Отель Перекресток - Андрей Александрович Васильев

Потому я положил трубку обратно на металлические рогульки, и мы отправились обозревать свои владения.

Первый номер из тех, что готов принять гостя, оказался совсем рядом с нашей дверью. Поворот ключа, щелчок замка, и мы входим внутрь.

— По богатому, — оглядевшись, оценила убранство апартаментов Инна. — Впечатляет. Не президентский уровень, но немногим ниже по классу. Особенно на фоне того убожества, в котором мы с тобой проживаем.

— А ты бывала в президентских номерах?

— Довелось, — кивнула напарница. — Успела замуж за богатенького Буратинку сбегать ненадолго, тогда-то с серебра золотой ложкой икорки поела от души, в том числе и в вот таких хоромах.

Хорошее слово, подходит к местной обстановке. И еще — тут всего много. Позолоты, лепнины на потолке, красного дерева, атласа на диванах и креслах, света из огромных окон. Плюс в наличии кровать с балдахином, причем такого размера, что с нее может стартовать боевой вертолет.

— Чего ж развелась?

— М-м-м-м, а мы начали все-таки по душам разговоры вести? Тогда откровенность за откровенность — ты сам кем до смерти был?

— Да как тебе сказать. — Я подошел к ломберному столу на изогнутых ножках и провел пальцем по трубке старинного дискового телефона, явно приходящегося тому, что стоит у нас, близким родственником. — Пыли вроде нет.

— Не уходи от ответа.

— И не думал. Знаешь, наверное, лучше всего подойдет слово «кондотьер».

— Переведи. — Инна посмотрелась в зеркало, один вид которого вызывал из памяти слова вроде «барокко» и «ампир». Не уверен, что они относятся именно к зеркалам, по-моему, это архитектурные стили, но к конкретно этой красоте крайне подходят. — Не очень поняла.

— Так назывались командиры отрядов наемников в средневековой Италии. Они служили тем, кто больше заплатит, хотя, случалось, их временами и перекупали за еще большие деньги. А иногда они вовсе захватывали власть в городах-нанимателях и становились их повелителями.

— Так ты «дикий гусь»! — заулыбалась девушка. — То-то гляжу, замашки у тебя специфические, и смотришь на всех, как в оптический прицел. Теперь понятно.

— «Дикий гусь» — не очень верное определение, — поморщился я. — Сейчас же не Средние века? Да и не наемник я в чистом понимании данного понятия, поскольку с пистолетом не бегал, бедолагам разным головы не проламывал и даже боевую технику водить не умею. Просто я тот, который умеет собрать нужных специалистов для решения какой-то конкретной непростой задачи, а после координировать их работу от начала до конца. Да и в отставку я уже вышел. Не захотел довести дело до точки невозврата. Понимаешь, о чем я?

— Еще как, — подтвердила девушка. — Только, уж прости, похоже, что Рубикон свой ты перешел, коли тут оказался. Хотя, конечно, не исключен банальный несчастный случай.

— В них я не очень верю, а вот в твою версию более чем. Сам к тому же выводу пришел.

Я приподнял красное тяжелое покрывало и проверил, застелена ли кровать. Все было на месте, причем белье поражало своей белизной и качеством. Нет, на гостях тут явно не экономили.

— Живые, — понюхала цветы, стоящие в хрустальной вазе с золотыми вензелями, девушка. — Пахнут. Очуметь!

— Ага, и их четыре штуки, чтобы лишних иллюзий не возникало, — усмехнулся я, проходя в ванную комнату и застыв прямо на пороге. — Так, тут вроде все тоже на месте. Елки-палки, подобные краны в музее надо выставлять как шедевры сантехнического творчества. Интересно, это латунь или медь?

Я такое только в кино видел. Глубокая ванна матового голубого оттенка и упомянутые мной массивные краны, которые хотелось рассматривать, как картины. Они были изукрашены тончайшей… Резьбой, что ли? Или как такое называется?

Пооткрывав шкафчики и убедившись, что тут в достатке разных шампуней, гелей и кремов, я вернулся обратно в номер.

— Надо же, меню доставки тут нет. — Инна тем временем взяла с прикроватной тумбочки, на дверцах которой один амур целился в другого, как бы подразумевая, что и в их цехе ведется конкурентная борьба, массивную кожаную папку и теперь изучала ее содержимое. — Кнопки вызова сотрудника тоже, звонить надо, представляешь? Прямо по телефону, как в старые времена. Причем вот этот номер, который первым стоит, похоже, наш. Если что — ноль двенадцать. А ресепшен — ноль ноль один. А у Аристарха, наверное, ноль ноль семь. Он эдакий артритный Джеймс Бонд. На минималках…

— Продиктуй мне состав папки, — попросил я ее, доставая из кармана небольшой блокнот и карандаш, прихваченные мной из нашего шкафа. — Количество документов, все такое.

— Зачем?

— Есть у меня одно предположение. Может, и ошибаюсь, но кто знает? Просто сделай, как я прошу.

— Думаешь, специально могли чего-то в других номерах не доложить? — глянула на меня напарница. — А чего? Запросто.

— Молодец, — абсолютно искренне порадовался я услышанному. — Ловишь на лету.

— Еще кто у кого учиться будет, — задрала нос девушка. — Я тоже, знаешь, на том свете не ерундой занималась.

— Именно! — Я направил на нее указательный палец. — Мы договорились — правду за правду.

— Развелась, потому что развелась, — передернула плечами собеседница. — Заскучала. Икра — это здорово, но иногда хочется шаурмы. Пиши. Та-а-ак. Лист один — список телефонов.

Не петербурженка, получается. Та бы сказала «шавермы».

— Про шаурму — это как раз понятно, — записав все, что она диктовала, продолжил я беседу по душам. — Кем работала-то?

— Стрингером.

— Теперь ты переведи.

— Я добывала сенсации, — не стала юлить или темнить Инна. — Какие-то раскручивала сама, какие-то продавала порталам или небедным блогерам. Хорошая сенсация всегда востребованный товар, причем независимо от того, к какой сфере жизни она относится. «Звезды» всех калибров, корпоративные войны, громкие аферы — да мало ли чего каждый день на свете происходит? И если ты окажешься первым на раздаче, то ты всяко копеечку на жизнь добудешь. Кто-то скажет — грязные деньги. Я так не считаю, просто у каждого свой взгляд на одни и те же вещи.

Мне показалось, она чуть напряглась. Как видно, частенько люди пинали ее за то, чем она зарабатывает себе на жизнь, и сейчас от меня Инна ждала того же. Но — нет. Я с ее последней фразой согласен, ибо сам не ангел и от других того