предельно серьезным видом. – Оно неподвластно времени.

– Думаю, так и есть, – соглашаюсь я.

– Ния, присоединишься к нам на занятиях? – спрашивает Серана. – Мы только начали.

– Зачем ей ходить на наши занятия? – отрывисто спрашивает Тарквин. – Она не будет работать в МИ–13. Не станет настоящим агентом Камелота в торке. Она просто будет доставлять агентов туда-обратно. Как таксист. Как транспорт.

Голова просто раскалывается:

– Полагаю, Рафаэль хочет, чтобы я овладела какими-то базовыми навыками…

– Ну, для вас это будет очень сложно, – отвечает Тарквин. – Я вырос в Камелоте и много лет готовился к поступлению в академию. Для этого есть специальные школы. А чем вы занимались в последние годы?

– Работала в книжном магазине.

– В магазине? – возмущенно переспрашивает Тарквин. – Вы что, стоите за кассой, берете у людей деньги и даете сдачу? Монеты и все такое?

– А вы что, никогда не были в магазине?

– Нет. – Его брови взлетают почти к волосам. – И, конечно, никогда не завтракал в обществе тех, кто работал в такого рода заведении. А теперь здесь собирают любую шушеру, да? Интересные времена… Держись меня, и я помогу тебе на занятиях, потому что они довольно сложные. – Его бедро оказывается слишком близко к моему. – О нет… Ты сейчас взяла не ту вилку.

– Действительно, – ошеломленно добавляет его приятель.

– Это вилка для салата, – указывает Тарквин. – И мы не меняем местами вилки и ножи. Об этом и речи быть не может. Послушай: обычно они избавляются от